Лорел Гамильтон - Сны инкуба

— А ты давно уже… — голос изменил ей.

— Леопард-оборотень? — договорил он за неё.

Она кивнула.

— Три года.

Я быстренько прикинула в уме.

— То есть Габриэль тебя обратил, когда тебе было семнадцать?

— Да.

— Это было противозаконно.

— В большинстве штатов считается противозаконно заражать кого бы то ни было потенциально смертельной болезнью, независимо от возраста и добровольности, — заметил Ричард.

Я мотнула головой:

— Знаешь, я начинаю относиться к ликантропии, как закон к вампиризму. Если тебе уже есть восемнадцать, можешь выбирать сам.

— Закон трактует их по-разному, — сказал Ричард.

Я это знала, но проведя столько времени среди оборотней, как-то упустила из виду. Неосторожно.

— Да, я забыла.

— А ты — федеральный маршал, — сказал Ричард, но этому язвительному комментарию не хватало остроты, потому что Ричард при этом согнулся от боли.

— Тебя сильно порвали?

— На это отвечу я, — сказала доктор Лилиан. Она улыбалась, но глаза у неё были серьёзными. — Будь он человеком, у него были бы все шансы, что рука не восстановится. Объём движений процентов пятьдесят от нормы или меньше. Твой вампир оторвал мышцы и связки на всем плече и на груди около плеча.

— Но он же не человек, — ответила я, — и у него заживёт.

Насчёт «твоего вампира» я пропустила мимо ушей. Доктор Лилиан мне нравится, и затевать с ней перебранку я не хотела.

— Заживёт, но на это уйдут дни или недели, если он не станет перекидываться.

— Обещаю, что перекинусь волком, как только приеду домой.

Она посмотрела на него таким взглядом, будто не поверила.

— То, что я почти сразу могу вернуться в человеческий облик, ещё не значит, что мне это проходит даром. Я предпочёл бы сегодня не быть выжатым досуха. Если я изменюсь и останусь в зверином виде на пару часов, это меня меньше измотает, чем вернуться сразу.

Очевидно, он объяснял в основном Клер, чем кому-либо ещё. Она действительно была новенькой.

— Так что я подожду до дому, и Клер не придётся объяснять, почему она возит в машине вервольфа.

Это прозвучало несколько жёлчно.

— Раз он не хочет говорить, скажу я. Я слишком новенькая, и когда кто-то из моей стаи перекидывается, это может вызвать перемену и у меня. А мне пока нельзя доверять сразу после превращения.

Она опустила глаза, стараясь ни с кем не встречаться взглядом.

Ричард взял её за руку:

— Клер, ничего страшного, у всех поначалу те же проблемы.

Все кивнули, кто-то сказал «да». Она слегка приободрилась. Теперь она выглядела моложе, чем мне показалось поначалу — двадцать четыре, максимум двадцать пять. Если бы она не была новой подружкой Ричарда, я бы спросила, а так вышло бы, что я лезу не в своё дело.

— Даже если ты перекинешься дома, все равно, я не видела, чтобы ты такие травмы мог залечить за сорок восемь часов, — сказала Лилиан.

— И что? — спросил он несколько с вызовом.

Может, я чего-то не поняла?

— Если ты в понедельник придёшь в школу с рукой на перевязи, а к пятнице она у тебя будет как ни в чем ни бывало, не заинтересуются ли твои коллеги такой быстрой способностью к заживлению?

— Я сделаю вид, что рана не такая страшная и может быстро зажить.

Лилиан покачала головой:

— Если узнают, что ты — вервольф, тебе больше не дадут учить детей.

— Знаю! — огрызнулся он, и первая ниточка силы повисла в воздухе струйкой жара.

Клер задышала прерывисто, глаза её обессмыслились. Мика подставил ей стул и помог Ричарду её посадить.

— Сколько времени она уже вервольф? — спросила я.

— Три месяца.

Я посмотрела в глаза Ричарду, и он отвёл взгляд.

— И ты её выводишь наружу, вне оборудованного помещения, когда до полнолуния меньше недели?

— А твой дом не сойдёт за сейфхауз? — спросил Ричард.

— Можешь сюда приходить перекидываться, но бронированной комнаты у меня нет.

В настоящих сейфхаузах есть комната со стальными дверями и железобетонными стенами. Те, кому надо, делают такие комнаты у себя в подвалах, а на вопросы отвечают, что это погреб.

— А мы сегодня на пикник собирались, — сказала Клер тихо и неуверенно.

Мне пришлось отвернуться, чтобы Ричард не видел моего лица. Новичка-оборотня не вытаскивают на пикник, если у него подобные проблемы.

— Сегодня утром у неё все было в порядке.

Я повернулась лишь тогда, когда была уверена, что на моем лице ничего не выражается.

— Она отвечает твоему гневу и твоему зверю, — сказал Мика.

— Я это знаю, — ответил Ричард чуть-чуть рычащим голосом.

Клер заёрзала на стуле.

— Ричард, — заметила доктор Лилиан, — ты лучше умеешь держать себя в руках.

Он кивнул.

Лилиан вздохнула:

— Если бы можно было тебя вылечить до понедельника, твоей тайне ничего бы не грозило.

— Нет, — немедленно ответил Ричард.

До меня не сразу дошёл намёк.

— Если ты о том, о чем я думаю, то не просто «нет», а «нет, черт побери».

Лилиан поставила руки на бедра и действительно топнула ногой:

— Вы оба ведёте себя как дети!

Мы сказали «нет» одновременно.

— Ладно, я сделала с этой рукой, что смогла. И останусь тут до тех пор, пока мы не будем уверены, что вампир не встанет и не устроит здесь разгром.

— Дамиан его зовут, — сказала я.

— Да, Дамиан. Но если ты не хочешь, чтобы она тебе помогала, то вам с Клер лучше было бы уехать домой. Я бы предложила тебе запереть её в подвале у себя дома перед тем, как перекинуться. На неё очень действует твоя сила.

Последние слова она сказала так, будто хотела сказать что-то другое, но передумала.

— Я останусь, пока Дамиан не будет уложен на день, — сказал Ричард.

— Мне казалось, что ты свою работу выполнил, — возразила доктор Лилиан.

— Им уже нужна была моя помощь, — заявил Ричард.

С этим я не могла спорить, но…

— А как получилось, что ты сегодня утром оказался так кстати и вовремя?

— Грегори никого не мог зазвать подбросить его, и начинал волноваться. У него по дороге сюда сломалась машина, а я был ближайшим в списке коалиции.

Я и не знала, что Ричард включён в список для срочных вызовов.

— А чего он не позвонил в ближайший гараж ААА?

— Его куда больше машины волновало, что никто здесь не берет трубку.

— Я и не знала, что Грегори это небезразлично.

— Все твои леопарды очень серьёзно относятся к безопасности твоей и Мики, — сказал Фредо.

Я повернулась к нему:

— Я этого не знала.

Он усмехнулся — коротко блеснул полоской зубов на тёмном лице.

— А ты не любишь, когда тебя нянчат, и они это знают. — Улыбка исчезла. — Ты — их надёжное убежище, и они его ценят.

Что на это сказать, я не знала, но Лилиан меня избавила от необходимости отвечать:

— Ричард, тебе надо ехать домой. Здесь теперь Мика и Фредо. Мы вполне обойдёмся.