Сергей Юрьев - В мире, которого нет

– Пока, как я полагаю, не исполните некую миссию.

– Какую еще миссию?

– Не могу знать! Но судя по тому, что от Самого не было пока никаких нареканий, вы успешно справляетесь. Но должен заметить: если вы не прекратите попыток вступить в контакт с вашей возлюбленной, то и мы ей сейчас ничем не поможем.

– Я хочу знать, зачем им всё это надо…

– Не думаю, что это вам пойдет на пользу. Тот, кто слишком много знает, постоянно подвергается опасности. Но если вы настаиваете…

– Да, я настаиваю! – Антон и сам себе не мог объяснить, зачем ему это надо, но чувствовал, что не будет ему покоя, пока он не будет знать всё.

– На самом деле всё просто, – даже с некоторым сочувствием произнес «товарищ майор». – Лучше увидеть – так нагляднее. – Он двинулся вперед, даже не оглядываясь, будучи абсолютно уверен, что Антон последует за ним.

Буквально через пару минут они оказались перед огромными стальными воротами, покрашенными в казенный зеленый цвет, и Порожняков осторожно постучал в запертую изнутри такую же стальную дверцу.

– А как же универсальный пропуск? – ехидно поинтересовался Антон.

– Честно говоря, я туда вообще заходить не желаю, – резко ответил Привратник, – и вам, кстати, не рекомендую. Есть места, куда войти легко, а выйти почти…

Он не успел договорить, как изнутри загрохотал засов, заскрежетали петли, дверь приоткрылась, и в просвете показалась девочка лет десяти в желтой футболке.

– Чего надо, гражданин начальник? – спросила она ангельским голосочком. – Опять с инспекцией? А кто божился, что никогда его ноги здесь больше не будет?

– У меня приказ! – Привратник достал из нагрудного кармана какую-то бумагу и ткнул ей в нос.

Девочка бегло пробежала взглядом документ и распахнула дверь пошире.

– С обслуживанием или без? – Голос ее стал вдруг совершенно бесцветным – вызов, который в нем звучал только что, пропал бесследно.

– Мы только посмотрим, – так же, совершенно без интонаций, отозвался Привратник. – Вон товарищу надо показать ваше хозяйство…

– Премьер нужен? Предупредить?

– Нет. Я сам… предупрежу.

– Да он никогда не прочь… Он даже с радостью…

– Я сказал – не надо!

– Ладно-ладно… – Она уже задвигала засов, с неожиданной легкостью управляясь с массивной железякой. – Только вы уж к нему лично без стука-то не ходите, как в прошлый раз. Не любит он…

– Мне плевать, чего он там не любит! – неожиданно вспылил Привратник. – Не твое дело, тварь мелкая…

– Я же… – Девочка не договорила и отвернулась. Плечи ее задрожали от беззвучных рыданий.

– Ну, прости… – неожиданно сочувственно произнес Привратник. – Я понимаю…

– Что ты можешь понимать?! – резко ответила она, не оборачиваясь. – Если б ты понимал, давно бы…

– Не могу я. И права не имею. Пойдемте. – Последнее слово было обращено к Антону. – Только об одном прошу: что бы там ни было – никаких эксцессов. Вы человек молодой, импульсивный, а здесь это бесполезно. Только навредите и себе, и всем остальным… – Привратник двинулся по асфальтовой дорожке вдоль живой изгороди к двухэтажному дому с колоннами.

То слева, то справа раздавались всплески детского смеха, обрывки фраз, топот босых ног.

«Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана…»

«В чёрной-чёрной комнате жил чёрный-чёрный…»

«Кто не спрятался – я не виноват…»

Скрипнула карусель, в песочнице поднялся фонтанчик песка, донеслось еле слышное перешептывание. Несколько босоногих девчушек внезапно появились возле одиноко стоящих на пустыре качелей, со смехом бросились врассыпную и растворились в воздухе.

– Пришли.

Они уже стояли на широком каменном крыльце, украшенном с обеих сторон кривобокими бетонными вазонами, из которых торчали редкие чахлые маргаритки. Привратник явно делал над собой усилие, заставляя себя ступить на очередную ступеньку. Похоже, ему было то ли страшно, то ли противно приближаться к апартаментам какого-то мерзкого существа, а маска брезгливости на лице не могла скрыть ужаса, который читался в глазах.

На бетонную площадку перед входной дверью упала кукла. Обыкновенная, пластик… Кукла Маша, кукла Даша… Но тот звук, с которым маленькое тельце врезалось в асфальт, вовсе не был похож на треск разбиваемой пластмассы. Глухой удар живого тела, упавшего с высоты. И глаза! Мертвые голубые глаза, устремившие невидящий взгляд в бездонное голубое небо. Мгновение назад они принадлежали живому человеку, смотрели на того, кто…

Из-под куклы начало растекаться алое пятно, и Привратник сделал шаг в сторону, чтобы не наступить на кровавые ручейки, неторопливо стекающие со ступеней.

– Пойдемте же, – поторопил он Антона. – Дальше будет не лучше, но вы сами этого хотели.

Чего – этого? Антон вспомнил, что не очень-то настойчиво уговаривал Привратника раскрыть, в чем состоят интересы, цели и замыслы «серьезных людей» – тот сам чуть ли не спровоцировал его на этот визит. В любом случае отступать было поздно, хотя, пожалуй, ни в одном из анклавов, где он уже успел побывать, не было такой жуткой атмосферы безысходности, всё, казалось, было пропитано болью и страхом – и сияющая голубизна небес в росчерках белых облаков, и детский смех, и шлепанье босых ног…

Они поднялись на второй этаж по роскошной мраморной лестнице, прикрытой облезлой ковровой дорожкой, и Привратник ударом ноги распахнул дверь.

– Не верещи! Чем громче орать будешь, тем будет больнее, деточка… – слащавый голосок раздался из-за ширмы, перегораживающей пополам небольшую комнату, похожую на кабинет какого-нибудь управдома середины прошлого века. – Кого там несет ещё?! Не видите – я занят!

– Ничего – отвлечёшься… – прошипел Привратник.

Из-за ширмы выглянуло оплывшее лицо с водянистыми бегающими глазками.

– Сейчас-сейчас… – поспешно прошлепал алый рот, и бледная полная рука белоснежным носовым платком одним движением стерла с него помаду. – Да, я скоро.

Потом из-за ширмы раздался шепот: «Детка, лежи тихо. Я скоро вернусь, и мы продолжим…» В ответ раздался сдавленный стон, прерванный коротким глухим ударом.

Через секунду непомерно толстый тип в окровавленном солдатском нижнем белье грузно вывалился из-за ширмы и плюхнулся в глубокое кожаное кресло.

– Чем обязан? – Он плеснул себе в граненый стакан на два пальца пятизвёздочного коньяка. – Мы вроде бы уже всё обсудили. – Антона он, казалось, вовсе не замечал.

– Расскажи-ка всё вот этому молодому человеку, – предложил Привратник.

– Что именно?

– Всё…

– Так-так-так… А тебе известно, что ты ему просто подписал смертный приговор? И себе тоже… А ты знаешь, что некий Порожняков Виталий Ефремович до сих пор проживает в Воронеже, нянчит правнучку, вечерами с такими же старыми пердунами стучит в домино во дворе… И всё это завтра может кончиться. Потому что тебя, дорогуша, найдут с проломленным черепом в ближайшей подворотне, а через неделю сгорит квартира, где проживают все твои родственники, но сначала с твоей правнучкой случится такое, о чем я сейчас говорить не буду. А?! Так ты всё еще хочешь, чтобы я разоткровенничался перед этим юным балбесом?! А ему, между прочим, будет не лучше. Его подружку сегодня же доставят куда следует – и никто о ней больше не вспомнит, ни полиция, ни пресса, ни родственники…