Валерий Строкин - Земля обетованная [СИ]

— Я прошу тебя, Анжела, постарайся не посвящать местную молодежь в панк- и рок-культуру, не говори им ничего о марихуане и Харе Кришне, они так поддаются твоему влиянию. Помни, что ты, как королевская дочь, для них пример.

— Хорошо, папочка, я не буду учить их ничему плохому.

Тем не менее, местная молодая модистка Глора — золотая ручка, стала производить нечто, напоминающее джинсовые брюки и курточку Анжелы. Девушки из раковин делали клипсы и уж не знаю чем красили губы и подводили глаза.

Поездка Капы и Анжелы в гости к Атласу и Виктору была полна впечатлений. Атлас организовал охоту на зубров и медведей, устроил экскурсию по замкам вассалов и надарил несколько возов подарков, в основном меха и шкуры виданных и невиданных зверей, шубы с королевского плеча. С таким соседом можно дружить… Виктор с намеком подарил Анжеле драгоценный перстень — семейную реликвию. Юноша дважды наведывался к нам. С детской наивностью краснея и пробуя выговорить: «Я вам привез… Папа просил передать шахматные аюды». «Этюды», — поправлял я, принимая деревянные дощечки с нарисованными на них шахматными задачками. Принц поспешно убегал, встречался с Анжелой, и они отправлялись на берег. Седлали коней и уезжали в неизвестном направлении. Эх, молодость-молодость, так и хочется крикнуть: «Коня мне, коня, полцарства отдам за коня!». Весьма вероятно, что в конце осени всплывет серьезный разговор о женитьбе.

— Как ты думаешь, наша дочь уже достаточно взрослая? — спрашивал я у супруги.

— Если бы не её королевское положение, то здесь её давно бы считали старой девой.

— Понимаю, но выглядит она на пятнадцать, а по поступкам я ей и десять не дам.

— А я о чем? — Капа удивленно поднимала брови.

— Я говорю, что жениться ей рано.

— Чем тебе не нравится Виктор? Очень вежливый и симпатичный юноша.

— Ничего не имею против принца на белом коне, но ты не ответила на мой вопрос?

— Ваше величество, — Капа обнимала меня за шею, — это им решать, не нам. Ты так не считаешь?

— Считаю, но Анжела моя единственная дочь, у нее ветер в голове.

— И моя дочь. Между прочим, женщины взрослеют раньше мужчин — таков закон природы, — наставительно замечала Капа, целуя меня.

— Конечно, кто бы говорил, — раздраженно уступал я. — Что будет с нашим королевством?

— Ничего с ним не будет, — успокаивала Капа мои монархические подозрения. — Союз Анжелы и Виктора объединит два королевства в одно.

— Ты рассуждаешь, как государыня.

— А кто я, по-твоему?

— Жена, моя жена. — Я затыкал ей рот губами, больше не желая спорить. Если меня называли Повелителем Драконов, то Капу — Капитолиной Мудрой.

Однажды я по настоящему обалдел, когда зашел по делу в дом старосты. Он стоял перед медным зеркалом и брил, резал, пилил свою огненную бороду. Но не в этом соль, в полный голос он декламировал стихи:

— Кхе-кхе, — откашлялся я.

Рука Брика дернулась, от неожиданности он порезал подбородок.

— О, Боги, это ты? Ваше величество? — поправился староста оборачиваясь.

— Что ты читал?

Брик замялся:

— Стихи.

— Сам сочинил?

— Что ты, ваше величество, сын рассказал, а его Капиталина Мудрая в школе научила.

— Ясно, — протянул я. — Что случилось, почему бороду бреешь?

— А я что, рыжий? — возмутился Брик Рыжик. — Мне супруга говорит, что это… — он напрягся, вспоминая, — негигично и не модо.

— Не гигиенично и не модно, — повторил я правильно, припоминая, что в деревне бородачи исчезли и староста был последним.

— Вы ведь, ваше величество, бреетесь.

Я кивнул головой, бормоча под нос:

— «Жилетт» — лучше для мужчины нет.

Итак, цивилизация, или несчастье, меняющей все рукой, коснулась и этого мира. Испортим мы его. Иногда, как представлю себе, что из этого может получиться, страшно становится. Имеем ли мы, я и моя семья, на это право? Но альтернатив много, и все еще остается шанс не только сохранить, но и сделать его прекрасным, обетованным миром. Рая не получится: я убедился, что люди везде одинаковы, но и ада не создадим. Главное, что мы не делаем — не воплощать и не строить свою красоту, не наводить свой порядок. Аборигены знают сами, что им надо, и я успокаиваю себя, что все будет хорошо.

Визит Виктора был внезапным, неделю назад он гостил у нас три дня.

— Ваше величество, — официально начал он, — плохие новости — война. Король Атлас просит оказать ему честь и выступить с ним в союзе против номад кочевников. Помощь должна быть срочной, поскольку Бешеный Глюк приближается к нашим границам.

— Новости плохие, — моя отеческая улыбка при виде жениха померкла. — Вилен, доставь в замок Брика Безбородого и Пулика, — последний вчера прибыл с полей и сейчас с командой «хлеборобов» обживал новые казармы…

— Значит, так, — открыл я заседание военного совета, — все вы в курсе последних политических событий в южной части Атлантиды? — Я оглядел присутствующих паладинов, чинно восседавших за круглым столом. Мы заседали на первом ярусе башни, и в протоколе можно было записать, что присутствовали: король, принц Виктор, староста Брик Рыжик-Безбородый, воевода Пулик, вернувший маршальский жезл за удачную битву на полях, десятник Вилен и кузнец Гефет Вул, его захватил староста, а я не возражал.

— На войне как на войне, — Пулик пожал плечами, — что нам, впервой воевать?

— Вопрос первый, мое решение отдельное, а вот вы, — я посмотрел на старосту и кузнеца, — собираетесь ли оказать военную поддержку королю Атласу?

— Я что, рыжий? — Брик сердито тряхнул головой.

— Мы понимаем, что после Атласа будем мы, — сказал Гефет.

— Итак, решение принято единогласно. Вопрос второй — мы должны выходить завтра, сколько людей можем выставить?

— У меня пятьдесят четыре бойца, нюхавших бронзу и медь на полях сражений, — объявил Пулик.

— Десять гвардейцев, — сказал Вилен.

— Ты останешься в замке, — отрезал я.

— Но ведь там…

— Мне нужны надежные тылы. Что скажет товарищ староста?

— Так все неожиданно… — Брик задумался. — Можем выставить около сотни ополчения. Надо послать к пастухам.