Яков Шехтер - «Треба знаты, як гуляты». Еврейская мистика

Если он знал, как помочь больному, то объяснял ему, как приготовить лекарство или какой способ применить для спасения от хвори. Если же не знал — молча шел дальше.

Как-то утром Рамбам задержался возле одного пациента немного больше обычного.

— Вам не нужна моя помощь, — наконец произнес он. — Вы совершенно здоровы.

— Но учитель, — вскричал пациент, — я не могу ни есть, ни спать!

Рамбам еще раз внимательно оглядел его.

— Я не нахожу у вас никакого недомогания, — повторил он спустя минуту. — Расскажите, что с вами происходит.

— Я меламед из небольшого городка под Каиром. Многие годы зарабатывал на хлеб, хоть тяжело, но достойно. Но за последнее время в наш городок перебрались трое других меламедов, и они отбили у меня весь заработок. Я не могу есть, потому, что остался без работы, и не могу спать из-за бесконечных жалоб жены.

— Вот вам мой совет, — сказал Рамбам. — Возьмите тыкву, заверните ее хорошенько в ткань, и запрячьте в самом дальнем углу подвала. Если вы сумеете хорошо ее сохранить, она принесет вам богатство.

Не чуя под собой ног, помчался меламед домой, купил на рынке самую красивую, самую большую тыкву, тщательно укутал в свой субботний халат и спрятал в подвале. Несколько месяцев подряд он каждый день проверял тыкву. Честно говоря, он ожидал чуда: из тыквы начнут сыпаться пиастры или она превратится в золотой слиток или еще что-нибудь в таком духе. Но ничего не происходило, тыква оставалась тыквой, и меламед начал подозревать, что Рамбам попросту отделался от него, дав такой странный совет.

Наступила зима, и султан тяжело заболел. Каких только снадобий не применяли врачи, чего только не пробовали — все без толку. Наконец пригласили главного врача — Рамбама. Он осмотрел султана, поставил диагноз и назначил лечение. Для приготовления лекарства требовалась свежая тыква. Не сушеная, а свежая, сочная, крепкая тыква. Но где взять такую посреди зимы? Разослали гонцов по рынкам, обошли всех зеленщиков. Увы, того, что требовалось, не сумели отыскать. Тогда визирь повелел огласить на площадях всех городов Египта приказ султана: тот, у кого есть свежая тыква, обязан доставить ее во дворец. А тому, кто ослушается — секир-башка!

Вытащил меламед из подвала свою тыкву и отвез ее в Каир. Из нее приготовили лекарство, и султан через три дня полностью выздоровел. В честь чудесного спасения от болезни он закатил роскошный пир и пригласил на него меламеда. Посреди пира, благостный после вина и кальяна, подозвал меламеда всемогущий властитель Египта и милостиво промолвил:

— Проси, чего хочешь.

— О светлейший султан, — пролепетал меламед, — одного я прошу, прикажи, чтобы в моем городке право обучения детей было только у меня одного.

Султан нахмурил брови.

— У меня сегодня хорошее настроение, — сказал он меламеду. — Я хочу награждать своих поданных, а ты просишь их наказывать. Если я выполню эту просьбу, все учителя в твоем городке останутся без работы.

Меламед открыл было рот, но визирь сделал знак, и слуги тут же подхватили его под руки.

— Все, — подумал меламед, — сейчас потащат в подвал, шнурок на шею, и конец.

Но слуги вежливо проводили его на свое место и оставили в покое.

На следующее утро меламед снова стоял на улице, поджидая Рамбама. Выслушав его рассказ, тот огорченно покрутил головой.

— Глупец! У султана было хорошее настроение, ты мог попросить десять тысяч пиастров, открыть на них большой хейдер и нанять всех меламедов твоего городка.

— Что же теперь делать, ребе? — вскричал меламед.

— Подожди год. Когда султан устроит благодарственный пир в память своего выздоровления, явись во дворец и напомни, что не получил награду за тыкву.

Меламед так и сделал и был щедро вознагражден.

Записано со слов раввина Довида Гурари, Холон.

— Вчера моя мать оказалась по делам в Бней-Браке, — начал раввин свой рассказ. — Проходя по улице, она увидела возле пекарни ультраортодоксальную женщину, которая рылась в мусорном баке, куда выкидывают подгоревшие халы и булочки. Нет, она не походила на опустившегося по той или иной причине человека. На ее лице не были заметны следы пьянства или иной порочной страсти. Женщина была опрятно одета, и в ее движениях проглядывало достоинство.

Жалость сжала сердце моей матери. Она вытащила все, что было у нее в кошельке — несколько сотен шекелей — и предложила их женщине. К величайшему удивлению, та отказалась.

— Мы не хотим зависеть от людских милостей, — вежливо, но очень твердо произнесла женщина. — Если Всевышний решил сделать нас нищими — значит, мы будем нищими.

— Но, может быть, — возразила моя мать, — Всевышний послал меня сегодня в Бней-Брак именно для того, чтобы я помогла вам купить все необходимое для субботы!

— Нет, — покачала головой женщина. — Если Он захочет послать нам средства к существованию, пусть сделает это через моего мужа. Найдет ему достойную работу или какой-нибудь другой заработок. Коль скоро Он так не поступает, следовательно, Его воля пока держать нас в нищете.

Она выделила слово «пока» и мать поняла, что женщина роется в мусорном ящике не из-за слабости характера, лени или распущенности, а с четким осознанием своей судьбы и полным смирением перед выпавшей долей. Более того, она пыталась делать это с радостью, принимая решение Творца, каким бы тяжелым оно ни казалось.

Мать еще несколько минут пробовала уговорить ее взять деньги, но, увидев тщетность своих попыток, пожелала счастливой субботы и ушла.

— О таких людях, — продолжил раввин, — мы только читали в старых книжках. В наше время столь сильные вера и самоотверженность почти не встречаются. Бней-Брак переполнен благотворительными обществами всякого рода. Есть организации, доставляющие медицинское оборудование для больных, разумеется, совершенно бесплатно. Есть раздающие одежду, мебель — пусть не новую, но вполне пригодную для использования — книги, зонтики, обувь, даже соски для младенцев.

— А соски-то зачем, — удивился я. — Разве в наше время кто-то станет давать своему ребенку поношенную соску?

— Конечно, нет, — улыбнулся раввин. — Речь идет про субботу. Предположим, у вас потерялась соска, и запасная тоже куда-то задевалась. Где вы будет в святой день искать новую? Магазины-то закрыты! И даже если бы они были открыты, кто станет покупать в субботу?

Так вот, есть в Бней-Браке несколько семей, которые держат большой запас новых — в упаковке — сосок разного вида, и если вашему младенцу понадобится новая соска в святой день, вы можете прийти и взять. С тем, разумеется, чтобы потом вернуть новую соску, вместо полученной.

Человека, которому нечего есть, ищут по всему Бней-Браку не одна и не пять организаций, не считая сотен евреев, мечтающих помочь нуждающемуся еврею. Стоит только заикнуться, что у тебя нет еды на субботу, как немедленно привезут и халы, и вино, и фаршированную рыбу, и кугл, и чолнт, и печенье, да еще в таком количестве, что придется доедать все это до следующей субботы. Отказаться от щедрой и совершенно бескорыстной помощи — это сознательное решение, требующее большого мужества и большой веры.