Валентина Елисеева - Ошибка бабушки

Перед космическом обломком, на котором застыл почти обнаженный Квазик (и не холодно ему там?!), вдруг расцвело красно-оранжевое облако взрыва. Расцвело совершенно бесшумно, выплеснувшись из какой-то невидимой точки пространства и распустив далеко в черную мглу длинные щупальца огненных протуберанцев. Красиво: будто бутон розы в режиме ускоренной перемотки распустился. Почему так тихо? Опять нет звука у этого «телевизора»? Или потому, что в вакууме звук не распространяется?

Дальнейшая передача с места событий тоже шла беззвучно, а вот в доме Квазика стоял оглушительный шум: визжала Вера. Визжала так громко, что бедная Мими зажмурила глазки и сжалась в комочек, спрятав все свои невидимые в «пушинках» ушки. Причиной визга опять был Квазик: он увеличился в размерах, его когти отросли, превратившись в стальные кинжалы, все тело покрылось большими остроконечными наростами, а волосы зажили собственной жизнью – они поднялись дыбом, на них заплясали искры огня, и множество огненных капель полетело в разные стороны. У Квазика каждая волосинка может плеваться огнем?! Мамочки… Глаза хранителя миров стали алыми, а все зубы превратились в мощные клыки. Ой, у него еще и второй ряд клыков вырос?! Мамочки… А челюсти-то, ну чисто как у огромной акулы! Внешний вид ильмира Веры утратил всякое человекоподобие – теперь это был настоящий монстр из преисподней, самый жуткий человеческий кошмар.

«Боевая трансформация», – всколыхнулись обрывки лингвы. Надо, надо до конца эту лингву закачать, мало ли какие еще трансформации бывают! Сюрпризы в первую брачную ночь Вере совершенно не нужны!

Из центра взрыва вылетели слепяще-белые продолговатые объекты, а с рук Квазика сорвалась блестящая голубыми всполохами сеть, захватывая их. От соприкосновения с сетью белые объекты лопались, расцветая бутонами новых взрывов поменьше, из которых тоже что-то вылетало. Что именно – Вера не видела, так как практически ослепла от бушующего перед ней моря вспышек и огненных всполохов. Отвернувшись и проморгавшись, землянка продолжила всматриваться в картину космического боя, а в том, что это именно бой, сомнений у нее не было. Яркость красок постепенно меркла – на месте взрывов расползались туманные облака, меняющие цвет с оранжевого на красный и багровый, который понемногу темнел и становился все более прозрачным, сливаясь с темнотой космического пространства. Квазик носился в этой темноте светящимся метеором, кидаясь в мелькающие рядом смутные тени огнем и голубыми сетями. Небольшие повторные вспышки в этих сетях становились все реже и реже, и наконец Квазик жестом заядлого рыбака-профессионала сдернул к себе огромную сеть, которая опутывала весь обозримый объем пространства – эта сеть была явно натянута заранее, столь велика она была. Вера предположила, что это была страховочная сеть на случай, если кто-то (или что-то?) прорвется мимо хранителя. Но, похоже, никто не прорвался.

Квазик вернулся к прежнему каменистому обломку, парящему в космосе, уселся на высокий уступ и начал деловито заворачивать воронками-смерчами все раскиданные сети и прятать их в черный провал в пространстве, похожий на разверстый карман. Это тот самый пространственный карман , о котором часто пишут фантасты? Убрав последнюю сеть и рассеяв туманные остатки взрывов, Квазик вернул себе нормальный вид.

«Да он у меня симпатяга, – подумала Вера и усмехнулась: – Верно говорят: все познается в сравнении. Стоило увидеть боевую трансформацию, и повседневный истинный облик кажется краше Аполлона Бельведерского. Или дело в примитивном восхищении воином, победившем соперника? Мы, женщины, такие романтичные создания, нас проще простого покорить победой в битве над врагом. И, скажем прямо, к сорока годам женщине стоит перестать гоняться за лучшим, которого у нее нет, а научиться извлекать хорошее из того, что она уже имеет. А это что за красотка?!»

Рядом с Квазиком появилась девица с длинными локонами белых волос и личиком ангелочка. Взмахом руки эта девица создала вокруг себя и Квазика прозрачную сферу (ага, у этой тоже суперспособности имеются!) и что-то залопотала. Слышно опять не было – сфера поглощала все звуки. Девица лопотала, мило улыбаясь, сияя синими очами и взмахивая густыми опахалами ресниц.

«Стеклоочистителя на тебя нет – Квазик все запер, – злилась Вера, – а то я проверила бы, сколько натуральной красоты на твоем личике!»

Лингва без спросу известила, что шар не осуществляет трансгрессию жидкостей и прочих тел к видимым в шаре объектам, а красота девицы на сто процентов натуральная, так как та является высшей человечкой. Значит, родственница по расе, только с сильно расширенным спектром возможностей. Ну, ничего. Веру успокаивало равнодушно-нетерпеливое выражение лица Квазика, с которым тот слушал эту высшую.

Наконец поток слов у девицы иссяк, они с Квазиком вежливо поклонились друг другу, и высшая человечка исчезла вместе со своей прозрачной сферой. Квазик тоже исчез, оставив в поле зрения Веры только голый холодный астероид.

– Эй, ты куда? – Вера сконцентрировалась и снова пожелала увидеть своего демонического монстрика.

Монстрик стоял перед зеркалом в какой-то комнате (не этого дома, между прочим!) и творил себе личину: на лице появились большие круглые черные, бархатистые очи вместо узких, длинных глаз, кожа стала ровной и белой, нос – аристократически прямым, а губы полными и ровными. Рога опустились вниз и затерялись в локонах длинных волос. Получилось то самое лицо прекрасного падшего ангела, что Вера видела на нем раньше, когда он прибыл домой с гостями. Квазик спешил: на руки он натянул перчатки, скрывшие когти, а хвост недолго думая запихнул в штаны. Вера припомнила, как сокрушался Квазик о загубленной Clean-ом личине, и пришла к выводу: быстро ликвидировать рога, хвост и когти было невозможно.

«Куда это он так «принарядился»? Я ведь сегодня четко сказала, что личина не нужна».

Ответ на заданный самой себе вопрос Вера получила быстро: Квазик перенесся на зеленую солнечную лужайку какой-то планетки, на которой жили… кто бы вы думали? Угадали – сильфиды! Одна представительница крылатой расы уже ждала его на этой полянке. Тут звук был слышен.

«Вот гад! Нет, понятно, что договор у нас, как выяснилось, не брачный, но совесть-то иметь надо?! Если так нравятся сильфиды, так от них потомство и заводи, зачем человечек из-под молний выдергивать?! Эй, лингва, как договора на продолжение рода заключаются? Ах, да, эти сведения еще не загружены. Что-то мне Квазик говорил при первой встрече, вроде как не он сам, а изначальная материя ему пару выбирает? Почему? Надо выяснить и сильфид ограничить!»