Кристофер Сташеф - Волшебник на пути. Последний путь чародея

— То же говорили и многие, ставшие теперь лордами, — кисло отозвалась Лодиция, — и посмотри, что с ними сделала власть.

— Приручение зверей наверняка ведь не настоящая магия, — возразил Эск, — какими бы сверхъестественными ни выглядели эти звери. Если девушка использует вивёр–нов для защиты бедняков, то можешь ли ты возражать против этого?

Лодиция смерила его пылающим взглядом, покуда искала какой–нибудь изъян в его доводе. И наконец сказала:

— Нельзя отрицать, для этого требуется талант. Какая разница между талантом и магией?

— Когда я смотрю на картины великих мастеров и слушаю симфонии великих композиторов, я готов согласиться с тобой, — сказал Гар. — И все же, по–моему, их магия — не то же самое, что метание огненных шаров или подымание сонмов призраков.

Лодиция сердито посмотрела на него, но не ответила.

— Она сервка, — напомнила призраку старухи Алеа, — и намерена отправить вивернов защищать деревни крепостных.

— Возможно, — допустила Лодиция, а затем перевела взгляд на Майру. — Заметь, девушка, если ты с этой силой предашь своих, я буду преследовать тебя до конца твоих дней!

— Преследуй. — Майра смело держалась под её взглядом. — Если я настолько позабуду страдания, которые вынес мой народ, то не буду заслуживать ничего лучшего.

Лодиция так и не отвела от неё пристального взгляда, хотя огонь в её глазах поугас. Затем старуха ограничилась важным кивком.

— Тогда ладно. Я вызову Хано. — Морщины у неё на лбу сделались глубже, чем когда–либо.

Вся компания ждала, затаив дыхание.

Рядом с Лодицией собрался клок тумана, сгустился, а затем преобразовался в призрака мужчины сорока с лишним лет в камзоле и шоссах под плащом и в шляпе со стильным пером. На поднятой руке у него сидел призрак виверна и шипя свёртывал и развёртывал хвост.

— Ну, и где же та, которая будет командовать моими драконами? — весело воскликнул Хано.

— Это… это я. — Майра сглотнула и сделала шаг вперёд, почти сумев скрыть свою дрожь.

— Значит ты, да? Не бойся, девушка — если у тебя есть дар, они не причинят тебе вреда.

Вреда Майра опасалась отнюдь не со стороны вивернов, но призраку она этого не сказала.

— Хотя заметь, — продолжал Хано, — тебе понадобится крепкая перчатка вроде вот этой. — Он поднял руку, показывая. Руку обтягивала кожаная перчатка с толстым, жёстким обшлагом, тянущимся почти до локтя. — И тебе также понадобится покрыть кожей плечи, если ты хочешь устроить для них насест. — Он показал на плечи своего камзола, которые и в самом деле были с накладками.

При этом предупреждении Майра попятилась.

— Правда, тебе не обязательно усаживать их там, — поспешил уточнить Хано. — Можешь приказать им сесть где–нибудь поблизости — вон на тот сук, например. — Он показал на ветку ближайшего дерева. — Давай, подойди туда. Стань поблизости, но не слишком близко.

Бросив на него несколько быстрых взглядов, Майра направилась к дереву, хотя и еле волоча ноги.

— Вот, молодчина! — воскликнул Хано. — А теперь — вызови виверна.

— Как… как мне это сделать?

— Мысленно, девушка, только мысленно обращаясь к ним, хотя можешь говорить с ними и вслух, если это поможет. А теперь, давай, пой ему хвалы. Говори ему, какой он прекрасный зверь, как блистает его чешуя и пылают его глаза — ну, знаешь, польсти ему. Срабатывает со всяким животным.

— В том числе и с человеком, — пробормотала себе под нос Алеа.

— Любого пола, — уточнил Гар.

— Но… но я же даже не вижу дракона! — запротестовала Майра.

— Не имеет значения, — заверил её Хано. — Думай о виверне, о любом виверне. Ему даже не обязательно быть настоящим. Думай вон о Гораке.

Призрачный виверн издал хриплый крик.

— Ну… ладно. — Майра плотно зажмурила глаза, сжала кулаки и напряглась всем телом. Прошли минуты. Блейз тронулся было к ней, лицо его сделалось маской озабоченности, но Гар, подняв руку, остановил его.

— Как она? — обеспокоено спросила понизив голос Лодиция.

— Она делает все правильно, — тихо ответил Хано. — Сейчас мы увидим, есть ли у неё талант, как ты уверяла… Вот!

Он показал на точку в небе. Та увеличивалась, снижаясь, делая заметными крылья и длинную гибкую шею. Когда она приняла форму дракона, появилось и несколько других точек.

— И правда талант! — провозгласил Хано. — Она вызвала не просто одного, а полдюжины!

Казалось, не прошло и мгновения, как Майра усадила шестерых вивернов бок о бок на ветке, и Блейз лихорадочно срезал остатки мяса с костей, оставшихся после вчерашнего ужина, чтобы дать ей бросить их своим новым друзьям.

— Они не против, если оно копчёное или сушёное, — заверил её Хано, — поэтому лучше все время держи при себе сумку с лакомыми кусочками. А теперь думай о поручении, с которым ты хотела бы его отправить, и о сочном кусочке мяса, который он получит, если выполнит. Нет, не закрывай глаза — коль скоро они здесь, тебе нужно постоянно следить за ними.

— Но… но как же я смогу что–то мысленно представить, если у меня будут открыты глаза?

— Тренируйся, девушка. Я ведь не говорил, что это будет легко. Следи за вивернами, но думай, как один из них улетает и возвращается, ничего более.

Лицо Майры застыло от напряжения, но она пристально смотрела на крайнего слева виверна до тех пор, пока тот не взлетел, бешено махая крыльями, поймал восходящий воздушный поток и поднялся, описывая ленивые круги, а затем устремился на запад, свернул, описав длинную дугу, и плавно прилетел назад. Он снова приземлился на ветку и разинул пасть, требуя награды. Майра бросила ему кусок мяса.

— Отлично! — воскликнул Хано. — А теперь следующего.

Он улещивал, уговаривал и учил. Майра слушала с отчаянным напряжением, и по ходу дела теряла свой страх перед призраками.

После этого крестьяне приходили учиться целыми стаями. После того, как их новые мудрецы отбились от пяти магов, у них возникло большое желание учиться. Они внимательно слушали и даже начали пытаться применять принципы даосизма в повседневной жизни. Это включало и стремление к гармонии внутри себя и вовне — в практических категориях, и такие вещи, как планирование вместо беспокойства и превращение ссор в дискуссии. Но куда более интересными для сервов были наставления в единоборствах, показ, как можно ответить на нападение, используя силу и инерцию противника, дабы помочь ему разгромить самого себя. Они очень даже хорошо поняли, как это может восстановить гармонию между громилой и жертвой.

Упражнения также помогли им сбалансировать конфликтующие напряжения их тел во внутреннюю гармонию, которую они ощущали как душевный покой — хотя сами не замечали этого, пока им не указали на это учителя.