Брайан МакГриви - Хемлок Гроув [любительский перевод]

– Ну, и ладно, – сказал Роман. Почувствовав приступ дурноты, он зашел в мужской туалет, но обе кабинки были заняты, воздух пропитался запахом испражнений, тогда он направился к писсуару и обнаружил, как по его стенкам прямо в центр стекают, вперемешку с мочой, розовые струйки крови, словно кто-то до него также прибежал сюда с кровотечением из носа.

– Ну, и ладно! – снова сказал Роман, найдя в себе силы сдержать тошноту. Выпрямился, расправил лацканы и отправился в отдел бытовых товаров, вернувшись к первоначальной цели. Он купил двадцати пяти футовый удлинитель, расплатившись наличными на кассе, чтобы, на всякий случай, не оставлять письменные улики. И, хотя общая сумма покупки чуть превышала двадцать два доллара, кассирша дала ему три доллара сдачи бумажками. Роман побледнел.

– Нет, – сказал он.

Кассирша начала пробивать покупки следующего клиента, хотя Роман еще стоял там.

– Мне нужна моя сдача, – сообщил он.

– Простите? – ответила кассирша.

– Моя сдача, – сказал Роман, протягивая обратно третью купюру дрожащей рукой.

Кассирша взглянула на него, гадая, не шутка ли это. Роман сморгнул слезы отчаяния. Он держал доллар в одной руке и чек в другой.

– Мне нужна точная сдача, как в чеке, – сказал он.

– Зачем? – удивилась кассирша – тощая серенькая девушка, обладающая духом, противоположным благотворительности, который наполняет некоторых при виде нуждающихся.

– Потому что я не могу уйти, – неосторожно признался Роман. – Мне нужно, чтобы вы отсчитали мне ту сумму денег, которая указана в чеке, тогда я уйду.

– Сэр, я обслуживаю другого покупателя.

Роман приказал своим ногам сойти с того места, где они стояли, но они не передвинулись ни на йоту. Он смутно почувствовал, что что-то забыл, а потом снова начал дышать. Но факт оставался, пустой и безжалостный: числа не складывались, и он не мог уйти, пока они не сложатся, это давило на него, как рукопожатие с мелкочленным божком.

Старушка, стоявшая рядом в очереди, одарила его нервным взглядом, отдавая кассиру свои деньги.

– Я… я не нормальный, – промямлил он, извиняясь, а затем, внезапно, втиснулся между старухой и прилавком, протянул руку к кассовому аппарату, когда тот открылся, и загреб целый кулак мелочи. Затем рванул к выходу, чувствуя за спиной растущее волнение, попутно отсчитывая точное количество своей сдачи и выбрасывая лишние деньги за спину; тяжесть мелкочленных божков уменьшалась на его плечах.

Заехав в рощу недалеко от 443 шоссе, Роман остановил машину.

– Мы пойдем через лес? – спросила Лита.

– Солнце зайдет без пяти пять, – сказал Роман.

Лита тревожно посмотрела на длинные тени от стволов деревьев. Взглянула на Кристину.

– К дому бабушки мы пойдем, – произнесла Кристина.

Они выбрались наружу, Роман вытащил покупки. Кристина взяла Лету за руку, и они ступили на тропинку.

– Мне понести что-нибудь? – спросила Кристина.

– Я справлюсь, – отозвался Роман.

– А что в кейсе? – поинтересовалась Кристина.

– Бумаги.

– Какие бумаги?

– Список рождественских покупок.

– Это не правда, – сказала Кристина. – Мы заглянули в него, пока ты был в магазине.

Они шли по тропе. В конце тропы их ждало предначертанное. Роман решил, что другие детали излишни.

– Ты собираешься вырезать им его сердце? – спросила Кристина.

– Ладно, хватит, – снисходительно сказала Лита.

Они шли дальше. Сухие листья хрустели под ногами в благоговейной сумеречной тиши. Они прошли мимо одинокого экскаватора фирмы «Cat»: его дно проела ржавчина, а ковш затерялся в густых зарослях травы. Впереди был холм, разрезанный вдоль оврагом, на дне которого не валялись привычные автомобильные шины, словно сама Земля отвергла это уродство, а одна сторона представляла собой чистый скалистый обрыв с выгравированным по всей длине Драконом. Кристина остановилась.

– Эй, нам нужно идти, – сказал Роман. Не здесь место их назначения.

Кристина провела по спине Дракона пальцем, который тут же стал белым от меловой породы. Она серьезно посмотрела на Романа и сказала:

– Хочешь, расскажу секрет?

Не здесь место их назначения!

– Не останавливаемся, – ответил Роман.

Кристина кивнула и снова взяла Лету за руку, другой сжала руку Романа и зашагала между ними. Ее руки были холодные и сухие, как мелованная бумага.

– Мне кажется, твоя сестра хороший человек, – сказала она.

– Да, так и есть, – подтвердил Роман.

– Она вызывает приятные чувства, – сказала Кристина.

Он кивнул, не заметив шипы кустарника, которые оцарапали его бровь. Он втянул воздух сквозь зубы и подавил громкие ругательства. Хоть в этом, при таких-то обстоятельствах, он добился успеха, проследив за своим языком.

– Ой, – произнесла Кристина, остановившись и дотронувшись до его брови.

Он посмотрел ей в лицо, и ему пришло на ум, что он может сделать это. Здесь и сейчас. Им не обязательно идти туда, Питер не должен решать все в одиночку. Роман мог бы дать ей свое лезвие и приказать перерезать собственные вены на запястьях и на внутренней стороне бедер, или на шее, в любом другом месте, откуда кровь потечет быстрее и оросит собою грязь. Может, он даже внушит Лите забыть об этом. Насколько он знал, он мог и это. Он взглянул на нее. Попытался объединить намерение и концентрацию воина, коим себя чувствовал, глядя недавно в зеркало, – но она не картинка с волком, она человек. Маленькая, мать ее, девочка. Роман больше не чувствовал себя воином.

Они пошли дальше, а когда тропинка кончилась, Роман сказал, что пойдет вперед, убедиться, что все в порядке, и, добежав до часовни, осторожно вошел внутрь. Он представил себе, как бы с ним заговорил механический голос системы GPS. Вы прибыли на место назначения . Роман прижал палец к губам прежде, чем Питер успел что-либо сказать. Питеру не надо было ничего объяснять. Оно здесь. Роман привел его сюда, пока еще не стемнело. Он взглянул на Романа.

– Молодец, – сказал он. – Ты проделал отличную работу.

Роман не ответил. Он протянул Питеру сумку с удлинителем. Лита уже на ступеньках спросила, все ли у них в порядке.

Питер застыл. – Она что тут делает?

– Сложно объяснить, – ответил Роман. – Все хорошо, – крикнул он сестре, и они с Кристиной вошли внутрь. Глаза Питера и Кристины встретились, а Лита переводила взгляд с одного на другого, не зная как, но уверенная, что совершила огромную ошибку; она выглядела так же ошеломленно, как бывает, когда осознаешь, что ведомая тобой машина больше не слушается движений руля.

– Прости, что я говорила всем, будто ты оборотень, – призналась Кристина.

Питер подошел к ней. Размотал шнур удлинителя. Она посмотрела на него своими туманными глазами. Он сделал петлю из шнура.