Марина Линник - Потерянные во времени

– Мне думается, что он просто фантазер, – прокомментировал Рокко слова врача.

– Не скажите, граф, не скажите, – не согласился с ним сеньор Сансино. – Хотя между фантазером и галлюцинантом существует очень тонкая грань.

– Так вы считаете, что те несчастные итальянцы душевнобольные? – спросил Роберто.

– Увы, основываясь на первом впечатлении, могу утверждать, что так оно и есть. Посмотрим, к чему приведет лечение, назначенное мною. Если наступит ремиссия, и они будут пребывать в спокойствии и перестанут буянить, как сейчас, а главное, вспомнят, что же на самом деле приключилось с ними, то мы свяжемся с их родными и расскажем о местоположении пропавших родственников, и все останутся довольны. А если нет, то…

Доктор Сансино беспомощно развел руками.

– Я сделаю все, что в моих силах, но я не господь Бог. Сейчас больные в крайне тяжелом состоянии. Бессмысленная болтовня, бред, в общем, обычный вздор, какой несут люди при психических и неврологических заболеваниях.

– А вы не допускаете, что это вы ошиблись в диагнозе и люди вовсе не больны, а… скажем так, пережили сильное потрясение. Они возбуждены, напуганы случившимся. Вот и произошел… обман чувств. Появилось искаженное восприятие реального объекта. Им просто нужно время, чтобы прийти в себя, и только, – не удержалась от высказывания Мишель.

– Ваша очаровательная супруга не только прелестна, но и умна, граф, – улыбнувшись, заметил Хосе Сансино, когда Рокко перевел ему речь Мишель. – Редко встречается подобное сочетание в одном человеке. Вам очень повезло… Но хочу вас разочаровать, графиня. Я никогда не ошибаюсь. Те люди действительно больны и нуждаются в лечении и постоянном уходе.

– А мы не могли бы взглянуть на них? – спросил Роберто.

– К сожалению, это невозможно, – ответил доктор Сансино. – Им необходим полный покой. Вы понимаете меня?

– О, да, вне всякого сомнения… Что ж, – вставая и помогая подняться Мишель, стал прощаться Роберто, – мы вынуждены откланяться. Благодарим за помощь и за чай. Он был изумительным. Прощайте!

– Всего самого наилучшего, – любезно раскланялся с гостями доктор, провожая их до дверей кабинета. – И в следующий раз будьте аккуратны, графиня Суардо, особенно в наших краях.

– Что будем делать? – спросила Мишель, когда они отошли на значительное расстояние от больницы.

– Пока не знаю, – задумчиво произнес Рокко. – Ждать.

– Но чего?

– Когда Сансино и его помощники покинут больницу.

– А потом?

– Потом проберемся в нее и найдем пассажиров поезда.

– И ты считаешь, что мы сможет беспрепятственно покинуть больницу с таким количеством людей, оставаясь при этом незамеченными?

– Давай решать проблемы по мере их поступления. Мы не знаем, в каком состоянии находятся все эти люди. А если врач прав? Помнишь, ты рассказывала, что читала записи, оставленные Хосе Сансино?

– Да, читала, – понурив голову, сказала Мишель. – Жаль, что не удалось ничего изменить…

– Тшшш, вот он, выходит из больницы, а за ним еще несколько человек, – прячась за угол и увлекая за собой женщину, проговорил мужчина.

– Как ты думаешь, сколько людей осталось там дежурить? – спросила журналистка, провожая глазами карету сеньора Сансино.

– Даже затрудняюсь ответить. Немного стемнеет, и мы узнаем… А пока пойдем, перекусим чего-нибудь, хорошо?

Через пару часов край раскаленного солнечного диска достиг земли и постепенно начал исчезать за горизонтом. Мало-помалу город погружался во тьму. На улицах почти никого не осталось. Изредка встречались редкие прохожие, торопившиеся поскорее добраться до дома, где их поджидал горячий ужин в окружении семейства.

– Пора, – шепнул на ухо Мишель молодой человек и, оглядываясь по сторонам, пошел вперед.

Дойдя до больницы, они еще раз осмотрелись, боясь столкнуться с ненужными свидетелями. Но улица была пуста, что весьма порадовало графа Суардо. «Это нам на руку. Мы доставим людей на поезд, мы должны это сделать!» – подумал он, открывая дверь. Пройдя прихожую, они свернули направо и тут же натолкнулись на молоденькую помощницу доктора, Элису.

– К-к-кто вы? – в ужасе пролепетала девчушка, до смерти перепугавшись. – Пресвятая Дева, защити меня!

– Не бойся, – Роберто протянул руку к Элисе, – мы не привидения. Посмотри, разве ты не узнаешь нас?

– Я… я… видела вас у сеньора Сансино, – немного осмелев, ответила девушка. – Вы… приходили с ногой…

– Совершенно верно, – подтвердил граф. – Милая Элиса, у нас совсем нет времени. Проводи меня и сеньору к тем людям, которые якобы прибыли в город из будущего.

– Я не могу… Мне запрещено приближаться к ним, – испуганно глядя на молодых людей, ответила девушка. – Они заразны, а значит, и я стану сумасшедшей. А мне надобно поднимать моих сестер и братьев. Родители умерли, помочь нам некому.

Мишель выслушала слова девушки, переведенные Рокко.

– Вот, возьми, – снимая золотые серьги и протягивая их девушке, произнесла Мишель. Роберто по-испански вторил ей, чтобы девушка понимала, чего хочет журналистка. – Когда-то, когда я была в твоем возрасте, мне подарил их отец. Я дарю серьги тебе. Можешь продать, а можешь оставить себе. Решай сама!

– Нет, нет, нет, – попятилась назад Элиса, вытаращив глаза, – сеньора добрая, но они стоят очень много. Я не могу…

– Можешь, – улыбнулась журналистка, подходя к девчушке и вкладывая ей в ладошку сережки.

– Только помоги нам найти тех людей. Они совершенно нормальные, но просто… потерялись во времени. Но мы знаем, как им попасть домой. Пожалуйста, помоги! – попросил Роберто.

– Я… я… – Элиса заплакала, – я боюсь!

– Лишь покажи дорогу, – мягко, но в то же время убедительно сказал он.

– Они вон там… в подвале!

– Спасибо, Элиса, – обняв девушку за плечи, проговорила Мишель.

– Ты очень помогла нам, – поблагодарил Роберто. – Пошли!

– Я-то помогла вам, но вы не сможете помочь тем несчастным, – пробормотала девчушка, когда молодые люди скрылись за дверью, ведущей в подвал.

Надо сказать, что раньше в этом помещении располагалась казарма форда. Строение перестраивали много раз, переделывая для разных нужд, но в конечном итоге здание отдали доктору Сансино под больницу. Однако подвальное помещение, служившее в разные годы то карцером, то складом, а то и вовсе тюрьмой, пока не была построена новая, осталось в первозданном виде. Вот именно в это помещение и устроили пассажиров поезда-призрака. Войдя в подвал, Рокко и Мишель невольно поморщились от запахов плесени и перепрелой соломы, служившей единственной защитой от сырого каменного пола.

– О мой Бог! – ужаснулась Мано при виде условий, в которых содержались «душевнобольные».