Саймон Рич - Чудотворцы [litres]

– Спасибо, Радж. Ты чудо.

Сэм дал ему щедрые чаевые и снова уселся на диван. Попробовав несколько кусочков, он понял, что у еды немного странный вкус. Может, они наняли нового повара? Он обмакнул ложку в зеленый соус и отхлебнул. Да ну, не так уж плохо, – подумал он, – просто по-другому. Он опрокинул баночку на рис и доел.

Двенадцать часов спустя Сэм, дрожа, корчился в позе эмбриона на полу своей ванной комнаты. Он нащупал мобильник и набрал номер своего офиса.

– Я думаю, что отравился едой, – сказал он секретарю. – Вы как, ребята, справитесь без меня?

Секретарь рассмеялся.

– Да уж выживем как-нибудь.

Сэм работал в фирме под названием «Чапмен Консалтинг». Особой любви к консалтингу Сэм не питал, но из двухсот мест, в которые он на последнем курсе разослал резюме, работу предложили только здесь. Поначалу он был в ужасе: он ничего не знал о финансах и боялся, что этот обман всплывет. Но до сих пор его непрофессионализм никого не беспокоил.

Его начальником был дружелюбный алкоголик мистер Дуган, каждый день приходивший в одном и том же костюме в тонкую полоску. Уже на первый рабочий день Сэма Дуган объяснил ему, что весь «Чапмен Консалтинг» создали, чтобы не платить налоги. Финансовые детали были выше понимания Сэма, но, в общих чертах, миллиардер по фамилии Чапмен основал компанию в 1980-х годах, чтобы скрыть от правительства часть своих денег. На самом деле в «Чапмен Консалтинг» никогда и ничего «не работало». Компания была пустышкой: зданием на карте, в которое могли сунуть нос любопытные агенты налоговой службы.

Мистер Дуган получил должность в награду за сокрытие кое-каких махинаций мистера Чапмена с инвестициями. Каждое утро в восемь он приходил в контору и немедленно напивался.

«Чапмен Консалтинг» занимала все три этажа потрясающего особняка в центре города. В ее штат входила где-то дюжина служащих, в основном женщин, рассыпанных по всему зданию. Так как работы никакой они не выполняли, женщины проводили дни, раскладывая на компьютерах пасьянс. Когда кто-то выигрывал, компьютер издавал праздничный звуковой сигнал. Не считая этих гудков, в офисе царила полная тишина.

Сэм работал с девяти до пяти. Как только он приходил, мистер Дуган звал его в свой кабинет и велел закрыть дверь. Затем он тихим голосом говорил обыскать все диванные подушки в здании, собрать всю мелочь, сколько найдет, и нести ее обратно. Это обычно занимало примерно полчаса. Когда Сэм возвращался с мелочью, начальник велел ему делить монеты на две кучки. А затем отправлял в стоявший через дорогу «Имперский погребок» с инструкцией купить на пятьдесят процентов мелочи пиво, а на остальные пятьдесят – лотерейных билетов. Когда Сэм возвращался с покупками, мистер Дуган заталкивал его обратно в кабинет, закрывал дверь и аккуратно делил с ним пиво. Выпив все до дна, они по очереди терли монеткой лотерейные билеты. Если кто-то выигрывал, Дуган немедленно отправлял Сэма обратно в «Погребок» с прежними инструкциями. Цикл продолжался до тех пор, пока мелочь не заканчивалась.

Сэм свою работу любил. До «Чапмен Консалтинг» он работал бариста в «Старбаксе» – и на новом месте справлялся гораздо успешнее. Он подмечал зорким глазом монетки, никогда не ошибался при их подсчете. А что лучше всего, похоже, начальнику он и правда нравился.

– Золотой ты работник, – часто шептал мистер Дуган, когда Сэм возвращался с пивом и билетами. – А теперь закрой дверь и пей свое пиво.

Сэм очень любил своего начальника и не хотел его разочаровывать. В те дни, когда на кушетках почти не было мелочи, он добавлял к ней монетки из собственных карманов. Было неловко вот так заболеть и оставить мистера Дугана одного. Но тут уж ничего не поделаешь: ему было так плохо, что он не мог даже встать. Последние восемь часов он провел в метре от унитаза. Сэм не совсем понимал, как так получилось, но лежал он совершенно голый. Его ванная комната походила на место преступления.

Сэм вдруг подумал, что, если умрет, его обнаружат лишь через несколько дней. Всех его друзей по колледжу после выпуска разбросало по стране. А с родителями он почти не общался. Те развелись, когда он учился на первом курсе, а уже на втором завели себе новые семьи. С поразительной быстротой: мать в Калифорнии, отец в Техасе. Всего за пять лет он из единственного ребенка превратился в старшего из восьми. У него было две (пока что) единокровные сестры и пять сводных братьев и сестер. Иногда, звоня родителям по праздникам, он путал их детей между собой.

После учебы Сэм планировал вернуться домой, по крайней мере, на несколько месяцев. Но он уже не знал, что считать «домом». Дом его детства, как однажды мимоходом упомянула мать, снесли. А в семьях родителей, хоть те и были готовы принять его у себя, своего угла ему бы не нашлось.

Сэм посмотрел на экран телефона и с удивлением отметил, что уже почти семь вечера. Похоже, этот день тоже грозил стать бесштанным. Он знал, что надо выпить воды, но у него не было сил встать. Сэм заметил, что помутившееся сознание подсовывает ему настоящие галлюцинации. В кафеле ванной то и дело мерещились лица, а унитаз чем-то напоминал Раджа: он тоже возвышался над Сэмом и грозно поглядывал на него сверху вниз.

– Бери жизнь за рога, – сказал унитаз. – Выбирайся из кризиса.

– Но как? – прошептал он.

– Бери жизнь за рога, – повторил Радж.

Сэм вытер пот со лба.

– Зачем ты меня отравил?

– Все происходит не просто так, – откликнулся Радж.

Сэм закрыл глаза и с облегчением потерял сознание.

– Я начинаю за него беспокоиться, – сказал Крейг. – Он уже три дня ничего не ел.

Элиза взглянула на экран. Сэм уже сумел перебраться с пола ванной на диван, но выглядел все еще паршиво. Глаза налились кровью, щеки почти просвечивали насквозь. Он попытался было одеться, но быстро отказался от этой затеи и до сих пор лежал голым, если не считать пары разномастных носков. В темноте поблескивал экран телевизора. Рядом зловеще примостилось пластиковое ведро.

– Подождем еще немного, – решила Элиза.

– Ты серьезно?

– Работает ведь.

Она приблизила изображение серого лица Сэма.

– Видишь, второго подбородка как не бывало.

Крейг приподнял брови. Приходилось признать: Сэм выглядел уже не таким рыхлым.

– Оставим его так еще на пять дней, – предложила Элиза.

– На четыре , – принялся торговаться Крейг. – Мы же не хотим уморить его до смерти.

– Ладно, ладно. Еще четыре дня, начиная с сегодняшнего.

Она протянула Крэйгу руку, и тот пожал ее.

Сэм пытался дозвониться в офис, предупредить, что заболел, но никто не брал трубку. Он, хоть и не с первого раза, сообразил почему: была суббота. Он выпал из жизни на семь дней – на целую неделю.