Тим Каррэн - Мертвое море

Он прикончит любого, кто приблизится к нему.

— Да, я очень чутко сплю, — повторил он угрожающим тоном. — Услышу любого, кто подкрадется ко мне, и начну резать. Мне плевать, кто из вас, сладкие, сдохнет.

Пусть отсосут, — подумал Сакс.

— Надеюсь, это будешь ты, Фабрини. Очень надеюсь. Ты же понимаешь, что наш танец еще не закончен. Но осталось не долго. Можешь не сомневаться. Можешь поклясться могилой своей мамаши-членососки.

— Сукин ты сын, — взревел Фабрини.

Кук схватил его за руку, чтобы удержать. Но тот не предпринял реальной попытки добраться до своего мучителя. Фабрини обладал тяжелым характером, и если его загоняли в угол, вел себя крайне агрессивно, но дураком он не был. Сакс был сумасшедшим. А с вооруженным сумасшедшим лучше не связываться.

Саксу было смешно.

Да, Фабрини это просто сокровище. Настоящая гребаная жемчужина. Нажимаешь на одну кнопку, и он в ярости. Нажимаешь другую, и он уже хочет вышибить тебе мозги. Нажимаешь третью, и он твой лучший друг. Безмозглый робот. Если бы те двое не удержали его, он был бы уже труп.

— Отпусти его, — сказал Сакс. — Ты же знаешь, что рано или поздно он повторит попытку. Рано или поздно выкинет какую-нибудь глупость, и мне придется его прикончить. Давай уже положим этому конец. Эта вонючая крыса — обуза для вас, парни. Для всех нас. Давай, Фабрини, будь героем.

Но тот даже не пошелохнулся. Сакс хихикнул.

— Что я и ожидал от итальяшки.

— Хватит уже, — сказал Кук.

— Молчи, Кук. Не пытайся взывать здесь к голосу разума. Меня не одурачишь, — сказал Сакс. — Я раскусил тебя. Я сразу вижу коварного убийцу. О, да. Я знаю тебя. Знаю, что ты есть на самом деле.

— Брось, Сакс, — сказал Менхаус без особого энтузиазма.

Но Сакс лишь усмехнулся. Усмехнулся и стал ждать чьего-либо выпада. Потому что рано или поздно это произойдет. А Крайчек может идти в задницу, потому что, чтобы заставить людей вести себя, как животные, дьявол не нужен. Это их природа.

И Сакс знал это.

Кушинг глазам не поверил, когда показался плот.

Он вглядывался, прищурившись в искрящийся туман, уверенный, что видит мираж. Но это был не мираж, потому что Сольц тоже увидел плот. Он был очень реальным, как и машущие люди на нем.

Нет, это было вовсе не спасение, но в после бесчисленных часов, проведенных на крышке люка, это было все равно, что оно.

— Думаю… думаю, все-таки мы не умрем на этой крышке люка, — смог лишь сказать Сольц.

Они принялись быстро грести к плоту.

Когда Кушинг только заметил его, фигуру, выплывшую из тумана… он, конечно же, подумал о самом худшем. Хотя он не видел, что именно это было — лишь тень, движущаяся на желто-сером фоне — его воображение стало рисовать разные образы. Но он был уверен, что, что бы там ни было, оно проявит себя.

Вот что он первоначально подумал.

Иногда бывает просто замечательно, когда ошибаешься.

Когда они приблизились к плоту… или он приблизился к ним… Кушинг увидел Джорджа Райана и Гослинга, первого помощника капитана «Мары Кордэй». Лучшая компания, на которую он мог надеяться.

— Ты опоздал, — сказал Джордж, помогая ему забраться на борт по маленькому трапу.

— Мог бы позвонить. Я что, многого прошу?

Кушинг рассмеялся. Он смеялся громко и искренне, словно эта была самая смешная шутка, услышанная им. Хотя, может, так и было. Гослинг как-то подозрительно посмотрел на него, видимо, гадая, не свихнулся ли он, но потом успокоился. После всех тех часов на крышке люка в компании вечно ноющего Сольца подобная эйфория была простительна. Сольц же, верный себе, жаловался все время, пока Гослинг втаскивал его на борт.

Плот был большой и просторный, как заметил Кушинг, и мог с легкостью вместить дюжину человек. И это хорошо, потому что больше всего он хотел вытянуть ноги, не боясь, что ему их что-нибудь откусит.

После того, как Джордж вкратце рассказал о своих с Гослингом злоключениях, умолчав, впрочем, о неприятных встречах с гигантским угрем и светящимися рыбами, Сольц взялся за свое.

— Мы дрейфовали, наверное, несколько дней, — рассказывал он, вытирая очки об рубашку. — Какая-то бесконечная лихорадка… вот на что это было похоже. Все эти дни слились для нас в одно сплошное пятно. И я уже был уверен, что мы не жильцы.

Гослинг просто смотрел на него.

Потом перевел взгляд на Кушинга, словно спрашивая, неужели этот парень действительно здесь, с ними? Тот глазами дал понять, что действительно, это Сольц, собственной персоной. Самое слабое звено? Да, это еще мягко сказано.

Перекусив замороженной едой и водой, приобретшей неприятный вкус после хранения в пластиковых пакетах, они немного пообвыклись. По крайней мере, они могли уже расслабиться и более детально обсудить дела.

Хотя о чем еще тут можно было говорить? Они не знали, где находятся, и выведет ли их удача или проведение когда-либо отсюда.

— Сейчас мы можем только ждать, — сказал Гослинг. — Больше ничего.

Он был прав, и все понимали это.

Кроме, может, Сольца.

— Я думаю, нам нужно принять тот факт, что мы потерялись вдали от дома, в океане, не указанном ни на одной карте.

— Он считает, что мы находимся в Треугольнике Дьявола, или как там его, — добавил Кушинг.

— Нет, не совсем, — отметил Сольц. — Мы были там или в подобном месте. Но тот туман поглотил нас и выкинул сюда…

Гослинг изучающе посмотрел на него.

— Что значит, поглотил и выкинул?

— Имею в виду, он взял нас и перенес в какое-то другое место. Не знаю… в другой план или измерение, называй, как хочешь, — сказал он, глядя на них огромными из-за стекол очков глазами. — Понимаю, звучит невероятно и надуманно, и вы, наверное, считаете, что я спятил или пережил нервный срыв. Как вам будет угодно. Думайте, что хотите, но в душе вы понимаете, что я прав. Это — «сумеречная зона». Это место не здесь и не там, а где-то посередине. Мир или измерение, застрявшее в тумане, среди теней. Здесь все неправильно. И всегда будет неправильно.

Конечно, эти слова были очень отрезвляющими, но все они уже не раз прогоняли эти мысли у себя из головы.

— Не увлекайся, — наконец сказал Гослинг.

— А я и не думал увлекаться. Напротив, учитывая обстоятельства, я стараюсь быть реалистом. С этим туманом что-то не то. И море какое-то странное. Даже воздух… вы же заметили, что даже воздух…

— Какой-то неправильный? — сказал Джордж. — Слишком густой или слишком жидкий, слишком влажный или слишком сухой. Но определенно неправильный. Да, думаю, мы все это чувствуем. Как будто… как будто здесь атомы вывернуты наизнанку.

Какое-то время они смотрели друг на друга, не говоря ни слова.

Наконец, Кушинг нарушил молчание.

— Я скажу вам кое-то, парни. Мы в полной заднице. И все это знаем. А еще здесь опасно. Дело в том, что что-то затянуло нас сюда, и я готов поспорить, что, что бы то ни было, оно может выкинуть нас обратно. Как только захочет.