Юрий Салов - Люди и портреты (СИ)

— Пожалуй, мы согласимся. — подумав, сказал Гриф. — Вы правы. За риск нужно платить. Пятнадцать тысяч — аванс, остальное после выполнения задания. Продиктуете моему помощнику реквизиты вашего банка.

— В этот раз никаких авансов. Все сразу, наличными и вперед.

— А вот так мы не играем. — заметил Игорь.

— Нет. Это был мой небольшой тест. Мне хотелось понять, как вы сами оцениваете сложность задания. И связанный с ним риск.

— И что вы поняли? — бросил на него взгляд Марк Израилевич.

— Что я мог бы запросить еще вдвое большую сумму. И вы бы все равно согласились.

— Вы собираетесь это сделать? — уточнил Гриф.

— Никоим образом. Я просто назвал свои условия. Если вы их принимаете, будем считать, что контракт заключен.

— Окончательное решение мы примем чуть позже. Но думаю, мы согласимся на ваши условия.

Значит клиент очень непростой. — подумал Павел. — Из всего, что приходит на ум, скорее всего из чеченской диаспоры. И нужно его убрать. И для этого некие влиятельные люди, платят тридцать тысяч баксов. И даже были готовы заплатить вдвое больше…

Тем временем Гриф нажал клавишу селектора.

— Роман, проводи нашего гостя. — и обращаясь к Тумасову — все, вы свободны. Если мы согласимся, завтра к вам придет наш человек с авансом. Оставьте свой номер телефона для связи.

Когда за Павлом захлопнулась дверь, Марк Израилевич взглянул на Игоря.

— Ваши впечатления?

— Крутой паренек. Тридцать штук снял — и глазом не моргнул. Если у него такие гонорары, чьи же конфиденциальные поручения он выполнял? И какие?

— Незачем гадать. Для нас важно другое. Он типичный наемник. С соответствующей психологией. А кто его нанимал и для чего — дело десятое.

Назавтра референт Марка Израилевича Роман с авансом и двумя фотографиями клиента встретился с Павлом в его личном тире на окраине заводского района, хорошо оборудованном и оформленном в официальных бумагах как складское помещение. Стоически преодолев горы разного хлама и мусора, которые вываливала находящиеся по соседству птицеводческая ферма, помощник добрался до мощной загородки из бетонных плит, из-за которой доносились беспрерывная стрельба. Услышав столь интенсивную канонаду, вполне можно было предположить, что внутри упражняется целая команда отличников боевой подготовки.

Роман приблизился к добротной железной двери и, дождавшись паузы в стрельбе, что было сил заколотил по ней.

— Кто там? — раздался сиплый мужской голос.

— Я от Марка Израилевича. — становясь напротив глазка, ответил Роман.

— Заходите, открыто. — донесся тот же голос.

Роман зашел, закрыв за собой массивную дверь и увидел, как в торце длинного и узкого бетонного пенала висели две синие поясные мишени, а напротив них, возле стола с разложенным на нем оружием, стоял высокий худощавый длинноволосый мужчина с пистолетом в руках.

После получения инструкций от Марка Израилевича Роман был настороже, но Павел отреагировал на его появление довольно мирно — поднял руку в знак приветствия и тут же повернулся к столу с оружием.

— День добрый… — кивнул головой, приблизившись к нему, Роман.

— Привет, — едва повернув к нему голову, кинул Павел.

— Можно посмотреть? — гость показал на лежавший на столе бинокль.

— Бери, конечно, — кивнул головой Тумасов, нацепил наушники и, взяв со стола «ТТ», развернулся к мишени.

Снова раздались выстрелы. Роман внимательно следил за мишенью в бинокль — все до единой пули ложились точно в лоб человеческого силуэта.

— М-да… Прилично стреляешь.

Блондин достал из кармана пухлый конверт и фотографию. Он положил на стол фото изображением вниз, на него — конверт и придавил бумаги биноклем.

— Работа такая… — Павел покосился на стол. — Принес?

— Угу… предпочитаем отечественого производителя? — Роман ткнул пальцем в хорошо знакомый ему пистолет.

— Да, хорошая машинка, — несколько оживился Павел. — например, когда с двух рук стреляешь, тот же «Глок» часто бьет по нервам, а «ТТ» работает по цели.

— Это как? — не понял Роман.

— Сейчас покажу.

Павел взял в руки по пистолету и, скрестив их, принялся палить по мишени сразу из обоих. При этом он постоянно двигался, перебегая из стороны в сторону. Теперь новые дырки появлялись не только на лбу, но и по всей площади мишени. Расстреляв оба магазина, Тумасов положил пистолеты на высокий стол и потянулся к конверту и фотографии под ним.

Мельком заглянув в конверт, Павел перевернул фотографию и понял, что в своих догадках он не ошибся. Теперь он узнал человека, под чьей жизнью ему предстояло подвести черту.

— Где, когда? — спросил после паузы он.

— Завтра в шесть вечера, возле Варшавских бань… Знаешь?

— Знаю, знаю, как не знать… — задумчиво покивал Павел и вполголоса добавил:

— Однако…

Жертвой был намечен тридцативосьмилетний Мовлади Акбаров, известный в преступном мире под кличкой Заза. Он был не просто авторитетом, а в течение последних нескольких лет, являлся одним из лидеров самой мощной московской этнической группировки — чеченской общины.

По своим каналам Павел знал, что чеченская группировка насчитывала пару сотен человек и придерживалась исключительно самостоятельной линии во всех спорных вопросах с другими бандформированиями. Судя по ее деятельности, это была группировка беспредельщиков, не считавшихся ни с какими авторитетами криминального мира. Специализацией группировки были рэкет, разбои, наркотики, грабежи, заказные убийства. В сферу ее влияния входили многие денежные артерии — от казино до железнодорожных вокзалов, они контролировали торговлю в ряде районов столицы.

Группировка имела четкую внутреннюю структуру и распределение ролей, разведку и контрразведку, связи в правоохранительных органах. Громкий шум был полгода назад, когда чеченцы устроили перестрелку в «Макдональдсе» на Пушкинской площади, во время которой восемь человек получили ранения, в том числе туристы из США, и после чего во всех ресторанах сети «Макдональдс» на входе поставили металлоискатели. Задержать стрелков на месте разборки не удалось, они находились в федеральном розыске до сих пор. Никакой опеки чеченцы не терпели, тем более со стороны славянских воров в законе. Это действительно были беспредельщики, наводившие ужас на всех, кто с ними сталкивался, умело подпитываемые кем-то в руководстве страны.

И вот теперь Павлу предстояло убрать столь серьезную фигуру. Деньги были хорошие, но и риск был немалый. Впрочем, Павел верил в свою фартовость — во время Чеченской войны ему удалось бежать из плена одного полевого командира, пробираясь по горам на территорию, контролируемую федеральными силами.