Валентина Елисеева - Ошибка бабушки

– Ты странная, я совершенно тебя не понимаю, – проворчал Квазик. – Но спасибо, что отменила свое из ряда вон выходящее требование.

– Ты не одинок в своем непонимании – я тоже не всегда себя понимаю, – пожала плечами Вера и спохватилась: – Пошли, к лингве меня подключишь! – По телу Веры прошел озноб мучительного страха перед невыносимой болью, но она стиснула зубы и двинулась на выход из спальни.

Ее наградили еще одним недоуменно-изумленным взглядом, но в лабораторию провели и к лингве подключили.

В этот раз Вера держалась до конца, запрещая себе прерывать процесс загрузки. Но тело оказалось слабее духа и потеряло сознание на десятой минуте пытки. Очнулась она на кровати и выслушала сообщение, что в этот раз загрузилось еще десять процентов. Итого: восемнадцать. Негусто.

– Но почему прервался процесс загрузки лингвы? Я же его не останавливала! – возмутилась Вера. Было бы так здорово – полежать спокойно в «отключке» пока все сведения не запишутся.

– Влияние на разум живого существа допускается лишь при добровольном и осознанном его согласии на такое влияние, – пожал плечами Квазик с видом «это же всем известно!», – а в бессознательном состоянии об осознанности и речи идти не может, поэтому процесс загрузки прервался автоматически. Чтобы не нарушать твои права и не лишать свободы выбора.

Потрясающе! Что за дикие представления о свободе – кому нужна свобода боли?! Мазохистам? Так Вера не из их числа! О милосердном обезболивании тут и не слышали или специально навязывают необходимость с лихвой прочувствовать всю «прелесть» загрузки знаний? Вере казалось, что второе вернее, а слова о свободе – только красивые слова. Господи, завтра опять придется решиться на эту пытку?! Хватит ли ей силы воли?

– Ты отлично вообразила столовую, но не создала себе спальню. Ты опять будешь спать здесь, со мной? – уточнил Квазик, смотря, как измученная Вера молча скидывает с себя одежду и заползает под одеяло.

– Тебе что, жалко, что ли? Кровать огромная, а я маленькая – никому не помешаю, – пробормотала Вера и провалилась в сон.

В утренней полудреме Вера потянулась на постели, перевернулась на живот, обнаружила под боком что-то теплое и пушистое, дернула его к глазам посмотреть, что это.

Раздалось шипение.

– Ты опять за хвост уцепилась? – горько спросил приятный мужской голос. Ум-м, какой голос! – Давай, я тебе твой собственный хвост выращу, а? Хочешь – белый, хочешь – серый, с кисточкой, без кисточки, да хоть с тремя кисточками, а?!

Вера зевнула и выпустила хвост демона-хранителя миров. Сегодня она отлично выспалась, все помнила и прекрасно осознавала, чей голос звучит рядом с ней. За прошедшую ночь новые данные из общемировой лингвы немного упорядочились в ее голове, и хоть в мешанине подробных сведений о различных расах следовало бы навести порядок, Вера отложила эту не самую насущную задачу на потом. Пока ее больше интересовали выявившиеся непонятности в данных о демонах-хранителях и в общей структуре сведений о расах, в связи с чем возникали вопросы:

– Что ты имел в виду, когда говорил вчера, что моя внешность не несет смысловой нагрузки?

– То и имел в виду, – пожал Квазик могучими плечами. Он приподнялся на локте и вопросительно уставился в лицо Веры черными глазами: – Сегодня кричать не будешь?

– С чего бы? Нет, если таково твое горячее желание, то…

– Нет, не надо! Я помню – любой каприз за мои деньги. Кстати, почему ты не вообразила себе кучу денег? В вашем мире этой самый востребованный бонус. Ты не волнуйся, они будут самые настоящие. Можешь и это… как это у вас?… вот: счет в банке открыть. На любую сумму!

– Ты глупостями меня от дела не отвлекай, – попросила Вера, – тебе конкретный вопрос задан: что значит «смысловая нагрузка внешности»? Я понимаю, что это «всем известно», но объясни мне четко, просто, как ребенку.

– Как ребенку? Так это и детям известно… Ладно, вот черные полосы на теле – они появляются в течение всего времени обучения в п а рколе. Паркол, по вашему – это школа и институт. Я попробую объяснить вашими земными терминами, поэтому будет не очень точно, но зато более понятно. В парколе обучаются долго, изучают разные заклинания, а самые важные и мощные заклинания, которые сложно и долго создавать заново, фиксируют на теле в виде таких вот полос и тогда их достаточно просто активировать. Чем больше знает и умеет хранитель, тем больше у него таких полос. Если я решу изменить внешность и уничтожу полосы, то не только стану гораздо слабее, но и утрачу все свои уровни: рел, оно, дел, ист, али, эль и опозорю род коротким именем. Хвост, рога и клыки это тоже дополнительные ступени и звания, они кратно увеличивают возможности хранителя, улучшают его взаимодействие с изначальной материей и их нужно заслужить. Ни один хранитель не будет менять свою внешность! Чтобы нас не боялись низшие и нейтральные расы, мы носим вр е менные личины.

– Постой, а твое имя…?

– Амирелоноделисталиэль.

– А когда ты родился, тебя как звали?

– Ам и . На третьем этапе паркола присуждают рел , потом оно и так далее. Высший уровень эль присуждается лишь представителям тех родов, что минимум в десятом поколении подряд зарабатывают уровень али .

– Ясно. По сути, когда сокращают имя, то понижают тебя с академика до бакалавра. А если бы ты не добился уровня али , то…

– То мой ребенок смог бы получить уровень али , но никогда не стал бы хранителем уровня эль .

– О-о-о, тогда понятно, почему сокращение имени – это оскорбление всего рода. – Вера впечатлилась и задала второй вопрос: – Ты всё время говоришь о заклинаниях – ты маг? А другие расы владеют магией? Почему-то об этом в лингве никаких сведений нет – мне не положено знать об этом?

– Я говорю о заклинаниях? – Квазик явно удивился, задумался. – А, это такой перевод дает тебе универсальный язык! Мои «заклинания», как ты их называешь на ваш земной манер, не связаны с волшебством и магией: это вязь сложнейших формул, материализация которых приводит к желаемому результату. Это не магия, это наука. Но поскольку у тебя на планете ничего подробного нет, то лингва и подобрала наиболее близкий синоним. Вполне удачный синоним, кстати говоря, точные термины тебе всё равно не по разуму.

«Ничего, ничего, разум и образование – дело наживное. Кажется, я поняла. Если бы средневековый рыцарь попал в обычную квартиру, увидел бы, как в коридоре сам собою зажигается свет, благодаря датчикам движения, как с пульта включается телевизор и начинает показывать людей и страны, как фен включается сам при поднесении к нему рук – он бы тоже решил, что попал в логово мага. И это не говоря о самолетах и автомобилях! А уж если бы увидел, как работают приборы на голосовом управлении, – тоже счел бы обычные слова заклинаниями. Значит, здесь работает не волшебство, а неизвестные землянам законы физики. Наука – это хорошо, науку можно изучить и никакие врожденные сверхспособности тут не нужны».