Вадим Волобуев - Благую весть принёс я вам

- Ладно, умолкни, старая. Башка от тебя трещит. А вы расходитесь. Нечего тут стоять.

- А Искра-то как? Жива-здорова? - осмелилась вопросить Рдяница.

- Жива, жива. И вам всем здоровья желает.

Не те это были слова, которые следовало сказать. За последнее время Головня напрочь отбил у своих охоту лезть в его жизнь, и теперь, допустив слабину, почувствовал, что настроение людей неуловимо поменялось. Уже сам вопрос Рдяницы был прикосновением к запретному, а уж неловкий ответ, беззубый и жалкий в сравнении с предыдущими речами, вдруг обнажил перед всеми его уязвимое место. Надо было как-то замять вырвавшиеся слова, показать людям силу, чтобы не подумали, будто он теряет хватку. И Головня рявкнул:

- Кто без моего позволения станет учинять собрание, тому башку с плеч. Так и знайте.

И люди заторопились, заспешили, разбредаясь в сумерках, и вскоре лишь бабка Варениха осталась сидеть на прежнем месте, будто и не слышала окрика вождя.

- А ты-то, старая, чего притулилась? Оглохла что ль? - спросил Головня.

- Пригрелась, сердешный. Ты уж не гони меня, дряхлую. Посижу, кости расслаблю, а там и поковыляю.

Головня шмыгнул носом и вернулся в жилище.

В бурлящем дыму покачивались костяные фигурки богов, привязанные к перекладине под острым потолком - багровый Огонь, белый Лёд, чёрные, коричневые и жёлтые духи здоровья и силы, угольноглазая Наука с волосами-ветками. Вождь поднял к ней глаза, произнёс, молитвенно сложив руки:

- Во имя Твоё, о великая богиня, собрались мы здесь. Да пошлёшь нам мудрый совет.

И все нестройно подхватили:

- Слава Тебе, о мудрая Наука!

Головня обозрел гостей, сказал, зачёрпывая горстью голубику из берёзового туеска:

- Мы думали, демоны оставили нас, смирившись с неудачей. Но они по-прежнему здесь, завистливые и злые. Ни дня покоя от них. Значит, такова судьба детей Науки - извечно противостоять злу. Если демоны прячут от нас металлы, наша вера поможет найти их. Металлы отыщутся, и враги наши будут посрамлены. Так будет, ибо по другому не может быть. Знайте это.

Пепел, как всегда, преданно лупал глазами, внимая вождю. Ни единой мысли не виднелось на его лице, и только зловеще белели в полумраке растрескавшиеся человеческие кости, которые он по щегольству нацепил на одежду: голени к голеням, кисти - к кистям. Жар-Косторез привычно глядел в землю, гладил куцую бородёнку. Сполох почёсывал мочку уха, не сводя с Головни внимательного взгляда. Все помощники были в сборе, не хватало только Лучины, который со дня на день должен был вернуться из зимника.

- На холме, среди этих стен, мы металлов не нашли, - продолжил Головня. - Значит, надо копать в другом месте. Согласны? Чего молчите?

- Мы будем копать, где скажешь, великий вождь, - выдохнул Пепел.

Сполох задумчиво кивнул, а Жар-Косторез, нерешительно взглянув на товарищей, опять потупился.

- А может, нашли металл-то? - предположил Головня. - Может, скрывают, сволочи?

- Мы перетряхнём всё стойбище, о великий вождь! - взвизгнул Пепел.

Головня не обратил на него внимания - он ждал ответа от Сполоха. Тот вздохнул, поднимая с бронзового блюда сушёного леща.

- Кабы нашли, вся община знала бы, земля мне в глаза. Разве ж такое скроешь? Да и зачем?

- А по злобе своей. По упрямству. По козням Огненным.

Сполох пожал плечами. Жар-Косторез бегал глазами с одного на другого, тщился угадать мысли сидящих, чтобы не дай Наука не попасть впросак. Пепел тоже молчал, ожидая приказов - самостоятельно думать был не приучен. Кабы не сестра, прозябал бы среди прочих Рычаговых, дубина стоеросовая, с досадой подумал Головня. Вот кого надо в совет взять - Зарянику! Но рановато ещё - слишком юна. Да и заслуг маловато. Пепел - тот хоть зверя бил да в мёртвом месте копался, а у девчонки всего достижений, что вождю прислуживала.

Заряника была тут же, в жилище - хлопотала у очага, разливала из мешка кислое молоко по глиняным кружкам. Головня покосился на неё, скользнул взглядом по гибкому стану. И тут же царапнуло по сердцу - девку на совет пустил, а жену выгнал. Сказал ей: "Погуляй пока. Нам погуторить надо", и выпроводил прочь. А она, зараза такая, даже не возмутилась - просто кинула на него презрительный взор и вышла, набросив кожух. Гордячка. Побыстрей бы ей разродиться, а там уж и порвать опостылевшие узы. Пускай живёт у отца.

Головня повернулся к Пеплу.

- Слышал, многие твои родичи негодуют на меня, упорствуют в суевериях. Уйти хотят. Таким доверия нет. Обманут, предадут, ударят в спину. Кабы наткнулись они на железо, пожалуй, смолчали бы, а? Как думаешь?

- Да кто так говорит, вождь! - воскликнул тот. - Ошмётки, огрызки, грязь. Золовик с дружками, да Уголька семья. Ну, ещё пара старух. А прочие все за тебя. Жизнь отдадим. Разве от наших что скроешь? А тем паче - железо. Уж мы бы знали, клянусь Наукой.

- Славно, славно. Но ты всё же держи негодников под присмотром. Пускай помнят: они живы, пока мне угодно. По справедливости давно пора вырвать куст вместе с корнями.

Пепел поёжился. Промолвил тихо:

- Сделаю как прикажешь, вождь. - И понурился - испугался за своих. Сидело всё-таки в нём тяготение к роду, не хотело уходить. Значит, тоже нестоек. Подозрителен.

- Копать будем с южной стороны холма, - объявил Головня. - Там много железных реликвий. Чай, не случайно.

Сполох заёрзал, догрызая леща, осторожно полюбопытствовал:

- А лошадей где пасти станем?

- Что ж, разве мало вокруг лугов? - удивился Головня.

- Да лугов-то хватает, земля мне в уши... А с южной стороны склон поглаже. Ног не переломают.

Головня осклабился.

- Значит, перенесём загоны с холма в низину.

Сполох вздохнул, сжимая и разжимая костяную рукоять ножа.

- Что ещё? - спросил Головня.

- Да тут такое дело... Косить пора, а мы, Лёд меня побери, в земле роемся. Чем скотину зимой кормить будем? Люди тревожатся.

Головня смерил его тяжёлым взглядом.

- А ты что ж, уполномоченный от них?

Сполох замялся.

- Так ведь все так говорят. Ты выйди да послушай. - Он тряхнул вихрами. - Лёд меня побери, сам ведь знаешь - без сена нам не жить. Передохнет скотина, а нам куда? Только в прорубь кидаться.

Вождь помолчал, постукивая пальцами по блюду. Гулкий звук растёкся по бронзовой поверхности, поплыл по жилищу, похожий на далёкий вой ветра. Вот оно, начинается - то, чего он ждал и чего боялся. Думал найти железо прежде, чем поднимутся травы. Не вышло. Ах, как обидно бросать начатое!

- Что ж, - медленно начал Головня, - Лучина вернётся - отправлю с ним в летник лучших косцов. Работников-то у нас теперь - ого-го!

- Так у нас теперь и скотины прибавилось, - тихо вставил Сполох.

Головня обозлился, перевёл взгляд на других советников.

- Вы-то как думаете? Оставаться нам здесь или двигать всей толпой в летник? Скажите свои мысли. Не для того я вас возвысил, одарил и отличил, чтоб вы на совете молчали. Помощники вы или кто?