Иван Катавасов - Ярмо Господне

Между прочим, я сподобился дарования целительства в те времена, когда техногностиков в ордене многие именовали еретиками. Особенно, клероты рыцарских конгрегаций Востока и Запада не могли им простить издание в сакральной форме инкунабулы Техногнозиса, восприняв его ни много ни мало, но профанацией Продиптиха. Тогда поговаривали об орденском остракизме за якобы кощунственное издевательство, но опасались вызвать схизму и получить мощную фракцию диссентеров, способных создать межрегиональную консисторию…

Советую вам, брат Фил, проницательно присмотреться к Веку Просвещения и уяснить, почему ранние техногностики скрытно стали насаждать в секулярной среде идеологемы естественно-научного материализма и суеверия нигилистического атеизма. Это не было неоправданной интервенцией в мирские дела, но долговременной политикой по дискредитации и диффамации натуральной магии и естественного колдовства… Начиная с XIX века от Рождества Христова, материалистические предрассудки социально противостоят магии не менее эффективно, чем эктометрические религиозные культы и катафатическая теология.

Иное дело, коли материализм зачастую оказывает неблагоприятное воздействие на научно-технологический прогресс, сводя познаваемое сверхрациональное на примитивный уровень спекулятивной мистики ложных доктрин, идолатрических теорий и заведомо ошибочных эмпирических рабочих гипотез.

Аналогичным образом идейный материализм и ортодоксальный атеизм делают секуляров изрядно беззащитными от естественных вредоносных магических воздействий. Вне зависимости от их неверия и недоверия к магии и чернокнижию они подвержены натуральным эффектам зловредительных умыслов…

Благодарю, брат Фил, за то, что выслушали мои немудрящие мысли и трюизмы вслух. Честь имею кланяться, сударь…

Филипп расслабился в кровати. До начала очередного гормонального криза вследствие немыслимого препарата арматора Патрика он еще мог спокойно поразмышлять, телесно не превращаясь в похотливого молодого самца, безумно одержимого гиперсексуальностью.

Разумеется, ему по силам и знаниям сверхрационально управиться с собственным организмом и разом упорядочить метаболизм. Нынешний двенадцатый круг посвящения рыцаря-зелота ему позволяет многое. Но прибегать к излишней теургии Филипп Ирнеев не пожелал.

«Ибо чревато, из рака ноги… Лучше болеть ОРЗ и гриппом, ограничив доступ к телу больного».

Отпраздновать благополучное оздоровление в кругу ближних друзей Филипп решил в четверг:

«…Даром что Манька Казимирская завтра улетит за океан. Все ж таки масленица на дворе… с жирными языческими блинами… мади грас, дни и ночи карнавальные… Заодно и Настины проводы в Штаты можно справить…

Обе легенды отработаны оптически и аноптически. В аэропорту Нэнси Ирнив познакомится с новой ассистенткой доктора Суончера мисс Мэри Казимеж, так же оставившей Бостон ради учебы в Филадельфии…»

Состояние дел в орденском звене у рыцаря-инквизитора Филиппа не вызывает досадного беспокойства. Две кавалерственных дамы-неофита при его непосредственном участии и содействии введены в четвертый круг орденского посвящения.

Неофиту Марии о том покамест неизвестно. Но рыцарь-инквизитор Филипп рассудил за лучшее, чтобы ей надлежало триумфально узнать о своей успешности от арматора Патрика в необходимое время, находясь в нужной географической местности.

«Ох мне арматоры, мужчина и женщина… Понедельник — день тяжелый… и вторник не легче».

Арматор Вероника навестила рыцаря Филиппа в среду, нагруженная медицинской портативной аппаратурой и ноутбуком с 19-дюймовым дисплеем. Деловито поздоровавшись с Настей, она не замедлила пустить в ход все железяки с датчиками и полностью задействовать орденскую сеть, в онлайне подключившись к вычислительным мощностям основной лаборатории. Определившись с параметрией, доктор Вероника поставила диагноз и дала благоприятный прогноз на окончательное выздоровление.

— Опаньки, п…страдалец наш таки… оклемался, — выразилась она не столь эвфемистически, заставив густо покраснеть Настю. А Вероника ей еще добавила смущения, неприлично похвалив:

— Молодца, женушка! Хорошо е… влагалищем и всем телом… поработала! Подь в кухарню, баба… блудлива. Подхарчиться нам с этим вот секс-гигантом чегой-нибудь там захреначь.

С докторами и начальством не спорят, пускай они и матерятся на здоровье. Поэтому Настя безропотно направилась кулинарить, аккуратно притворив за собой дверь.

— Прошу простить мне, рыцарь-инквизитор, арматорские непристойности.

— Не стоит извинений, дама-зелот. Двенадцатый круг орденского посвящения у подопечного вам организма, не так ли?

— Да, рыцарь.

Но я за тебя боюсь, Филька. И за себя. Ты ведь со мной с нуля начинал. И вот на тебе! Меньше года, и ты едва ли не адепт. Эдак вдарит по нам за это коромысло диавольско, ни ты, ни я костей не соберем.

— Мне отмщение и воздаяние, Ника…

Рыцарь Филипп реально осознавал свой новый орденский статус, какой невзадолге предстоит формально закрепить клеротам конгрегации. Отныне в ритуале распознавания ему известно: у арматора Вероники девятый круг посвящения, а его прецептор Павел обладает правами и возможностями рыцаря-зелота четырнадцатого круга.

— Брат Фил, прошу тебя, покуда и думать не смей о ранге адепта. Никто не знает, сможешь ли ты пережить гексагональный ритуал коллегиальной апроприации. Не возгордись опрометчиво!

— Гордыни я как раз и пытаюсь избежать, Ника. Достаточно того, что в случае необходимости живо могу сработать не хуже адепта.

— Тогда ретрибутивность по самые помидоры огребешь, оболтус, яйца на мошонку!!!

— Учи ученого…

А пропо, мадмуазель Ника, не составите ли вы мне нынче компанию в стрелковых упражнениях?

— Уи, месье Филипп. Благодаря вашей любезности это не займет у нас много времени, коль скоро мы имеем орденский транспортал прямо в тире.

Мадам Анастаси Ирнеев берем?

— Безусловно. Не с тобой ведь мне соревноваться в меткости?

В рапорте я, конечно, все укажу посекундно. Но тебе заранее поведаю, как бездарно опростоволосился.

Знаешь, Эдгара Арамикста я лишь со второго выстрела завалил. Верткий и юркий был гаденыш, но маятником качнуться не успел. Кабы не теургия, он из меня мог решето сделать. Дылда Ксюша, будто удилище рыболовное, за ней не спрячешься.

— А я о чем тебе толкую? Баба должна быть в теле, в нормальную сись-пись, навроде твоей Настены, и сверху и снизу… Пойду ей на кухне подмогну…

Ща-а-с-с мы кормить будем бедного и голодного студента.

— Издеваешься?

— Не-а, шучу…

Воскресный день у студента Филиппа Ирнеева вскоре непременно увеличится на семь часов кряду, а ночь на понедельник, соответственно, сократится. «Выспаться можно и на лекциях, с широко открытыми глазами». Так или иначе по воскресеньям два раза в месяц педантичный мистер Фил Ирнив из Бостона намеревается посещать миссис Нэнси Ирнив, ухаживающую за престарелым дедом Патриком.