Максим Бахарев - Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА V

Родом из Северного Казахстана, живёт в Москве. Учится в историко-архивном институте, специализируется на военной истории начала XX века. Автор сборника фантастических рассказов «Юное небо», вышедшего в Канаде в издательстве «Altaspera Publishing». Номинант премии «Писатель года — 2013».

— Хороший джип обязательно спасёт тебе жизнь, Атли, — всегда говорил мне отец. Его самого его проапгрейженная машина не спасла, и после этого я начал задумываться, что же в самом деле может спасти мне жизнь — ну или не мне, а кому-нибудь ещё. По всему выходило, что если даже непогрешимый джип дал слабину, то нас не спасёт уже ничего.

В свою очередь, мама считала, что человечество спасёт любовь. И, как вы понимаете, любовь её не спасла. Когда температура стремится к минус сорока, о любви как-то не думаешь. А может, и думаешь, я сам никогда не умирал от холода.

Точнее, умирать умирал, но до конца как-то не получалось. В отличие от тех, за кем мы сейчас ехали.

Я гладил руль патрульного джипа, напевал под нос какую-то старую мелодию и то и дело поглядывал в зеркало заднего вида, чтобы увидеть, что делает Эф. Эф, как обычно, ни делал ничего, лежал на заднем сидении и пялился в потолок. Под ним тихо скрипела подложка, у меня на сгибе локтя негромко искрил костюм.

— Хорошо, — вдруг подал голос Эф.

— Что хорошо? — удивлённо переспросил я.

— Я напомню тебе занести костюм в ремонт. К Ию, да? Она же тебе нравится?

Я вздохнул. Интересно, одному мне достался ехидничающий бензомастер? Судя по тому, что поговаривали на встречах выпускников и по тому, что было написано в инструкциях, только мне. По отношению ко всем остальным человеческие фигуры, будто бы облитые бензином, не проявляли никаких эмоций.

Эф проявлял, когда ему было скучно. И я, честно сказать, от его уникальности только страдал. Эф умудрялся в пух и прах разносить все мои идеи, а разнарядки начальства так и вовсе на дух не переносил.

Вот вы представьте: снег. Холод. Типовые бетонные дома. Очередной выезд. И, мать его, сгусток бензина с дурным характером, который при случае может и по почкам врезать.

Ну и я говорю: не повезло. Зато Эф мог подгружать до пары дней практически без перерыва. Так далеко мы, конечно, не заезжали, но мысль о том, что в случае чего я не окочурюсь к вечеру, здорово грела мне душу.

Место, мигающее на навигаторе жирным красным флажком, оказалось под колёсами, и я затормозил. Курсор машины наехал на виртуальный флажок, и тот погас.

Погрешность и возможность ошибки — 1 из 15. Не очень много, но и не так мало, как хотелось бы.

— Приехали, — заметил Эф, не вставая.

— О, а я-то и не приметил, — огрызнулся я. — Лезь сюда, там как-то зверски холодно.

Перед тем, как выходить из машины, я глянул на термометр. От цифр у меня аж свело зубы — 42. От 30 до 35 — ещё нормально, всё, что ниже, — уже финиш. Пришлось выбирать между отмороженным всем и испачканным салоном.

Я выбрал салон.

Эф пролез между передними сиденьями, волоча за собой подложку, плюхнул её на пассажирское место и сел. Хоть он и знал, как я люблю свой джип, ничего сделать не мог — вязкие следы остались на подлокотнике, спинках сидений, бардачке, даже на потолке.

Бензин на месте лица пошел виноватыми радужными разводами.

Я закатил глаза. Подумать только! Виноватые разводы! Главное, никому об этом не говорить, а то упекут в психушку и не почешутся.

— Это повод не жлобиться и обтянуть салон кожей.

— То-очно, — согласился я, вытягивая из-под себя проводки, на которых сидел всю дорогу, и тыкая ими в плечо Эфа. Тот всё сделал проще и быстрее.

— Вылезай в свою сторону, иначе сам назад поведёшь.

Эф завибрировал, передавая тепло, когда из распахнутой двери плеснуло холодом. Я опустил щиток и поспешил вылезти следом, не обращая внимания на бензиновые следы на перчатках и брюках. Быстро закрыл дверь и немного постоял, пытаясь понять, нет ли где щелей в костюме. Нет, всё закрыто, ни одного открытого участка.

— Пойдём туда, — громко говорить не приходилось, я только указал рукой в направлении, и Эф сразу же пошёл туда. Я, на расстоянии проводов, за ним.

Видимость была ещё хуже, чем температура. Я остановился — остановился и Эф — и, порывшись в рюкзаке, извлёк из него тубу фонаря. Похлопав ею по локтю, вытащил ручку и понёс фонарь перед собой.

Эф всё видел и так, а я стал видеть немного больше, чем до того.

Света неонового фонаря хватило на то, чтобы выцепить из снежного марева две детские фигурки: две девочки в тулупах, с ног до головы укутанные в мех.

— Да ладно, ты посмотри, они ещё стоять могут, а ведь мы ехали не меньше часа!

Тулуп побольше вскинул рукав и помахал нам.

— Что? — спросил Эф.

— Что «что»? — удивился я. Никогда такого не было, чтобы Эф меня не расслышал.

— Кто стоять может? — уточнил он, останавливаясь.

— Ну здрасте, вон два ребёнка стоят! А, чёрт, куда они…

Я ускорил шаг, нагнал Эфа и пошёл с ним рядом. Фонарь выхватывал то тут, то там уплотнённые сгустки пурги, но девочками в тулупах они точно не были.

— Там никого нет, Курт.

— Ну да, конечно, — снова огрызнулся я и едва не полетел лицом в снег, запнувшись о тело. Как оказалось, о два тела.

Это оказались две девочки в тулупах. Эф не преминул съязвить:

— А, теперь вижу. Они, наверное, быстренько легли и промёрзли.

— Знаешь, куда иди? — поинтересовался я, присаживаясь на корточки рядом с телами.

Эф, может, и мог бы уйти, но не пошёл. Иначе тут было бы уже три трупа.

Наверное, они были сёстрами, иначе я не понимал, как два лица могут быть настолько похожими. Лица, правда, смёрзлись в районе щек. Четыре маленьких кулачка вместе.

— Откуда здесь дети? — риторически поинтересовался я, и Эф даже не стал отвечать. — И должны ли мы брать с собой обеих, если пришла разнарядка на одного?

— Конечно, должны. Ты же козёл, но не настолько.

— Почему — не настолько? — удивился я и пощёлкал по опознавательной бирке с надписью «Курт Атли Мемфис» на костюме. — Как только вернёмся, сразу же сменю имя, чтобы все знали, с кем имеют дело, и не подставляли так.