Эрика Свайлер - Книга домыслов

– Хотела предупредить его о своем приезде. Хотелось с ним увидеться… Это правда?

– Ты о доме? Не знаю. Возможно.

– Тебе обязательно надо поехать вместе со мной.

Энола, потянувшись, достала книгу, лежавшую на моем письменном столе. «Легенды и стихотворения Балтийского моря». Книга Петера Болоховскиса. В детстве мама читала ее мне. Сестра порывисто раскрыла ее, едва не разорвав переплет.

– Полегче! Хорошо? Эту книгу трудно найти.

Или украсть…

Энола швырнула книгу на кресло, и она раскрылась на иллюстрации, изображающей стоящего у ствола дерева на берегу реки мужчину. Я вспомнил, о чем эта сказка: мужчину соблазнила водяная женщина. Кажется, их называют русалками. Русалками становятся дети и девственницы, которые умирают некрещенными. Во всех культурах мира есть водяные духи: русалки, селки, никси. В Америке мы не придумали для них имени.

– Извини, что я вот так тогда уехала, – сказала сестра.

– Ничего страшного.

– Я видела, как ты стараешься…

– Спасибо.

Энола, обняв меня, склонила голову мне на плечо. Так мы и застыли, глядя на стены, глядя куда угодно, лишь бы не друг на друга. Сестра мотнула головой в сторону книги.

– Сделай для меня кое-что.

– Да?

– Почитай мне вслух. В детстве я очень любила, когда ты мне читал. Когда я выросла, никто мне уже не читал.

В книге Болоховскиса я отыскал сказку «Орел», которую выбрала сестра. Медленно, как мама, я принялся читать Эноле о крестьянской дочери, которая стала королевой змей, и о ее детях, превратившихся в дрожащие на ветру деревца. Во всех сказках хорошее имеет свою цену. Энола слушала меня молча, прижавшись лбом к моему плечу, позволяя запомнить себя такой, какой она была в эту минуту.

Позже, когда солнце уже село, я встал, разминая ноги, стараясь восстановить кровообращение. В ступни словно кто-то вогнал несколько иголок или булавок.

– Я много часов провела за рулем, – сказала Энола. – Голова раскалывается. Я хочу спать.

Я взъерошил ее волосы костяшками пальцев. Теперь у нее на голове был короткий, торчащий во все стороны ежик. Я хотел спросить, зачем сестра коротко подстриглась, но решил, что не стоит.

– В твоей спальне все осталось так же, как было до твоего отъезда.

Энола шаркающей походкой направилась по коридору к себе. Скрипнув, отворилась дверь.

– Ты хоть бы одеяло поменял.

А кто пожелает мне спокойной ночи?

Прищурившись, я смотрел на плохо отпечатавшуюся ксерокопию документа, когда свет автомобильных фар внезапно осветил комнату. Я взглянул на часы. Половина десятого. Я должен был заехать за Алисой в восемь часов… Да, это ее машина. Я видел, как она идет к дому по гравийной подъездной дорожке. На ней были джинсы и футболка. Волосы распущены. Я огляделся. Повсюду были разбросаны мои вещи, книги, упаковки из-под лапши. Блин!

Я встретил Алису, стоя в проеме двери и опираясь спиной о притолоку. Ребро бруса врезалось мне в спину. По всем правилам полагалось пригласить гостью в дом, но ее квартирка, в отличие от моего дома, опрятная, а на кровати лежит целая гора подушек.

– У меня совершенно вылетело из головы. Прости.

Она вертела в руке связку ключей, а затем хлопнула ладонью себя по бедру.

– Ты извинился. Принято.

– Пять минут – и я буду готов.

– Чья это машина?

Алиса указала на «олдсмобиль».

– Энола сегодня приехала. Мы так заговорились, что я не обратил внимания, который час.

– Она вернулась?

Алиса стояла, скрестив руки на уровне талии, слегка покачиваясь с носков на пятки. Все, что моя подруга знала об Эноле, рассказал ей я, либо это были уж совсем давние воспоминания. Надоедливая, эгоистичная, инфантильная и немного сумасшедшая. Должно быть, я сам говорил это Алисе в свое время.

– Мне следует пойти поздороваться с ней, – глядя на окно дома, произнесла моя гостья.

Я сказал, что Энола спит. Алиса вопросительно приподняла брови:

– Хочешь, чтобы я зашла?

– Нет… Да… Она сейчас спит. Я бы хотел, чтобы ты зашла, но в доме ужасный беспорядок. Мои вещи раскиданы повсюду. Я уже готовился ко сну…

Алиса улыбнулась.

– Я тоже хочу спатки.

– Хорошо.

Женщина проскользнула мимо меня прежде, чем я успел передумать и остановить ее.

Стоя посреди гостиной, Алиса медленно окинула ее взглядом – так, как обычно делают люди, попав в картинную галерею. При каждом шаге с ее резиновых шлепанцев на пол сыпался песок. Клочки бумаги, разбросанная одежда, трещины на стенах, ходящие ходуном под ногами половицы… Я от досады укусил себя за костяшки пальцев.

– Ой-йо-йой! – вырвалось у Алисы.

– Да уж. Я бы предложил тебе где-нибудь присесть, но, думаю, лучше будет пойти в кухню.

– Не надо. Все в порядке.

Алиса заглянула в коридор. В него выходили три двери: спальни сестры, моей спальни, куда уже не положишь ни себя, ни гостью. За третьей дверью находилась спальня покойных родителей. Нам придется обойтись диваном, как-то сдвинув в сторону мою одежду и книги.

– На работе ты всегда был сама аккуратность.

– Эскапизм [6], полагаю.

Алиса рассмеялась. Слава богу! Я предложил поехать к ней.

– Только мне на переодевание нужно минут пять.

Моя гостья сказала, что не стоит беспокоиться.

– К тебе приехала сестра. Вы долго не виделись.

На крыльце она довольно сдержанно чмокнула меня в губы. Из-за чего это? Из-за того, что она увидела мое жилище, или дело в том, что ее родители живут напротив, через улицу? А на крыльце их дома горел фонарь. Я снова перед ней извинился. На этот раз Алиса взяла меня за руку и слегка ее сжала. У нее на коже между указательным и большим пальцами есть местечко, отполированное множеством прикосновений к удочке. Искра страсти пробежала между нами. Мы стояли, не отрываясь друг от друга целую минуту.

– В следующий раз обязательно позвони, – сказала она.

– Позвоню.

Я стоял на крыльце до тех пор, пока ее автомобиль не скрылся за поворотом.

Сев за компьютер, я отправил свое резюме на соискание должности в архив видеозаписей. Не совсем по моему профилю, но попытаться стоит. Через какое-то время резюме вернулось обратно. Место уже занято. Этого следовало ожидать. Я слушал, как волны разбиваются о скалы близ побережья. Мысли мои вертелись вокруг Алисы, сползающего в море дома, в котором я живу, и женщин-утопленниц. Я пытался заснуть, но не смог. Смирившись с этим, я занялся бумагами.

Чуть позже из спальни Энолы до моего слуха донеслось едва уловимое шуршание. Я отложил бумаги в сторону и заглянул в комнату сестры.

– Эй, ты не спишь?

Энола сидела, скрестив ноги, на полу посреди комнаты. Она ссутулилась и слегка покачивалась из стороны в сторону так, словно впала в молитвенный транс. Перед ней были выложены в линии карты Таро. Энола с необыкновенной быстротой, словно карточный шулер, выложила перед собой еще шесть рядов по шесть карт в каждом. Карты мелькали, словно рябь на поверхности воды. Как только последняя карта легла на свое место, Энола тотчас же одной рукой сгребла их все, перетасовала и снова начала раскладывать.