Валентина Елисеева - Наперегонки со смертью

«Пустота» нравоучительно промолчала. Вера, сморщившись, выпила пол-литра пресной воды и разочарованно вернула чарку жрецу, не заподозрившему подлой подмены в обряде.

На железной двери не было замка и запоров, она представляла собой монолитную плиту. Как же ее открывать будут? Скажут заветное слово?

Жрец приложил к значку радиационной опасности свою ладонь. Знак мигнул и сменил окрас с желтого на зеленый. Жрец прижался к нему широко распахнутыми глазами, и зеленые лучи посветили в его заплывшие глазенки. Это что – сканирование сетчатки?! А Вера сомневалась, что тут отыщутся высокие технологии!

Дверь зажужжала и… растворилась в воздухе. Ошеломленную разведчицу ткнули в спину, и она влетела в темный коридор. За ней тут же возникла новая дверь, перекрыв выход на волю. М-да, она явно нашла то, что искала. Теперь главный вопрос:

– Квазик, ты успел проскочить?!

– Я не божество, но для выполнения простейших задач вполне пригоден, – прошуршало рядом недовольным тоном.

– А радиация вам всем не повредит? – заволновалась Вера.

– Для решения задач продления рода мы все еще тоже сгодимся, не переживай, – глубоким, бархатным голосом с еле уловимой усмешкой ответил муж. – Иди вперед и не забывай – ты одна!

– Я ничего не вижу!

– Тогда стой, за тобой уже идут. И молчи!

«Вот и очевидные минусы поспешного брака без контракта, предварительных договоренностей и заранее забронированных билетов к морю: стоишь в подземелье, в холщовом рубище, в ожидании полчищ агрессивной нежити. Скажем прямо – я несколько иначе представляла себе медовый месяц!»

От размышлений Веру отвлекли шуршащие шаги.

Узреть кронтов взглядом, не затуманенным алкогольными парами, Вере все-таки удалось: шелестящий, крадущийся звук издавали именно они. Два коричневых круглоголовых таракана скользили по каменному полу на всех шести лапах, а их длинные четырехметровые тела легко огибали изломы горного коридора. На головах кадавров крепились яркие фонари, освещавшие путь. Первая тварь обошла Веру с тыла и ткнула под колени, а вторая предупреждающе оскалилась и выбросила липкую, противную паутину, облепившую Веру с ног до головы, после чего потянула за конец крепкой нити, собираясь волочить за собой девушку, как куль с картошкой.

Твари поползли вперед, а Вера шагала следом, мелко семеня ногами и каким-то чудом (а вернее всего – благодаря заботам мужа) удерживаясь от падения. И зачем кронты так грубо с ней обращаются? Она бы и сама охотно пошла следом, ее намерения в том и состоят. Интересно, понимают ли кронты универсальный язык и еще интереснее – стоит ли это проверять? Вспомнив реакцию дикарей на ее проверку, Вера решила воздержаться от скоропалительных решений и придержать пока язык за зубами: шпиону не к лицу болтливость.

Перешагнув вслед за кронтом через порог длинной комнаты, Вера на миг подумала, что у мужа сдали нервы и он перенес ее в безопасный Элеор, – такой знакомой показалась бестолковщина в расстановке фантастических приборов и голографических мониторов. Присмотревший внимательней, Вера сообразила, что приборы сплошь незнакомые (в Элеоре ей такие точно не встречались), и лингва пояснений тоже не даёт. Зато тут, как в музее, были подписи над всеми экспонатами: перегонный куб (большой закрытый чан с ворохом подведенных к нему трубок), трансмутационная камера: кронты (загороженное металлическими щитами отдельное помещение), возгонка стимуляторов роста (куча колбочек в держателях высоченного штатива с булькающим и воняющим содержимым) и далее в том же духе – приспособления неясного назначения. Хотелось надеяться, что демонам и высшим, в отличие от нее самой, все ясно и скоро можно будет трансгрессировать до дому, до хаты.

Кронты сняли с нее липкие путы и застыли рядом каменными изваяниями, явно ожидая своего командира. Ну, где тут главный злодей? Или хотя бы столовая – сколько можно голодом мориться? С первого дня знакомства с Квазиком регулярно возникают проблемы с режимом питания, так и до язвы недалеко!

– Женщина? Молодая, здоровая и половозрелая? Это что за нарушение предписаний? – проскрипел, как наждачкой по стеклу, новый голос. – Из какого округа ее прислали? Триста семнадцатого? Надо менять там жреца, этот совсем ополоумел. И прямо нарушил приказ пока никого вообще к нам не приводить!!!

Над Верой возвышалось существо, описание которого отсутствовало в лингве. Видимо, это был кадавр, но удивительно неглупый кадавр: прямоходящий, связно разговаривающий на универсальном языке и манипулирующий рычагами на панели громоздкого прибора, из-за которого он и появился. Кадавр был похож на кронта, но лап у него было не три, а четыре пары, причем лапы были разные: шесть верхних были тонкими и имели по пять гибких пальцев на кистях (этими конечностями он и двигал рычаги), а две нижние были массивными, по форме похожими на ноги. Голова же была раз в пять больше, чем у любого кронта, – складывалось впечатление, что ее надули изнутри. Самое нелепое – этот мега-таракан был одет в белый лабораторный халат и тапочки на резиновой подошве!

– Так, эту самку вернуть на поверхность, заселить в пятьдесят третий округ, – распорядился мега-таракан.

Назад к новым дикарям? Которых ей опять «поражать» придется?!

– Не хочу!!! – взвыла Вера, не успев подумать о разумности своих действий.

Мега-таракан шарахнулся от нее, грозно зашипел и опутал веером зеленых лучей из продолговатой штуковины. Судя по тому, что муж не вмешался, лучи опасности не представляли.

– Хм-м… простая человечка, не из высших и не из хранительниц, – убрав штуковину на полку, сказал мега-таракан. – Почему говоришь на универсальном языке?

– А-а-а… э-эм-ммм… ну-у-уу…, – очень информативно ответила Вера, с ужасом осознавая, что крупно прокололась и чуть было не провалила всю секретную миссию. И всё ещё может провалить: надо срочно придумать неподозрительный ответ на вопрос!

– Откуда этот язык знаешь, спрашиваю? – рявкнул мега-таракан.

– Муж на нём говорил часто, – застрекотала Вера, – жрец наш. А у меня память хорошая!

Толстяк хотел быть ее мужем? Хотел! Вот пусть почислится немного супругом. Так, а теперь вспоминаем про вторую молодость, распахиваем синие глазки, падаем на колени, заломив руки, наполняем очи горючими слезами, всхлипываем и истово надеемся, что мужик-таракан не слишком кардинально отличается от обычного мужика в плане понимания женщин, а Квазик догадается, что вмешиваться сейчас не стоит.

– Не хочу-у-у в другой окру-у-уг! – заныла Вера, шмыгая носом и утирая его рукавом.

– Почему? – Мега-таракан, кажется, растерялся. Знать, впервые столкнулся с нежеланием жертвы вернуться к людям на поверхность.