Саймон Рич - Чудотворцы [litres]

– Что такое? – спросила Лора. – Места очень хорошие.

– Ничего. Просто… я не большой ценитель Спрингстина, ясно вам?

С тех пор Лора всегда спрашивала у звонивших, какой приз они хотят. Чтобы подарить им то, чему они точно обрадуются.

Лгать людям было стыдно, но эти звонки Лору почему-то бодрили. Вне дома ей даже кофе было непросто заказать, но по телефону она говорила с незнакомцами громко и отчетливо. Она понимала абсурдность ситуации, но раздача фальшивых призов стала самой яркой частью ее жизни.

Она зарегистрировалась в «Фейсбуке» и лениво искала там полузабытых знакомых. Ее одноклассник из средней школы, который однажды поджег мусорный бак, работал страховым актуарием в Хартфорде. Ее соседка по домику из лагеря Воннаго забеременела и превратилась в шар. Хулиган из средней школы обрил голову и готовился стать буддийским монахом.

Она набрала в поисковой строке «Сэм Катц». Не найдено. Интересно, он все еще в Нью-Йорке? Что с ним стало? Она подумала было послать ему электронное письмо, но не определилась с содержанием.

На экране телевизора два сросшихся малыша кормили друг друга кусочками мяса из гамбургера. Близнецы дружно рассмеялись, и Лора ощутила отчетливый укол ревности. Было бы здорово, будь кто-то постоянно рядом – кто-то, кто ткнет тебе в лицо гамбургер и рассмешит.

Было почти два часа ночи.

Она достала телефон и подержала его в руке, гадая, позвонит ли ей еще кто-нибудь.

– Боже правый, – выдохнула Элиза. – Да они оба долбанутые!

– Положение несколько волнительное, – согласился Крейг.

– « Несколько »? У нас тут парочка затворников! Как же нам их свести, если они даже из квартир не выходят?

Она закрыла глаза и помассировала виски.

– Надо было брать другую молитву.

Крейг поднялся на ноги.

– Может быть, еще не поздно.

– Ты сдаешься? Уже? – Бог рассмеялся. – Всего два дня прошло!

– Я не сдаюсь, – ответил Крейг. – Я лишь хочу узнать, можно ли мне сменить молитву? На эту, например.

Он пододвинул к столу листок бумаги.

– Там хомяк при смерти.

Бог откинулся на спинку стула и усмехнулся.

– Знаешь, у нас в ресторанном бизнесе есть поговорка: «Нельзя менять заказ клиента, даже если блюдо выходит пересоленным».

Крейг тупо уставился на начальника. Он был уверен, что ни в одном ресторане так не говорят.

– Я имею в виду, – продолжал Бог, – что, если ты проигрываешь, это не дает тебе права менять правила игры. Ты сказал, что совершишь чудо – и сам выбрал, какое именно. Если тебе правда не плевать на эту планетенку, ты найдешь способ уложить своих неудачников в койку.

Крейг потер переносицу.

– Сколько у меня времени?

– Не помню, – откликнулся Бог. – Но не волнуйся, кое-кто за этим приглядывает.

Он включил телевизор. На экране бегал по парковке «Волмарта», крича на покупателей, пророк Рауль. Из одежды на нем были только плавки, а над головой он держал гигантскую картонную вывеску.

«Конец света наступит в 2012 году, – гласила надпись. – До конца света осталось двадцать восемь дней».

– Вот, пожалуйста, – сказал Бог. – Думаю, пора тебе вернуться к работе.

Крейг уныло выбрел из кабинета Бога и поплелся мимо стола Винса.

– Кто еще, к шуту… – пробормотал архангел.

Крейг в замешательстве повернул к нему голову.

– Извини, что?

Винс потянулся за бокалом мартини и с издевкой им отсалютовал. Крейг немного встревожился, осознав, что архангел в стельку пьян.

– Ты всегда из себя такого умного корчил, – не вполне внятно произнес Винс. – Все эти порывы ветра, радуги и очаровательные снежные деньки…

Он наклонился к Крейгу и продолжил уже шепотом:

– А теперь, когда ставки возросли, когда все на кону – ты сдулся. Ты беспомощен.

Он усмехнулся.

– И ты в жопе.

Крейг счел, что пришло время уйти. Он уже хотел повернуться к Винсу спиной, когда архангел настойчиво ткнул в него пальцем.

– Знаешь, что самое смешное? – спросил он. – Когда мир взорвется, от твоей работы не останется и следа. Никто из умерших не вспомнит, что ты для них сделал. Как будто тебя никогда и не было.

Крейг понимал, что спорить с Винсом бессмысленно, но все равно попался на крючок.

– А вот я буду помнить, – произнес он. Он хотел сказать это с вызовом, но голос прозвучал пискляво и как-то по-детски.

Винс, почувствовавший, что преимущество на его стороне, все не унимался.

– Конечно, будешь. Можешь даже красивым рядком вывесить на стену наградные таблички «ангела месяца». Но в один прекрасный день ты проснешься и поймешь, что по большому счету вся твоя работа абсолютно ничего не значила.

У Крейга задрожали губы, и Винсу показалось, что тот вот-вот заплачет. Но вместо этого ангел разразился странным пронзительным смехом.

– Думаешь, я не в курсе? – спросил Крейг. – Ты думаешь, я не в курсе, что моя работа ничего не значит? Я знаю это с самого первого дня! В прошлом году я пять месяцев помогал женщине выиграть конкурс по посадке помидоров, а потом она забыла принять в нем участие! Каждый раз, когда я ловлю мальчику рыбу, его отец бросает ее обратно. Я знаю, что ничего не решаю – ни я и никто другой! Я знаю, что все это бессмысленно, но это важно мне самому. А что, черт возьми, важно тебе?

Винс неловко заерзал на стуле. Он никогда раньше не слышал, чтобы Крейг кричал.

– Я бы с удовольствием с тобой поболтал, – сказал тот. – Но меня ждет работа.

– Ты в порядке? – спросила Крейга Элиза. – С тебя пот градом льет.

– Все нормально. – Крейг натужно улыбнулся. – Лучше давай начнем, хорошо?

Он тяжело опустил на стол стопку бумаг.

– Я уже имел дело со Случайными встречами, – сказал он. – Это трудно, но возможно.

Он пролистал свои заметки.

– Лора каждый день ходит в «Данкин Донатс», обычно в районе одиннадцати. Сэм каждый день в половине десятого ездит на работу по ветке метро «F». Может быть, нам удастся как-то его задержать и изменить его маршрут? Придется работать в поте лица, но я уверен, что нам под силу заставить их пересечься.

– А что потом?

Крейг пожал плечами:

– Они заговорят, полетят искры… Буря… Безумие?

Элиза покачала головой.

– Не уверена.

– Что? Почему?

– Даже если ты правильно пропишешь код, даже если они окажутся в одном месте в одно время, наши беды на этом не кончатся.

– Ты это о чем?

Элиза помолчала, раздумывая, как бы повежливее выразить свою мысль. Но в конце концов сдалась.

– Он ужасно растолстел, – выпалила она.

Крейг против воли пощипал себя за широкие бока.

– У Сэма всего семь кило лишнего веса, – сказал он. – Ну максимум десять. Это еще даже не ожирение.

– Точно. Но взгляни на это с ее точки зрения.

Она открыла запись их последней встречи.