Александр Юрин - Сквозь тернии

Девочка немного отстранилась, принялась рассуждать в полголоса, словно сама с собой:

— Я ведь ещё в автобусе услышала их. Да, я знаю, что подслушивать нехорошо, как и подсматривать, но они оказались такими живыми, такими реальными! Я сразу поняла, что это не обычный сон: по крайней мере, не такой, как у других людей. Знаете, порой и не хочется ничего слышать, а что-нибудь, не смотря ни на что, всё равно возьмёт, да и просочится в мою голову само по себе. Ведь люди в своих мыслях довольно часто просят помощи у кого-то свыше, особо не заботясь, что именно воспринимает их мольбы. Но всё это, как правило, расплывчатое, неясное, порывистое. Ведь я же не бог, и мне много не понять, — девочка снова «посмотрела» на Аверина. — Скажите, что не сердитесь на меня. Пожалуйста! Я оттого и проговорилась. Ведь знаю, что больше не стану подслушивать, а так хочется узнать, что было дальше!

Аверин грустно улыбнулся.

— Всё в норме, не расстраивайся. Ну же, уймись, прошу тебя. Ничего страшного не произошло.

— Правда?

— А то. Знаешь, что я тебе скажу… э…

— Светлана.

Аверин потряс тяжёлой головой: «Господи, дай сил именно сейчас!»

— А я Ярослав… Яська…

— Так это вы тот самый мальчик?! Яська! — Светлана нетерпеливо заёрзала на месте.

Аверин кивнул.

— Да, в детстве меня тоже так называли. В особенности, друзья и близкие. Но тот ли я Яська, что поселился в моих воспоминаниях — вот это вопрос.

— Разве вы совсем не помните себя в его возрасте?

Аверин долго молчал. Потом сказал полушёпотом:

— До определённого момента я всё помнил, а потом… потом будто ослеп. Такое ощущение, что внутри меня поселилось что-то чужое… Частичка тьмы, которая напрочь погасила тот свет, что оставил после себя Яська. Теперь я изо дня в день топчусь на месте, в надежде определить, когда же именно это началось.

— Что началось?

— Безумие. И стремление к звёздам.

— Но… — Светлана осеклась.

— Что «но»? Ну же говори, не стесняйся.

Светлана молчала. Потом всё же собралась с духом и решительно заявила:

— Внутри вас ничего нет! Забвение — это целиком и полностью ваша вина. Вы просто утратили свет и престали бороться. Но в душе вы чисты, я в этом уверена!

— А что бы могло быть внутри меня? — осторожно спросил Аверин, чувствуя, как шевелиться на затылке волосы.

Светлана ответила дрожащим голосом:

— Те, что таятся за спиной. Они ждут момента.

— Момента?

— Да. Момента, когда нам наскучит свет.

Титов откашлялся. Предусмотрительно прикрыл ладонью микрофон, затем подумал и вовсе отставил штатив прочь. Конференц-зал не был заполнен даже на четверть. Дальние ряды пластиковых кресел терялись в сгустившемся полумраке — Титов только сейчас заметил, что тусклый свет исходит лишь от настольного светильника, что склонил свою сферическую голову на шарнирной шее у самого его виска. В абсолютной тишине угадывался звон раскалённой нити. За окном повис промозглый осенний вечер.

Титов замер. Обвёл пристальным взором всех собравшихся. Не сдержался и снова негромко откашлялся.

Люди никак не реагировали на повисшую летучей мышью напряжённость.

«А, может быть, именно так и реагировали… как на гада, коего лучше не тревожить».

Титов повёл плечом.

Мышца под левой лопаткой отозвалась болезненным спазмом, — казалось, за спиной возникла кошмарная тварь, что тянет слепые щупальца, в попытке отыскать сную артерию, попутно натыкаясь на всё подряд.

Титов с неимоверным трудом отогнал прочь желание оглянуться и обратился к залу:

— Рад видеть сегодня всех вас собравшимися! Признаться честно, и не ожидал, что на моё авантюрное предложение откликнется каждый из присутствующих в этом зале, — Титов улыбнулся грустной девочке в первом ряду. Та смотрела мимо трибуны, ему за спину — позади явно что-то затаилось!

Титов заставил собственное сознание отвлечься: девочка держала за руку не кого-нибудь, а Аверина. Признаться честно, это впечатляло. Однако уж если чья душа и раскрыта для постижения истины, так это душа именно этого ребёнка. Душа слепой девочки. Душа Светланы.

Аверин словно прочитал мысли Титова: улыбнулся и подул Светлане в затылок.

— А что, собственно, нам оставалось делать? — сказал он. — Тем более, вы столько всего наобещали.

— Так вы летите, только ради наживы? — Девушка у противоположной стены изобразила на лице полнейшее призрение. — Уж постыдились бы при девочке-то.

Аверин покачал головой.

— А причём тут девочка? Вам ведь просто неприятна моя компания — так и скажите.

— Хм, надо сказать, вы сами постарались сделать всё возможное, чтобы я не испытывала по отношению к вам ничего кроме неприязни.

— Евгения Александровна, — вмешался Титов, — давайте простим Ярославу Игоревичу его открытость — уж так он устроен, в отличие от нас с вами.

— Я бы добавил, что он устроен подобно единственному типу людей.

— Да ну… — Аверин оглянулся, чтобы разглядеть говорившего.

— Именно, — с последнего ряда поднялся рослый парень, по всему тренированный вояка, в комбинезоне со значком «Роскосмоса» на груди. — Этот тип — трусы.

— Чего-чего? — Аверин, такое ощущение, был немного шокирован подобной бесцеремонностью. — Повтори ещё раз.

— Аверин — вы трус. Заявляю это перед всеми, открыто, потому что это состоявшийся факт.

— Рыжов, не заноситесь, — Титов привстал, руками призывая собравшихся к порядку. — Мы здесь собрались не отношения выяснять! А совершенно по другому поводу. А уж копаться в чужом прошлом… это, прошу меня извинить, ещё похуже трусости.

— Но Дмитрий…

— Я сказал, хватит! К тому же вы и сами хороши! — Титов осел за стол. — Не забывайте, что среди нас женщина и ребёнок. Ведите себя прилично.

Аверин развёл руками.

— Признаться, мне стоило ожидать подобного. Слава подкараулила и здесь.

— А чего вы хотели, Ярослав Игоревич?

— Да! — Рыжов не желал отставать просто так. — Мне кажется, все присутствующие должны знать, кто перед ними сидит.

— Рыжов, я же сказал, хватит! — Титов нахмурился.

— Он не один, — Светлана усмехнулась сама себе. — Их двое.

— Что? — Титов подался вперёд. — Кто не один?

Аверин напрягся.

Светлана вздрогнула.

— Он, — девочка развернулась на сто восемьдесят градусов и безошибочно указала трясущимся пальчиком на застывшего в недоумении Рыжова.

— Как это понимать? — Александр Сергеевич поправил съехавшие с носа очки. — Мне казалось, что девочка не видит.

— Верно, — Светлана мрачно улыбнулась. — Но это не мешает мне чувствовать.

— Разве такое возможно? — Женя закусила палец.

— Конечно, дамочка, — усмехнулся в свою очередь Аверин. — Ну, так как, желаете услышать мою историю прямо сейчас или созовём отдельную конференцию?