Анастасия Никитина - Права и обязанности некроманта

Поддержав игру «продолжаем прерванный разговор», я подошла ближе.

— Да, мой лорд. Артефакт бесконечной верности.

— Поэтичное название, — он превратил пустую пробирку в кресло и сел, непринужденно закинув ногу на ногу. — Расскажите мне о нём.

И я стала рассказывать. Конечно, далеко не всё и не до конца, но Лэнгли было о чём послушать. А слушать он умел. Порой на доли секунды меня даже посещала иллюзия, что вся эта фантасмагория — плод моего воспалённого воображения, а на самом деле есть мудрый наставник и прилежная ученица.

— Ваша мастерская обладает качественной защитой.

— Комиссия по контролю за тёмной магией категорически не приветствует эксперименты с живыми мертвецами, — скривилась я, присев на краешек рабочего стола. — А мне не хотелось, чтобы однажды невежественные стражники уничтожили плоды моего труда.

— Разумно. Это, кстати, одна из причин, почему я предпочел продолжить наш недавний разговор именно здесь. Кто знает, какие тайны хранят родовые особняки и кому они о них сообщают… У вас, по крайней мере, можно не опасаться любопытных слуг.

— Я их не держу, — подтвердила я.

— Я когда-то, как и вы, увлекался тёмной магией. Правда, начал гораздо раньше, и всё же… В этом вы похожи на меня.

— Вряд ли, мой лорд, — отозвалась я, морально готовясь к третьему за вечер ментальному удару, но не имея никакой возможности промолчать. Эту тему надо было закрыть сразу и навсегда, если я хочу дожить до того, как мои планы перестанут быть только планами.

— Вот как, — удивлённо приподнял брови Лэнгли. Впрочем, ярость, полыхнувшая в его глазах, подсказала мне, что от боли меня отделяет что-то очень и очень тонкое. Ещё бы, кто-то посмел отказаться от чести быть похожим на него. Ату неверного!

— Я не стремлюсь к власти, мой лорд. Не хочу вешать на себя ответственность за стадо баранов, даже не всегда способное понять, в чём его благо, — спокойно проговорила я, привычно глядя в сторону. — Для этого у меня нет ни дарований, ни сил, ни человеколюбия. В отличие от вас, мой лорд, я эгоистична до мозга костей: не подаю убогим, меня не заботит их судьба. Зато я преклоняюсь перед истинной силой. Властитель из меня получился бы весьма посредственный, а я не желаю быть посредственностью. Потому власть меня не интересует.

Он долго молчал. Так долго, что я уже задумалась, а не выбирает ли мой параноик-покровитель наиболее удобный способ меня убить. За десять минут тишины я успела перепсиховать от страха, успокоиться и опять перепсиховать. Все эти танцы вокруг да около основательно напрягали, как и неизвестность. Лэнгли так и не озвучил вслух, что ему от меня нужно, а мои догадки пока оставались только догадками. Они могли как подтвердиться, так и оказаться полной чушью. О том, что я буду делать во втором случае, думать не хотелось.

— Я долго присматривался к вам, Лира, — Лэнгли говорил медленно, словно сам не очень верил в свои слова. — И пришёл к выводу, что вы именно то, что мне нужно.

Я молчала. Возможно, он ждал каких-нибудь верноподданнических возгласов, но в мою роль подобная восторженность не вписывалась.

— Знаете, за что я вас ценю? — он провёл длинными пальцами по своему кольцу, выбивая замысловатую дробь. — Вы не испытываете эмоций. Точнее, эмоции не мешают вам мыслить трезво. Кому другому статус очищающей вскружил бы голову. Бывали, знаете ли, прецеденты. Но не вам. Для вас это лишь ещё один объект исследований. Я прав?

— Да, мой лорд.

— Вы настолько увлечены своими исследованиями, что не желаете видеть ничего вокруг…

«Ну! Говори уже, не тяни!» — мысленно поторопила я.

— Я же этого достоинства или недостатка, как вам будет угодно, лишён. И вижу, что нужно сделать, — уронил Лэнгли, всё так же поглаживая перстень.

Я поняла, что, если отвечу не так, как он ожидает, мне не жить. Знать бы ещё, что этот псих от меня ждёт!

— Это будет интересно? Я смогу опробовать свои разработки в деле? Хотя они пока не до конца под контролем, но, возможно, это влияние магического фона дома… Или нет? Или вы…

— Сколько вопросов сразу, — усмехнулся Лэнгли, и я мысленно выдохнула: ручной вивисектор лидера радикалов прошёл очередную проверку. — Запаситесь терпением, Лира. Я ещё не закончил свой рассказ.

— Прошу прощения, мой лорд.

— Тот артефакт, что я подарил вам, сродни моим. Дело всей моей жизни. Он не только служит переговорником и залогом верности… Он защищает вас от чужого ментального воздействия и помогает вашему телу сохранять здоровье и молодость.

— Так это один из тех, что носите вы?! — ахнула я, хотя прекрасно знала об этом и без откровений психопата. Даже знала, что это полная чушь, потому что такого влияния вбитая в моё тело игрушка не оказывала. Чтобы понять это, мне достаточно было одного взгляда. Но сообщать об этом Лэнгли было бы верхом идиотизма. — Это гениально! А как вы…

— Лира, — остановил поток моих восторгов профессор. — Это было гениально, не спорю. Но с течением времени я заметил и неприятное воздействие. Чем дольше я смотрю на несовершенство этого мира, тем больше оно меня раздражает. А мне не нравятся всплески неконтролируемой ярости, даже справедливые.

— Понимаю, мой лорд, — склонила голову я. — Маг, который не может себя контролировать, становится уязвимым. Это неприятно.

— Я исследовал возможности привести всё в надлежащий вид, — кивнул он. — И пришёл к выводу, что единственная реальная возможность это сделать — сила. Надо силой загнать безмозглое стадо в разумные рамки.

Я открыла рот, готовясь задать очередной вопрос для поддержания собственного рискованного амплуа чокнутой заучки, но он жестом приказал мне молчать.

— Да-да. Именно силой. Но точечные удары могут длиться сколь угодно долго. И не привести ни к чему. Поэтому я решил взять на себя бремя верховной власти.

— Мой лорд, — я склонила голову, опасаясь, что ужас, клокочущий в душе, мелькнёт в глазах.

— Никто из лордов моего рода никогда не входил в Совет Десятки, — хмыкнул Лэнгли. — Ещё одна неразумная отрыжка нынешнего бредового строя. Среди Десятки есть два рода бездарков, магия в которых выродилась напрочь. Но даже они имеют больше прав на престол, чем я! Самый могущественный маг современности!

— Были два бездарка…

— Да, действительно, запамятовал. Но это не важно. Важно то, что, пока я буду наводить порядок в этой стране, найдётся множество идиотов, которые станут орать, что мои претензии незаконны и беспочвенны. Мало того. Меня будут пытаться убить с завидным постоянством. Фанатиков в нашей стране хватает. Не то чтобы кому-то могло это удаться. Но и терять время, долго оправляясь от какой-то удачной попытки, я тоже не желаю. И вы решите для меня эти два вопроса раз и навсегда. Тиссари станет залогом законности, а очищающая — быстрой регенерации.