Татьяна Богатырева - Весенние соблазны

Еще хуже становится, когда он, склонившись к моему уху, с совершенно серьезным лицом отпускает возмутительное и возбуждающее замечание по поводу моего декольте.

Вот ведь бесстыжий!

Я следую за ним, как в тумане. Кровь стучит в висках, хочется запустить руку в короткие пепельные волосы, прикоснуться ладонью к свежевыбритой щеке, поймать отзвук своего желания в глубине голубых глаз.

Как он это делает?! Как без малейших усилий, без красивых слов и изысканных комплиментов заставляет меня желать его снова и снова? Забывать о приличиях, становиться похотливой мартовской кошкой в его руках…

Жизнерадостное «Элвин!" вырывает меня из мучительных и сладостных фантазий.

— Риэн!

Братские объятия вместо чинного рукопожатия на приеме — нарушение всех правил, но когда Элвин следовал этикету?

Я с любопытством рассматриваю очередного побратима своего мужа. Элвин не особо спешит знакомить меня с родней, за десять лет, что мы вместе, я видела только троих его родственников…

Как всегда, когда я вспоминаю об этом, хочется кусать губы от досады и надумывать лишнего. Лепить из пичуги дракона.

Элвин же не специально прячет меня от сестер и братьев. Просто… не общается с другими Стражами. И он так и не женился на мне по законам фэйри, значит, в их глазах, я — никто.

Рабыня. Фамильяр. Кошка.

Нет смысла врать самой себе — мне обидно.

…мне не угодишь. Мой второй муж обожал хвастаться мною перед родственниками. Я возненавидела всех этих троюродных кузенов и двоюродных братьев тетушки уже на третий день после свадьбы.

— Сеньорита, разрешите представить вам седьмого Стража. Этого разгильдяя зовут Риэном. Ну а вам он заочно знаком под именем А. Ландри.

Щеки ожигает жаром.

Ландри?!

Тот самый А. Ландри, автор чувственных и скабрезных романчиков для мужчин?!

Нет, разумеется, я вовсе не читаю такие пошлости! Так… несколько раз полистала, найдя в библиотеке Элвина. Ну и увлеклась против воли. В книге обнаружилось не только бесконечное описание разнообразных совокуплений, но и довольно бойкий сюжет. А кое-какие идеи, почерпнутые из книжки, я потом применила на практике, приятно удивив своего мужчину.

При мысли, что брат Элвина — автор этих порнографических фантазий я против воли безудержно краснею.

А он красив, пусть и в его красоте чуть больше сладости, чем обычно простительно мужчине. Длинные золотые волосы, тонкие вдохновенные черты лица, которые подошли бы скорее фэйри, и блудливые зеленые глаза. Я почти ощущаю кожей, как скользит по мне его взгляд, задерживаясь в вырезе декольте. Чувственные губы расплываются в улыбке:

— О, это ли тот самый восхитительный цветок, который ты прятал от всех нас так долго?

— «Восхитительный цветок»-фе, — Элвин кривится. — Всякий раз, когда кажется, что хуже уже быть не может, ты открываешь новые горизонты, — и уже мне, — будьте осторожнее, сеньорита. Риэн — настоящий мастер нести приторную чушь. Наверняка вы заметили эту его очаровательную манеру еще по книгам. Все эти «раскаленные клинки страсти" и «любопытные жемчужины». Если не остановить его вовремя, можно потонуть в сладкой галиматье. Риэн, это Франческа. Моя жена.

Всего лишь «это Франческа»?! И никакого «прекрати на нее пялиться»!

Опускаю ресницы, чтобы скрыть свое разочарование.

Знаю, это неправильно, но ничего не могу с собой поделать. Я хочу, чтобы муж иногда ревновал. Чтобы проявил себя тираном и собственником. И чтобы все вокруг понимали — дело именно в ревности, а не приступе дурного настроения. Хочу, чтобы он заявил свои права на меня — бескомпромиссно и властно, подтверждая, как я ему дорога.

Я даже согласна, чтобы он в этой ревности запрещал мне общаться с некоторыми мужчинами. Такими, как Риэн, например. Клянусь, что была бы послушна этому запрету…

Глупое бабское желание.

Риэн целует мне пальцы, умудрившись задержать ладонь в руках на мгновение дольше, чем положено приличиями, и рассыпается в пустых восторгах.

Обычно я не любительница ювелирных комплиментов. Рубиновые губки и перламутровые зубки — верх пошлости. Хуже только сравнить женщину с каким-нибудь цветочком.

Но сейчас я милостиво улыбаюсь банальностям Риэна.

Буду флиртовать, раз мой муж не спешит охранять мою нравственность.

Элвин продолжает пренебрежительным тоном, словно не замечая внимания ко мне со стороны его брата:

— Риэн гордится тем, что пишет только о том, что опробовал на практике. В некотором роде его писульки — автобиографичный материал. Это делает их особо интересными для знакомых и родственников. А ты еще жалуешься на мое бесстыдство.

Риэн радостно вспыхивает, словно услышал не насмешку, но похвалу своему таланту писателя:

— Вы читали мои книги, прекрасная леди?

Да, читала! Особенно ту, «Любовь на троих», с возмутительно откровенными литографиями и препохабнейшим сонетом в начале. Сонет я даже выучила наизусть. Не специально, о нет! Просто перечитывала несколько раз, и непристойные строки сами собой поселились в моей голове. Стоит вспомнить о них, как тут же всплывает:

Возмутительно!

Я еще подыскиваю слова для гневной отповеди, когда Элвин склоняется к моему уху, чтобы прошептать «Вы очаровательны в своем ханжестве, сеньорита».

Почему ему так нравится меня смущать? И откуда он вообще знает, что я читала ту гадкую книжонку?!

Неловкую паузу прерывает появление княгини Исы. Мгновение назад пожиравший меня взглядом Риэн склоняется над ее рукой, чтобы повторить уже знакомый ритуал, и бормочет что-то про серебро волос, кораллы губ и жестокую красоту сапфировых глаз…

Иса улыбается — надменной улыбкой знающей себе цену женщины.

— Дорогая, я ненадолго украду твоего супруга, — говорит она не терпящим возражения тоном. — Элвин, мне нужен совет!

— Уверен, что бы это ни было, княгиня прекрасно разберется без меня.

— Ах, лорд-Страж, вы всегда так забавно шутите, — она берет его под руку, вынуждая последовать за собой.

Я провожаю их взглядом.

Сколько можно?! Почему это повторяется раз за разом?

Знаю, что глупо обижаться на Элвина. Княгиня — правительница домена, он не может ответить отказом на ее просьбу. Знаю и что глупо ревновать к прошлому, каким бы оно ни было. И все равно…

Я спокойно отношусь к красоткам фэйри, которые вьются вокруг моего мужа, мне даже льстит мысль, что он привлекателен для других женщин. Но Иса!

Княгиня любит испытывать чужие души. Или «испытывать" не совсем справедливое слово?