Шарлин Харрис - Живые мертвецы в Далласе

— Сьюки, — шепнул мне на ухо Эрик, настолько тихо, что никто бы не услышал. — Сьюки, успокойся. Ты со мной.

Я коснулась его шеи, почувствовав, что за его спиной кто-то стоит.

Это была Джен. Ее рука прикоснулась сначала к Эрику, а потом и ко мне. И когда она до меня дотронулась, я смогла прочесть ее мысли особенно отчетливо. Я пролистала ее разум, как книгу, но книга оказалась совершенно скучной. Единственным, что обнаружилось в ее мыслях, была анатомия Эрика и несколько недоуменный интерес к сиськам Клео. Ничего из того, что я искала.

Я мысленно обратилась в другую сторону, пробравшись в мозг Майкла Спенсера, и обнаружила то, что надеялась и одновременно опасалась увидеть с самого начала. Теребя груди Клео, он думал совсем о другой шоколадной плоти, холодной и безжизненной, и его собственная плоть воспряла при этих воспоминаниях. В его памяти я увидела, как Джен спит на диване, а Лафайет кричит, что если они не прекратят причинять ему боль, он расскажет всем, что и с кем делал… и опускающиеся кулаки Майкла, и Тома Хардэвея, нагнувшегося над хрупкой коричневой грудью…

Все, хватит! Мне пора было отсюда выметаться. Даже не узнав сейчас того, что хотела, я бы этого больше не вынесла. Не уверена, что у Порции хватило бы духа это вынести, ведь ей, лишенной моего «дара», пришлось бы долго ошиваться здесь.

Тут я почувствовала, что рука Джен начала массировать мою ягодицу. Самый жалкий повод для секса из когда-либо мною виденных — секса не только без любви, но и вообще отделенного от разума и духа, от любых чувств, даже простой симпатии.

Если верить моей подруге Арлене, разведенной четырежды, у мужчин это вроде как норма. Видимо, и у некоторых женщин тоже.

— Мне пора! — выдохнула я еле слышно в ухо Эрику.

— Пойдем, — ответил он.

Он поднял меня и перекинул через плечо. Мои волосы свисали где-то до его щиколоток.

— Мы выйдем на минутку, — сказал он Джен, и я услышала громкое «чмок». Он и ее поцеловал.

— Можно и мне с вами? — чуть слышно сказала она, почти не дыша, как Марлен Дитрих. Хорошо, что она не видела моего лица.

— Дай нам минутку. Сьюки еще немножко стесняется, — ответил Эрик многообещающим и холодным, как полное ведерко мороженого, голосом.

— Разогрей ее! — послышался приглушенный голос Майкла Спенсера. — Пусть вернется повеселее!

— Она будет горячей, как никогда, — пообещал Эрик.

— Да уж постарайся, — вставил Том Хардэвей.

Благодаря Эрику через минуту я уже лежала на капоте его «Корвета». Он лежал на мне, хоть большую часть его веса приняли на себя его руки. Он смотрел на меня сверху вниз, нагнувшись, как корабельная мачта в шторм. Его клыки были выпущены, глаза — широко раскрыты. Белки его глаз почти светились, настолько ясно я их видела, а синий цвет радужки казался черным — слишком было темно.

Я не хотела этого.

— Это было… — начала я и осеклась. Глубоко вздохнув, я продолжила: — Можешь назвать меня скучной пай-девочкой, и я не обижусь, потому что согласна с тобой. Но знаешь, что я подумала? Я подумала, что это ужасно. Мужчины и вправду такое любят? Да и женщины, если уж на то пошло? Неужели это приятно — трахаться с кем-то едва знакомым?

— Но я-то тебе не едва знакомый, — возразил Эрик. Он чуть сильнее навалился на меня и чуть пошевелился.

— Ой. Эрик, ты забыл, зачем мы тут?

— Так они же смотрят!

— Неважно. Не забыл?

— Нет, я помню.

— Так пойдем отсюда!

— Ты нашла что-то, что хотела?

— Не нужно мне искать чего-то еще, да и в суде не примут такую улику, — я заставила себя обхватить руками его бедра. — Но я нашла. Это Майк и Том, и еще, возможно, Клео.

— А это интересно, — совершенно неискренне сказал Эрик. Его язык коснулся моего уха. Мне это всегда нравилось, и я задышала чаще. Видимо, не так уж я и чужда сексу без любви, как думала. Хотя Эрик мне нравился… когда я его не боялась.

— Ничуть! — выговорила я, достигнув некого внутреннего согласия. — Совершенно это мне не нравится. — Я оттолкнула Эрика довольно сильно, но он не шелохнулся. — Эрик, послушай! Я сделала все, что могла, ради Лафайета и Энди Бельфлера, хотя это и немного. Он воспользуется теми зацепками, что я дам ему, и продолжит сам. Он же полицейский, на его стороне закон, а я не настолько самоотверженна, чтобы продолжать это.

— Сьюки, — сказал Эрик, не слышавший ни слова. — Отдайся мне.

Это было довольно нагло.

— Нет, — ответила я самым решительным голосом, на который только была способна. — Нет.

— Не волнуйся, Билл тебя не тронет. Я защищу тебя.

— Это тебя надо будет защищать! — совершенно без гордости выдавила я.

— Ты считаешь, Билл сильнее?

— Не мое это дело. Эрик, я ценю твою помощь и желание сопроводить меня в это ужасное место…

— Поверь мне, Сьюки, эта маленькая помойка — ничто рядом с некоторыми местами, где я бывал.

Я почему-то не усомнилась в его словах.

— Но для меня это ужасное место. Я понимаю, что обманываю твои ожидания, но я не собираюсь этой ночью отдаваться кому бы то ни было. Билл — мой парень, и точка! — хоть слова «Билл» и «парень» слабо вязались, именно эту нишу занимал в моей жизни Билл.

— Рад слышать это! — раздался из-за спины знакомый прохладный голос. — Хорошо, что я это услышал, а то бы обязательно засомневался…

Ну слава богу! …

Эрик вскочил, я сползла с капота машины и побрела по направлению, откуда слышался голос Билла.

— Сьюки, — сказал он, когда я приблизилась. — Похоже, тебя нельзя никуда отпускать!

Насколько я могла понять в темноте, он не слишком-то был рад меня видеть. Но я не винила его в этом.

— Я совершила большую ошибку… — сказала я и обняла его.

— Да ты пропахла Эриком! — сказал он, уткнувшись носом мне в волосы. Ну да, ему вечно казалось, что я пахну другими мужчинами. Меня захлестнули стыд и смущение, и я поняла, что он чуть не опоздал.

Но то, что произошло мгновения спустя, было совершенно неожиданным.

Из кустов вылез Энди Бельфлер с пистолетом в руке. Его одежда была рваной и грязной, а пистолет казался огромным.

— Сьюки, отойди от вампира! — выговорил он.

— Нет, — я крепко обхватила Билла. Я не знала точно, кто кого загораживал, я его или он меня. Но Энди хотел, чтобы мы разошлись, и потому я не хотела этого.

С крыльца послышались голоса. Кто-то определенно смотрел в окно — интересно, заметил ли это Эрик? — потому что никто из нас не кричал, но внимание похабников внутри дома что-то привлекло. Пока Эрик со мной был во дворе, оргия продолжалась вовсю. Том Хардэвей был обнажен, как и Джен. Яйцо выглядел еще более пьяным.

— Ты вся пропахла Эриком! — повторил Билл свистящим шепотом.

Я отпрянула от него, забыв про Энди и его пистолет. И мое терпение лопнуло.

Это бывало нечасто, но все же в последнее время чаще, чем прежде.