Роман Соловьев - Мажорка

На стоянке Аркадий нервно постучал пальцами по рулю:

– Алексей Владимирович приказал держать вас всегда в поле зрения. И просил напомнить, чтобы вы были дома в двадцать три ноль-ноль. Рано утром у вас самолет на Мальдивы.

Как же… полечу я на ваши Мальдивы… держите карман шире!

Я вошел в ресторан, и вдруг понял, что совсем не знаю в лицо девушку, которая звонила. Она упомянула в разговоре о Барковском. Неужели это тот самый известный московский олигарх, которого иногда показывают по телевизору?

Растерянно заглянув в зал, я увидел за крайним столиком у окна молодую стройную блондинку и двух солидных мужчин. В одном из них я узнал Барковского.

Медленно подойдя к столу, я улыбнулся:

– Добрый вечер!

Блондинка слегка приоткрыла рот от удивления. Я догадался, что скорее всего ее смутил мой вид: джинсы, блузка, и спортивные кроссовки. Естественно, макияжа никакого у меня тоже не было. Впрочем, мордашка и так юная и смазливая, зачем ее портить лишней химией…

– Я так понял, это и есть ваша очаровательная подруга Маша? – полноватый напыщенный брюнет в костюме привстал и отодвинул стул, приглашая меня сесть.

Господин Барковский, гладко выбритый, с большим ястребиным носом, слегка улыбнулся и почтительно нагнул голову, поцеловав мою ладонь.

Аристократы хреновы! Зачем я вообще сюда приперся?

Толстячок-брюнет кивнул в угол зала, где присел Аркадий:

– Ваша охрана?

– Не обращайте внимание, господа, – улыбнулась Света. – Отец Маши – местный строительный магнат и частенько нанимает охрану для любимой дочери.

– Ладно, девочки, – потер ладони Барковский, – давайте выпьем за знакомство!

Я обратил внимание на стол, заставленный заморскими яствами и деликатесами.

Толстячок налил в пузатый фужер темно-красное вино и аккуратно протянул мне.

– А может, лучше водочки? – улыбнулся я, – вином голову не обманешь…

Брюнет кивнул длинноногой стройной официантке, с глазами испуганной лани. Она быстро подошла, улыбнувшись на все тридцать два белоснежных зуба:

– Что-то еще желаете, господа?

– Водку принесите. Бутылку «Абсолюта» – тихо сказал я и покосился на девушку Свету. Она кинула на меня тревожный взгляд и чуть заметно прикусила губу.

Совсем молоденькая, симпатичная… и что она делает с этими старперами? Эх, девчата-девчоночки… нельзя же так деньги любить и ложиться под каждого толстосума…

Когда мы выпили, Барковский скромно закусил ломтиком сыра, и начал рассказывать:

– Сейчас в Москве большое внимание уделяют развитию дальних южных регионов. Чтобы строить большое и сильное государство, мы должны в первую очередь поднять экономику и промышленность во всех уголках страны, в том числе и в вашем замечательном городе, сплотить, так сказать, народ…

– Так не надо было разваливать эту промышленность, – я внимательно посмотрел на олигарха, – развалили Тракторный завод, Красный Октябрь, сельское хозяйство под откос пустили… поля стоят, заросшие бурьяном… А вам что? Нефть и газ качаете, да покупаете себе «мерсы» и виллы в Италии.

Света под столом осторожно наступила мне на ногу.

– Знаете, Маша… – гневно сверкнул глазами Барковский. – Я ведь тоже ваш земляк, из Волгограда. И совсем не равнодушен к судьбе города. Месяц назад я предложил премьер-министру новый проект по развитию экономики в вашем регионе. Сейчас он находится на рассмотрении у правительства.

Я налил в рюмку водки и залпом выпил.

– А что толку? Миллиард выделят – девятьсот миллионов разворуют. Толку простому народу от ваших сказочек… – я нахмурился и гневно посмотрел на олигарха.

– Девчонки… – простодушно улыбнулся толстячок, – что это мы все о политике? Предлагаю сменить тему…

Он невзначай попытался приобнять меня, но я тут же оттолкнул его и отодвинулся подальше.

– Давайте выпьем за красивых девушек этого прекрасного города, – толстяк быстро разлил вино в фужеры, а мне водку в рюмку.

Когда мы выпили, Барковский мечтательно посмотрел в окно:

– Как все же город преобразился за последнее время…

– Конечно, – ухмыльнулся я, – понастроили одних торговых центров да бутиков…

– Господа, – улыбнулась Света, – мы с подругой выйдем на пару минут. Припудрить носики.

В туалете девушка сразу гневно накинулась на меня, как разъяренная тигрица:

– Машка, тебя какая муха сегодня укусила? Или у тебя ПМС?

– А что такое?

– Я тебя вообще-то позвала за компанию, а ты тут политические дебаты устроила… Еще спроси, сколько Барковский денег в офшоры вывел…

– На хрена он тебе вообще сдался?

– Володя мне нравится. А может, я в Москву с ним уеду… надоело мне в нашей большой деревне торчать.

– Ну ты и сука! Волгоград тебе что, деревня? Тебя бы загнать на колхозное поле – помидоры полоть от зари до заката. Глядишь, вся спесь и сойдет… С олигархом она в Москву собралась…Сучка крашенная!

– Я почему-то догадывалась, что ты испортишь мне сегодняшний вечер. Ты, подруга, всегда мне завидовала, хоть сама и купаешься в деньгах… Так и знай, если у меня не получится с Барковским, то я просто заберу твоего Олеженьку.

– Забирай кого хочешь, дуреха. И вообще, пойдем дальше гулять…

Через полчаса я уже порядочно окосел и сильно хлопнул толстячка по плечу:

– А что, дядя, в армии-то служил?

– Ну что вы Машенька… какой из меня военный…

– Откосил?

– Ну…

– И ты не служил? – грозно спросил я Барковского.

– Не понимаю, какое это имеет значение… – недовольно пробормотал олигарх.

– Значит вы за Родину радеете, за народ?

Толстяк и Барковский переглянулись.

– А что же вы, падлы, жируете, дома за границей покупаете, детей в Англии учите, а народ в говне живет? Я, например, на трех работах ишачу, чтобы ипотеку заплатить и детей прокормить, одеть-обуть…

Света схватилась за голову, опустив взгляд, а толстяк уныло спросил:

– Разве… у вас уже есть дети?

– Люди пашут за копейки, до пенсии не доживают, а правительство еще пенсионный возраст прибавило… и все из-за вас, богатых уродов, – разошелся я, – вы, олигархи – гнилой паразитический нарост на теле народа. Каждого второго нужно расстреливать без суда и следствия. У тебя, дядя, – я обернулся к толстяку, – крупными буквами на лбу «вор» написано!

– Владимир Абрамович, пожалуй, мы пойдем… – тихо сказал толстяк, – нам уже пора…

– Сидеть! – стукнул я кулаком по столу.

Охранник Аркадий, сидящий в дальнем углу, недовольно посмотрел в нашу сторону.

– Аркаша, сюда иди, дорогой! – позвал я охранника.

Он осторожно подошел и поздоровался.

– У тебя пистолет есть?

Толстяк опустил глаза и поежился на стуле. Барковский нервно барабанил по столу пальцами.