Александр Юрин - Сквозь тернии

— Откуда же ты знаешь, что Юпитер — газовый шар с колоссальной гравитацией? — Титов добродушно улыбался, точно Светлана и впрямь видела его.

— Это всё Мячик.

— Мячик?.. Что ж, тогда ясно.

— Простите, что за мячик? — Александр Сергеевич изобразил на лице недоумение. — Можете толком объяснить?

Титов кивнул:

— Всему своё время. Но пойдём по порядку. Светлана, наше внимание привлекает вовсе не сам Юпитер, а, в первую очередь, его система. Если отбросить кое-какие общепринятые понятия и нормы, тогда Юпитер и его луны можно рассматривать, как самостоятельную солнечную систему с гигантской экзо-планетой в центре. Вокруг этого своеобразного «светила» или ядра — как кому будет угодно — так же вращаются спутники-планеты, что и вокруг самого Солнца. То есть, это замкнутая система, внутри которой может поддерживаться жизнь.

— «Может» — не несёт определённости, — на сей раз Аверин выглядел как никогда серьёзно.

— Я сказал, что мы имеем неоспоримые доказательства, — тут же парировал Титов, на что Аверин лишь хмыкнул.

— А как же быть с источником энергии? — Александр Сергеевич смотрел мимо Титова на сферу светильника. — Насколько мне известно, Юпитер излучает в совершенно иных диапазонах, нежели Солнце. И все эти излучения — смертельны для человека. Особенно радиация.

Титов проследил взгляд Александра Сергеевича. Понимающе кивнул.

— Да, вопрос очень уместен. И мне есть, что на него ответить. Двадцатого июля тысяча девятьсот шестьдесят пятого года сотрудник океанографического института в Вудс-Холле Уильям А. Рейне совершил погружение в подводный каньон Язык Океана на глубоководном пилотируемом аппарате «Алвин» и через один час тридцать семь минут достиг дна на глубине в один километр восемьсот двадцать девять метров. Это было первое испытательное погружение «Алвина», который в своё время не имел аналогов в мире. Недаром батискафом тут же заинтересовались военные: спустя чуть меньше года, в марте шестьдесят шестого, «Алвин» был использован для поиска погружённой на глубину почти восемьсот метров один-сорока-пяти мегатонной водородной бомбы на Палом Аресе (Испания).

— Ну вот, и до водородных бомбах добрались… — Аверин присвистнул. — И на что же мы подписались?

— Учитывая ваш скепсис, Ярослав Игоревич, я оставлю реплику без комментария. Знаменит «Алвин» вовсе не этим. Аппарат прославился во время погружения в тысяча девятьсот семьдесят седьмом году в ходе экспедиции под руководством Роберта Балларда при поддержке Национального управления океанических и атмосферных исследований США.

— «Алвином» выявлено и задокументировано существование чёрных курильщиков вокруг Галапагосских островов, — Женя тут же пожалела о сказанном, ощутив на себе всеобщее внимание. — Это показывали по «Нешенал Джиографик». Тогда… давно уже. Не помню, когда точно.

К величайшему Женину облегчению, Титов поспешил на помощь.

— Именно так. До семьдесят седьмого года человечество пребывало в скорлупе забвения, уверенное в том, что жизнь может протекать только под воздействием солнечной энергии. Оказалось, мы серьёзно заблуждались. Живые существа способны существовать и в совершенно других, не побоюсь этого сравнения, адских условиях: без света, в четырёхсотградусном пекле, под двухкилометровым слоем воды. Для этого лишь необходимо наличие гидротермальных источников, говоря проще — чёрных курильщиков.

— И что же, среди этих штук действительно можно прожить на дне морском? — Аверин снова недоверчиво прищурился. — Больше на «дедушкин табак» смахивает, а не на сверхновую.

Титов остался невозмутим.

— Я смотрю, вы неплохо разбираетесь в грибах.

— Ну а как же иначе? Я ведь в деревне рос.

— Это хорошо, — кивнул Титов. — Но вернёмся к курильщикам. По сути, они являются «оазисами жизни» в глубинной афотической зоне океана.

— Какой части океана? — не сдержался Аверин.

Титов терпеливо ответил:

— Афотической. Эта зона характеризуется абсолютным отсутствием солнечного света и практически полным отсутствием фотосинтеза.

— Жуткое место, — Женя поёжилась.

— Напротив, — Титов вещал, точно древний божок, что пытается навязать недалёким аборигенам веру в новые материи. — Это идеальное место для существования иной формы жизни.

— Это место для существования единственной формы жизни — бесовской, — Аверин разочарованно вздохнул.

Титов пожал плечами.

— Может быть, где-то вне Земли всё обстоит именно так, как вам хочется в то верить, но на нашей планете — всё логично и объяснимо: эти самые «оазисы», что возникают вблизи гидротермальных источников, существуют не на основе фотосинтеза, а за счёт «хемосинтеза» химосинтезирующих бактерий. Это среда обитания необычных биологических сообществ, обеспечивающих формирование независимых экосистем.

— Если вдруг погаснет Солнце, они останутся единственными, кто уцелеет на всей планете, — Александр Сергеевич вновь упёрся взглядом в светильник.

Титов кивнул.

— Боюсь, что именно так.

Александр Сергеевич вздохнул.

— Да, конечно, всё то, о чём вы рассказываете довольно занимательно, но, мне кажется, система Юпитера, — и в частности, Европа — просто не может располагать подобными ресурсами. Ну сами посудите: да, на примере с курильщиками вы сумели нас убедить, что для зарождения… пардон, поддержания жизни на одной отдельно взятой планете совсем не обязательно наличие света.

— А чем так неуместно слово «зарождение»? — Аверин смотрел с прищуром уже на Александра Сергеевича.

Однако ответил Титов:

— На Европе не могла зародиться высокоразвитая жизнь, подобная земной, по той простой причине, что подобная жизнь никогда не зарождалась и на самой Земле.

Повисла гнетущая тишина.

Женя поёжилась.

— Как это, не могла? — с трудом произнесла она, смотря то на умолкшего Титова, то на нахмурившегося Александра Сергеевича.

— Очень просто, — холодно ответил Титов, посматривая в тёмный угол зала, будто оттуда на него косились в ответ. — Человеческое семя «надуло» на планету Земля, как какую-нибудь вездесущую инфекцию в форточку.

— И как это понимать? — усмехнулся Аверин.

— Никак, — Титов всё же улыбнулся, стараясь слегка ослабить градус беседы. — Это всего лишь моя точка зрения, которую, при желании, можно подтвердить многочисленными примерами. В частности, на моей стороне: астрофизика, общие постулаты происхождения человека в различных конфессиях мировой религии, а так же труды по эволюции одноклеточных организмов и приматов… — Титов усмехнулся. — Хм, но сегодня речь не об этом.

— Так что же с энергией жизни? — спросил Александр Сергеевич, заглядывая в глаза Титова, в надежде прочесть ответ именно там. — Какова её структура на Европе, раз уж мы остановились именно на этой луне?