Анастасия Никитина - Права и обязанности некроманта

— Что-нибудь ещё, тиса? — отвлёк меня библиотекарь, положив на стойку исписанный лист со сроками.

— Нет, спасибо, — вновь лучезарно улыбнулась я, убирая бумагу в карман.

Я вышла наружу самой степенной походкой, на какую только была способна.

— Тис, тиса, — я слегка поклонилась старшим и кивнула парням: — Тис Рой, приветствую. Тис Альв, как ваше здоровье? Тис Дон, буду рада вновь встретиться с вами на лекциях.

Старшее поколение одарило меня благосклонными взглядами, а тётка порадовала опешившего Альва подзатыльником. А жизнь-то налаживается…

«С почтением, ваша любящая дочь Лира Мэй», — высунув от напряжения кончик языка, вывела я на дорогой бумаге, заканчивая обещанное письмо домой. Зачем это понадобилось матушке, я не понимала. Вилий окажется в поместье куда раньше, чем это послание, и наверняка будет с пристрастием допрошен о доставке моей драгоценной тушки в обитель знаний. Но спорить я не стала. Возможно, именно так и должно быть в нормальной семье, не чете той, прежней.

Я бросила запечатанное письмо на поднос у двери, откуда каждое утро дежурный по этажу в общежитии забирал почту, и завалилась на кровать с книгой. Кто бы сомневался, что мой выбор пал на том по артефакторике. Не далее как завтра мне предстояло вписать желаемую специальность рядом со своим именем на доске в главном зале. Не то чтобы меня вдруг обуяли сомнения, но лишний раз убедиться не помешает, рассудила я, и с головой погрузилась в увлекательный мир застывшей магии. В общем, с нетерпением ожидая новый учебный год, я совершенно упустила из виду, что и меня ждут… неприятности. Но об этом я тогда не подумала.

Утро встретило меня криком. Орало, конечно, не само утро, а злая и невыспавшаяся Тория, явившаяся в академию за два часа до первого занятия. Откинув полог, я лениво наблюдала, как она мечется по нашей общей спальне. Комната казалась раза в три меньше из-за заполонивших всё и вся сундуков и чемоданов.

«Надо же, — всё ещё не до конца проснувшись, подумала я. — Кто бы мог подумать, что вещей у нашей красавицы ещё больше, чем было в прошлом году у Лиры. Впрочем, дай я матушке волю, и у меня появилось бы что-то подобное».

Вспомнив о безразмерных сундуках, заготовленных тисой Мэй для любимой дочурки, я невольно поежилась. Только с помощью отца мне удалось отбиться от огромного количества тряпок самых безумных оттенков розового и голубого. Правда, заменить их на что-то менее кричащее мне так и не позволили. Но отец, воровато оглядываясь, вручил перед самым отъездом большой кошель с золотом: «Купишь себе всё, что понадобится».

Намек я поняла и у портного, к которому специально ходила вчера, рассчиталась исключительно звонкой монетой. Прежде счета Лиры оплачивали родители и, соответственно, видели, что именно она покупает. Представив, что сказала бы матушка, увидев счёт за тёмно-зелёные плащи, не говоря уже о практичных серых комплектах для тренировок, да ещё готовых, а не сшитых на заказ, я окончательно проснулась и, выбравшись из-под одеяла, направилась в душ.

Тория, удостоив меня коротким приветствием и быстрым поцелуем в щечку, продолжила костерить кого-то из своих нерасторопных слуг, что-то напутавших с багажом. Её вопли пробивались даже через шум воды. Я морщилась, но терпела. А что тут скажешь? Ну, привыкла она с прислугой говорить только на повышенных тонах. Неприятно, но не смертельно. Не бьёт же, судя по высказываемым угрозам. А то я за каникулы о местных порядках много чего «вспомнить» успела.

Я проскользнула в отведённую мне гардеробную и быстро переоделась. Разумеется, всё, хотя бы отдалённо напоминающее розовый шёлк и ему подобное, я проигнорировала. Зато тёмно-зелёный, почти чёрный дамский камзол, украшенный серебряной вышивкой по обшлагам, сел как влитой. Уж не знаю, что послужило тому причиной, привычный цвет, именно такой, какой был у моего заслуженного в прошлой жизни плаща некроманта, или что-то другое. Но я влюбилась в эту тряпку с первого взгляда и заказала ещё две почти идентичные на смену.

В бриджах и мягких сапожках оказалось куда удобнее, чем на каблучищах и в облаках шёлка, доставшихся в наследство от той, прошлой Лиры. «Нет, матушка, — невольно подумала я, поправив воротник. — При всём уважении, больше никакого шёлка в повседневной жизни!».

Недовольный голос Тории пробился через плотно закрытую дверь, и я, не выдержав, вышла в спальню.

— Ну хватит уже, Тори. Сколько можно?

— Сколько нужно, столько и можно! — огрызнулась та. — Я специально прислала вещи заранее! Чтобы всё было готово к моему приезду. И на тебе! Как я теперь на занятия пойду?!

— Да ладно, — пожала плечами я. — Ты во всех нарядах хороша. Один день можно и пережить. А вечером я тебе помогу разобрать…

— Ты поможешь?! — вытаращилась Тория, и я поняла, что ляпнула что-то не то.

Проследив за её взглядом, ошарашенно мечущимся между мной и забившейся в угол Мери, я заскрипела зубами. «Так вот на кого она орала!»

— Ну раз ты предпочитаешь разбирать сама… — протянула я, лихорадочно соображая, как выкрутиться.

— Да при чем тут я? — вновь обрела дар речи, а вместе с ним и раздражение, Тория.

«Я очень сильно изменилась за лето, — мысленно проговорила я, так и не придумав достойный выход, да и не желая бороться с собственным характером. — Я просто очень сильно изменилась за лето…»

— Притом, что здесь в обязанности Мери не входит разбор твоих чемоданов, — холодно уронила я. — Нам и не разрешают привозить с собой слуг, чтобы мы хоть немного научились самостоятельности. Поверь мне. Иногда очень пригождается. Недавно я в этом убедилась на собственной шкуре.

На этот раз на меня таращились уже две пары удивлённых глаз.

— Ну, что так смотрите? — нахмурилась я и подпустила туману. — Рассказывать ничего не буду, сразу предупреждаю. Даже не спрашивай, Тори.

— Тебя летом похищали?! — ахнула Тория, прикрыв рот ладошкой. — То-то ты на мои письма не отвечала.

«А что было отвечать? — мысленно проворчала я. — Мне и на словах глупые сплетни обсуждать не хочется, не то что в письменном виде».

— Никто меня не похищал, — отмахнулась я и сменила тему. — Мери, ты идёшь на завтрак? Тория? Там нас точно никто ждать не будет.

Но любопытство Тории не так-то просто было заткнуть.

— Вот это дела… — пробормотала она. — Значит, твой отец взбеленился-таки. Я же предупреждала, будешь наглеть — тебя запрут. Так и вышло.

— Завтрак? — напомнила я.

Мери поспешно ретировалась мне за спину. Тория, заполучив новый повод для размышлений, забыла о неразобранном багаже и, наскоро пригладив волосы, вышла в коридор вместе с нами. Шагая длинными переходами, я тихонько перевела дух. «Ну что же… Первый этап плана «она сильно изменилась за лето» можно считать выполненным. Девицы, конечно, в шоке, но в разные стороны с воплями «Спасите! Одержимая!» не разбегаются. И то хлеб, — тут мне вспомнился неестественно сжавший коленки Рой, и я усмехнулась. — Второй этап…».