Евгений Журавлев - Операция «Шасть!»

Галатея после беседы с хорьком и впрямь ожила: бросала кокетливые взгляды в сторону красноречивого Дерябныча. Алексею, напротив, показывала язык.

И взвились кострами синие ночи. И запылал Леха аналогичным пламенем. И заиграл он похожими на яблоки желваками.

Круто развернувшись, Попов шагнул к столу.

– Эхма, вон что получается… Вперед вы, товарищи, все по местам! – Он резко остановился. – Aber, мой милый Августин. Как коммерсант коммерсанту. Давайте по справедливости. Оценим мои моральные издержки… ну, скажем, тысяч в десять. Идет?

Под требовательным взглядом хорька державшийся доселе в тени Дункан Накладыч пробежался наманикюренным копытцем по содержимому бумажника. Кажется, партийная касса подобные траты позволяла. Подсвинок кивнул.

– Коль пошла такая пьянка, режь последний зеленец! – вскричал переменившийся камрад Дерябныч. – Один раз живем, тун-тун!

Актеры сбросили маски и заиграли в полную силу.

Почти. Алексей потихоньку отдавал партию, бдительно следя, чтобы отрыв не превысил двух шаров. При счете пять-семь он нелепым, с точки зрения профессионала, ударом разложил «штаны».

На сей раз задергался Дерябныч. Вследствие его кикса шары выстроились в прямую линию, нацеленную в одну из угловых луз.

– Вот теперь, Колобок, я тебя точно съем! – Алексей удовлетворенно потер руки.

Попросил маркера протереть биток, сам тщательно намелил кий. Прицелился. Хлестнул. Ударный шар с издевательским звуком брякнулся в заднюю стенку лузы… и откатился по той же траектории обратно. Под радостное повизгиванье и хихиканье Накладыча на столе с точностью до сантиметра восстановилась предыдущая позиция.

Августин Дерябныч окончательно трансформировался в хорька, дорвавшегося до крови. Отечески похлопал обалдевшего соперника по плечу. Игриво ткнул тупым концом кия в колыхающееся брюшко Накладыча. Задумчиво заходил вокруг стола, как бы примеряясь, не удобней ли бить в какую-нибудь другую лузу. Не поленился достать «машинку», повозился с ней какое-то время – чтобы, театрально засомневавшись в своем умении обращаться с нею, отложить. Потом вытянул губы трубочкой, расположил впалый торс параллельно плоскости стола и немного поерзал субтильной гузкой.

Удар, который в конце концов состоялся, был ничуть не менее эффектным, чем нанесенный Алексеем. По-своему эффектным. Погубила камрада Августина та же самонадеянность, что и Попова в первой партии. Но если у Лехи самонадеянность являлась запланированной и наигранной, то старый хорек осрамился в действительности. Ударный шар всего-то на пару миллиметров зацепил «губку» лузы и, закрутившись, юзом ушел к борту. Биток под окостеневшей рукой Дерябныча подобным же образом прогулялся по лузе, прилипнув к другому борту.

Публика в зале забисировала.

«Выручай, святая попа! – подобрался Лешка. – Пора подсекать. Ишь как зыркает. Ничего, на всякого хорька есть свой скунс. А против скунса вони нет! Артиллеристы, строгий дан приказ!»

В ход пошел так любимый зрителями дуплет. Заметим к слову, Алексей Леонтьевич запросто мог бы стать чемпионом мира по дуплетам, организуй кто эти чемпионаты. Удар от трех бортов в середину получился безукоризненным, если не сказать фантастическим.

Луза с костяным стуком проглотила добычу.

Дальнейшие события развивались гладко, по заранее разработанной богатырями схеме.

Вытащенные на берег и заполошно трепещущие жабрами, злосчастные щурята Дерябныч с Накладычем отнюдь не возжелали расстаться с деньгами. Как это, за здорово живешь закопать свои кровные пиастры на поле чудес?! Вдобавок Инга, эта Мальвина с голубыми волосами, только что как живая стояла, то бишь лежала перед их выпученными от удушья глазами. Готовая на многое. А теперь выходит: хороша Маша, да не ваша?

Не надо им было такого поля чудес, даже крохотной поляночки не-на-до!

Не надо так не надо, согласился обнаглевший Попов. Что ему – ходит гоголем, хвост павлиний распустил.

– Контровую?

– Добро.

– Ставочки не повысим?

– Повысим.

Что и требовалось. Алексей прищелкнул пальцами.

– Ну хорошо, допустим, мои десять тысяч вместе с мадемуазель (предательница, мерзавка!) против корочек налогового пристава от таможенного отделения. Что скажете?

Однопартийцы, не готовые к такому повороту событий, заюлили:

– Товарищ Алексей, чистота мундира…

– Товарищ Августин, не забывайте про плацкартную резервацию в моей подземке. Для вас всегда открыта в недра дверь. И потом, вы же прекрасно понимаете, чистота мундира не спасает при чистке. Хоп?

– Хоп, молодой человек, тун-тун…

Контровая, вызвавшая у зрителей поначалу лютый интерес в связи со стихийно организованным тотализатором, проиграна была старперами уже в дебюте. Взъерошенный хорек Дерябныч настолько неудачно выполнил «разбой», что его оппоненту, по аналогии с каким-нибудь котом Базилио, осталось лишь не полениться выкопать халявные золотые.

Разупыханный Августин Дерябныч начал гнуть пальцы. Склочным голосом вызвал директора заведения, повязанного с разгромленными однопартийцами одной кровью.

Добыча ускользала из Лешкиных пальцев. Ускользала, ускользала… Как вдруг откуда ни возьмись прямиком из сгустившейся над его льняной головой тучи материализовались оба-два казенных человека.

Первый, с задранным на лоб новеньким респиратором, с блестящей хреновиной, смахивающей на пылесос, в униформе с жутковатой надписью «ГорСЭС», немедля подскочил к директору и навел на него раструб сверкающего агрегата.

– Санитарный инспектор Добрынин. Службу спасения эпиднадзора вызывали?.. Как – никогда? Шутить изволите, господин управляющий, вызов задокументирован. Спасаем жилье от жучков, мышек от грязных лап, а компьютеры от вирусов. Все ли у вас на постах, господин Бакланин? Вы вообще посты блюдете? А давайте-ка пробежимся по вашему заведению поганою метлою!

Директор враз опал, скукожился, отвел погасший взгляд от «брата по крови» и, бережно поддерживаемый санитаром, побрел в офис.

Другой казенный человек, облаченный в новенький жандармский камуфляж, гаркнул на весь растревоженный зал:

– Полиция нравов, иммиграционная служба! Старший уполномоченный Муромский. Прошу предъявить документы на предмет прописки. – Он грозно осмотрел внутренности «Карамболя» и зафиксировал хищный взгляд на побледневших лицах однопартийцев. – Та-ак, вижу-вижу своих клиентов. Вот, значит, по кому сегодня «обезьянник» рыдает горючими слезами. Вы записались в добровольцы?.. А ну печь, полезай в горшок! Родственников до границы имеете? Кочевники в роду были? В глаза глядеть, отвечать на вопросы. С девочками продажными якшаетесь?.. Как – нет? А с кем?.. Оп-па! Почему маникюр, гражданин? Голубь голубя приголубил, так? Это вот, значит, на какие нужды казна уплывает, налоги утекают, я вас спрашиваю.