Наталья Тимошенко - Избранница

– Прошу учесть, что испытание будет очень… жестким. Поэтому не тратьте понапрасну силы, отдыхайте, пока есть такая возможность. Замковый сад в вашем полном расположении, погода сегодня как раз для прогулок.

Двенадцать пар испуганных глаз уставились на довольно ухмыляющегося Михала Забранского. Даже Аврора выглядела не на шутку встревоженной. После вчерашних тайных заданий никто из конкурсанток не ожидал от нового испытания, как и от самого Забранского, ничего хорошего.

Этим утром Виолетта с трудом отодрала себя от постели, заставила умыться и пойти на завтрак. Соблазн сказаться больной и проваляться в постели до самого обеда был чрезвычайно велик. Ночью она почти не спала: сначала готовилась идти к Марте, волновалась и переживала, затем, уже после разговора с ней, была слишком возбуждена, чтобы сразу уснуть. Вернувшись в свою комнату, она первым делом поставила на окно горшок с фиалками, которые оставил для нее Алекс в ванной в первый день приезда. Это был их условный знак, что у нее все получилось.

Еще до начала конкурса Алекс придумал, что фиалки на окне будут означать, что Виолетте нужна помощь. Он мог видеть окно ее комнаты из своей башни, поэтому, получив конверт от Забранского, Виолетта выставила фиалки на подоконник. Она предполагала, что Алекс попытается встретиться с ней именно на экскурсии, поэтому все время старалась держаться чуть подальше ото всех, и главное, от слишком внимательной Марты. Экскурсия уже подходила к концу, а Алекс так и не появился. Виолетта уже начала здорово переживать, когда наконец в последнем гроте погас свет и она почувствовала, как кто-то тянет ее за руку. Она смело шагнула в другой коридор, пробежала за тем, кто ее вел, и оказалась в объятиях Алекса. Он придумал всю эту затею с розами, и пообещал доставить их в комнату к Марте, пока они после экскурсии будут обедать в местном ресторанчике. Самой Виолетте такое в голову бы не пришло, она даже не знала о подобном генномодифицированном сорте цветов. Вернувшись ночью в комнату, она поспешила дать знать возлюбленному, что их затея удалась. Пусть и немного не так, как они рассчитывали, об этом она расскажет ему чуть позже. Виолетта никогда ничего от него не скрывала. На одну ночь фиалки превратились из призыва о помощи в благодарность за нее.

Выполнить задание ненавистного Забранского удалось далеко не всем. Виолетта не знала, что и у кого он велел украсть остальным девчонкам, но завтрак проходил в весьма гнетущей атмосфере. Из четырех конкурсанток, которые не справились с заданием, две оказались на последнем и предпоследнем местах, поэтому рано утром покинули замок.

Атмосфера немного разрядилась после того, как Забранский обрадовал их сообщением, что все похищенное возвращено владельцам. У Виолетты мгновенно отлегло от сердца. Пусть Марта и отдала ей кольцо сама, все же ей не хотелось, чтобы та потеряла его навсегда. Правда, Забранский тут же поспешил снова огорчить девчонок этим «жестким конкурсом».

– Не нравится мне это, – проворчала Мирослава, когда за ним закрылась дверь.

– Испугалась? – хмыкнула Аврора, хотя сама тоже потеряла всякий аппетит, вяло ковыряясь вилкой в десерте.

– А ты типа нет? – парировала Мирослава.

Между девчонками завязался очередной спор. Виолетта поспешила отложить в сторону вилку, быстро допить кофе и выйти из столовой. Она пообещала Марте поставить ее в известность сразу, как только Забранский даст им задание, поэтому послала ей записку о том, что будет ждать в саду через полчаса, быстро переоделась для прогулки и вышла на улицу.

Марта уже дожидалась ее в условленном месте. Выглядела она чуть более нервно, чем обычно. В ее случае это означало, что она совершала чуть больше лишних движений: то переступала с ноги на ногу, то засовывала руки в карманы джинсов, то вытаскивала их и скрещивала на груди. Увидев Виолетту, она тут же спросила, опуская приветствие:

– Ну как? Что на этот раз?

– Пока неизвестно, – коротко отозвалась та, увлекая Марту за собой в сторону зеленого лабиринта, где можно было с легкостью скрыться от вездесущих камер. – Забранский только предупредил, что конкурс будет… жестким, – она бросила вопросительный взгляд на телохранителя, как бы спрашивая, что, по ее мнению, может считаться жестким конкурсом.

– От этих упырей всего можно ожидать, – пробормотала Марта. – По крайней мере, после предыдущего задания я уже ничему не удивлюсь. Кстати, он ничего не говорил про украденное? Что они собираются с ним делать?

Виолетта остановилась, и теперь ее взгляд из вопросительного превратился в непонимающий.

– Что значит «что делать»? Забранский сказал, что все украденное уже вернули владельцам.

Марта удивленно вздернула брови. Ей никто ничего не возвращал.

– Кажется, мне пора серьезно поговорить с господином Забранским, – зло процедила она.

Марта не знала точно, где в это время суток следует искать Михала Забранского, поэтому начала с его кабинета, однако там его не оказалось. Потратив несколько секунд на то, чтобы нервно подергать ручку и постучать, она раздраженно пнула дверь ногой, повернулась и устремилась по коридору к лестнице.

С того момента, как она отдала кольцо Виолетте, она чувствовала себя не в своей тарелке. Это обручальное кольцо она повесила на шею, когда ей было шестнадцать, и с тех пор никогда не снимала. Без него ей казалось, что у нее словно отсутствует какой-то важный орган. Она почти не спала до самого утра, погрузившись в тяжелые для себя воспоминания, с которыми кольцо было связано. Стоило ей услышать, что украшение уже должны были вернуть, она окончательно распсиховалась, хотя обычно с ней такого не происходило: ее профессия требовала от нее всегда оставаться хладнокровной.

На счастье самого Забранского, Марта не успела потратить на его поиски много времени: они столкнулись в коридоре, ведущем в его кабинет, буквально в двух шагах от лестницы. Еще немного – и разминулись бы.

– Господин Забранский, – с искусственной улыбкой, которая даже не пыталась выглядеть искренней, поприветствовала она, преграждая ему путь. – Вы ничего не забыли?

– Госпожа Ильина? – он, казалось, действительно удивился, однако быстро скопировал ее манеру общения. – И вам доброго утра.

Скрестив руки на груди, Марта окинула взглядом его как всегда идеальные костюм, галстук и обувь, нелепую трость, которая ему, кажется, скорее мешала, чем помогала.

– У вас оно, возможно, доброе, а вот у меня пока не очень.

– Что-то случилось? – Забранский изобразил обеспокоенность, примерно настолько же искреннюю, насколько искренней была ее улыбка минутой ранее.