Гапарон Гарсаров - Ламбрант-Некромант

С матерью у Ламбранта отношения складывались неудачно. Сначала она сыграла свадьбу с питерским коммерсантом Охтиным. Потом выяснилось, что тот на досуге занимается истреблением нечисти и возглавляет одну из ячеек ангрилотов. Затем последовал бурный развод и ухудшение диагноза Элины Евгеньевны, так что даже пришлось закрыть маман в психушке на пару месяцев. Общаться с ней становилось сложнее. Но ещё ни разу ни бесы, ни вампиры, ни прочая нечисть не пытались использовать бедную женщину против люциферита. Да и мало кто знал, что он с ней вообще поддерживает связь. Разве что только смертные пытались влезть в его маленькую человеческую семью, а с теми всегда разговор был короткий.

Впрочем, становиться заложником бесов Павлов не планировал. Пусть обменять Леру на Доминам Комеденти и не получается, но с матерью после всех этих внезапностей придётся что-то решать. С такой навязчивой мыслью люциферит и приехал на старенькой «Шестёрке» к центральному городскому кладбищу, где ему назначил встречу неблагодарный Аделард. Ламбрант, едва выйдя из машины, нацепил тёмно-зелёный плащ с острыми вставками и шипами на перчатках. Церемониться он ни с кем сегодня уже не собирался. Шутки шутками, но дело с мощами Святого Реазарха его порядком утомило, как, впрочем, и сам одноглазый бес вызывал стойкое желание снести ему рогатую башку.

Рыков помог ушибленному Гавриле вытащить из багажника лысую Леру, которая успела очнуться и вдоволь нареветься с кляпом во рту. И такой колоритной компанией они направились к открытым воротам кладбища.

— Выкинешь что-нибудь лишнее, отрежу тебе всё, при помощи чего ты совершаешь грехи, — предупредил Ламбрант Нетленкина, который выглядел совсем уж недовольным. — Равно как и тебя пущу на корм кладбищенским собакам! — Повернулся Павлов к люпастору, который излишне много сегодня скакал и поскуливал. — Ну а ты попробуй только пикнуть, и твоя лысая башка будет украшать центральную аллею уже для утренних посетителей! — рявкнул он Мининой, и та перестала истерично постанывать.

Раздав ценные указания своим подопечным, люциферит вошёл на территорию кладбища. Ни в административном здании сбоку, ни в домике сторожа не горели окна. Даже бродяг, которых тут всегда бегало предостаточно, сегодня почему-то не оказалось. Ламбрант осмотрел внешне спокойные могилы по обе стороны от себя и двинулся дальше по центральной дороге, в конце которой стояла светлая стела. Однако и там никакого шевеления не наблюдалось. Ну и где здесь искать одноглазого беса? Кладбище-то огромное, занимает 5 тысяч квадратных метров вдоль реки, а летать над ним бессмысленно — сверху из-за многочисленных деревьев и склепов ничего разглядеть не удастся.

— Рыков, ищи! — скомандовал Павлов, и люпастор, повертев головой, двинулся к боковой аллее.

Пришлось следовать за ним. Гаврила, придерживая молчащую Леру, то и дело икал. Пару раз он даже пытался что-то сплюнуть. Это и понятно, ведь угрозу напоить его остатками мёртвой воды Ламбрант всё же успел воплотить перед поездкой сюда. Во-первых, так стриптизёр будет покладистее. Во-вторых, лишится сна. В-третьих, в любой момент, пока действует водица, его можно использовать в качестве эксплоратора.

Когда Андрей добежал до развилки с несколькими светлыми памятниками, Павлов заподозрил, что бес загоняет его к источнику усопших. Не самое удачное место для ведения переговоров, но вблизи такого количества мёртвой воды Ламбранту ничего не страшно. Тем более он знал эти окрестности как свои пять пальцев, ведь частенько гулял здесь на протяжении последнего года.

Однако дальше люпастор идти побоялся, заскулив перед комплексом склепов. Это странно, учитывая, что тут никто не похоронен. Все постройки здесь были кенотафами в память нескольких полярников, погибших ещё в советское время. И, видимо, одноглазый бес не нашёл ничего лучшего, чем спрятаться там.

— Рыков, взять! — скомандовал Павлов, но впервые за непродолжительное время общения с ним питомец опасливо пригнулся к земле и завернул за спину хозяина.

— Так ты и есть тот самый жуткий тип, которого все так боятся? — раздался из глубины склепов хриплый девичий голос, и на аллею вышла Женя, помахивая флейтой.

Ламбрант улыбнулся и присел в реверансе перед Доминам Комеденти. Сомнений, что это именно она, не возникло, ведь позади неё поблёскивали на лунном свету черепа.

— Я думала, ты будешь как-то пошире и с трезубцем, — продолжила Дольсон, посмотрев на его колоритную «свиту», но сарказм быстро прошёл, когда она узнала своих сокурсников.

— Думать это твоё конституционное право, — парировал люциферит, насчитав четыре скелета вокруг своей противницы.

— Никто и не сомневается в моих правах, — промолвила Женя, поправив капюшон. — Что ты сделал с Андрюхой и Гавриком? Почему они вообще здесь?

— Ты же умеешь думать, — усмехнулся Павлов, показав шипы на своих перчатках, — попробуй запустить в своей малюсенькой головке очередной мыслительный процесс.

— Андрей? — обратилась она к Рыкову, который всё так же прятался за люциферитом. — Что с тобой?

— Слышь, может, ускоришься уже? — предложил ей Нетленкин. — Быстрей обменяемся, быстрее спать ляжем…

— Проходи, — отступила Доминам Комеденти вместе со скелетами и указала на кенотафы, — тебя там ждут…

Павлов без раздумий последовал туда. В конце концов, к чему устраивать драку и разбивать этот хлипкий отряд мертвецов, если убить их хозяйку таким образом не выйдет.

Из щелей одного из ложных склепов с каменным бородатым изваянием на крыше шёл слабый зелёный свет. Видимо, глупый Борисов не придумал ничего другого, как забраться внутрь через узкую нору. Ламбрант же знал это место лучше и нащупал среди кирпичей деревянный рычаг. Через секунду конструкция перед ним с треском опустилась, и в ноздри ударил тошнотворный запах. Впрочем, к тухлой воде люциферит давно привык и даже активно ею пользовался. Поэтому, ничуть не смутившись, прошёл внутрь. Нетленкин, всё так же икая и придерживая Леру, последовал за ним. Рыков, пару раз гавкнув на скелеты, забежал туда на четвереньках.

Едва очутившись в кенотафе, Ламбрант увидел сидящих на земле перед чёрным ручейком пленников Аделарда. Свою мать с растрёпанной причёской он узнал сразу, а вот Тронина пришлось вспоминать где-то с минуту, чтобы понять, кто он, а главное, как он здесь очутился. Странно, для чего бесу понадобился этот бездарный следователь?..

— Ну и где наш инвалид по зрению? — небрежно поинтересовался Павлов у Жени, которая заглянула в склеп. — Неужели опаздывает даже на стрелку?

— Я за него сойду? — с ухмылкой уточнила художница, стоя во входном проёме.

— У тебя нет даже рожек, — подметил Ламбрант. — Ты вообще случайный человечек на этом празднике смерти. Может, всё-таки свалишь, пока не поздно?