Валентина Елисеева - Ошибка бабушки

Да, к слову о материи… Что там с приусадебным участком? Чего бы вообразить?

– Эй, Мими, пойдешь со мной за окно?

Золотистые глазки испуганно замигали, Мими взлетела и опустилась на протянутую Верой ладонь, встревожено растопорщив свои пенные пушинки.

– Не волнуйся, я осторожно выйду, буду за подоконник держаться, а если что – ты сможешь мне дорогу к дому показать?

«Да», – моргнула один раз Мими.

– Вот и отлично – будешь моим страховочным тросом, так что сиди-ка у меня в руках.

Выход в изначальную материю прошел успешно: Вера медленно соскользнула по внешней стене дома и остановилась, прислонившись к ней. Мими сидела на левой ладони и мигала золотистыми глазками.

– Пять минут – полет нормальный, – прошептала ей Вера.

В окружении густого, непрозрачного тумана она чувствовала себя жутковато. В серой мгле мерещились неясные тени и притаившиеся чудовища. Успокаивала лингва, уверенно утверждавшая, что единственный монстр, который может выскочить из этого тумана – это Квазик, а Квазик – монстр знакомый, уже не страшный и вообще – вежливый и ученый тип. Сколько, интересно, ему лет, если уровень эль получить успел? Лингва сообщала, что эль – это очень круто, и приводила в доказательство какие-то невероятные нечитаемые земным разумом формулы, описывающие те способности, которыми владеет самый титулованный хранитель. Но постойте – договор на продление рода с представителем другой расы заключается максимум в столетнем возрасте, так что Квазику должно быть от восьмидесяти до ста лет. Это для демона-хранителя детский возраст должен быть, всего пятая или шестая часть жизни, соответствующая земным пятнадцати – восемнадцати годам (если считать, что люди живут до девяноста лет). Хм… либо хранители развиваются относительно быстрее людей, либо Вере опять не хватает уровня закачки лингвы.

– Семь минут – полет нормальный, – откинула Вера бесполезные сейчас размышления, – переходим к полевым испытаниям способностей низшей человечки. Опыт первый.

Начала Вера с дороги к дому, под напев одноименной песенки в исполнении Михаила Боярского:

Дорога к дому, дорога к дому…

Ты улетай, улетай, улетай, улетай, как птица,

Ты улетай, улетай, чтоб возвратиться…

Вера пела и представляла себе утомленного погонями за монстрами Квазика, который устало бредет сквозь серую мглу к светящимся окнам своего дома и его встречает зеленая поляна, цветущие ромашки, беседка под плакучею березкой, настоящие бабочки и птицы.

Постойте, она что – жалеет этого бездушного монстра? Монстра, который спасает миры от злобных порождений косоруких творцов? Монстра, которого никто не любит и к которому даже искренней симпатии никто не испытывает? Монстра, который после спасения всех и вся возвращается в свой пустой и неуютный дом? Дом, находящийся в серой зоне отчуждения, куда без специального приглашения, просто так, никто не заглянет на огонек?

Эх, русские женщины, как легко пробраться в ваше широкое сердце – одинокий, печальный благородный рыцарь просто обречен на вашу благосклонность. Даже если у него внешность чудовища, рога и хвост. Даже если иногда к нему залетают равнодушные самовлюбленные сильфиды.

Воображение Веры работало вовсю. Серая муть заколыхалась, расступилась в стороны и зазеленела под ногами Веры, уплотнилась и… полянка действительно возникла, а главное – появилась нормальная гравитация, позволявшая твердо стоять на невысокой траве с ромашками и васильками. Хорошо утоптанная тропинка вела вдоль этой полянки к… окну. Вера вздохнула и представила себе вместо псевдо-окна дверь. Получилось.

– Ой, Мими, надеюсь, Квазик не заругается. И зачем ему столько окон в пустом огромном зале? А теперь будут настоящие окна с видом на настоящую (уж не знаю, в какой степени настоящую ) поляну. Зал, кстати говоря, тоже надо как-то обжить – похоже, Квазик сам интерьером занимался, а вернее сказать не занимался, а создал, что требуется постоянно, распихал по углам, как попало, и ладно. Что же его подружки с высокоразвитым художественным вкусом ничего нормального ему не вообразили, а, Мими?

Мими насмешливо замигала глазками.

– Что, они только себе новые формы воображали? – Вера выпятила грудь колесом, поясняя свой вопрос, и Мими ответила утвердительно. – Тогда понятно – заняты были дамы, им не до интерьеров было. Пошли, Мими, вокруг дома – у меня фантазия еще не истощилась. С этих двух сторон сосновый бор изобразим, а с последней стороны попробуем цветник вообразить и деревья фруктовые. Интересно, как это все приживется? Ой, и поливать, наверное, надо? А земля-то у меня нормальная вообразилась, растения не погибнут?

Мими слетела с Вериной ладони вниз, покаталась по земле и отморгала ответ: «Нет», в смысле, что растения не погибнут.

– А птички и бабочки почему не создались, знаешь?

«Да».

– Эх, жаль, что ты не можешь объяснить – почему. Попробуем угадать: животных только создатели миров правильно вообразить могут?

«Да».

– Тоже жаль, но переживем. По-моему, и так красиво получилось.

«Да».

К тому моменту, как способность к воображению у Веры опять истощилась и страшно разболелась голова, успели сформироваться и зажить автономной жизнью: земля с травой вокруг всего дома, редкие ромашки на ней, несколько деревьев соснового бора и пара цветущих яблонь. Беседку с березкой, цветник и увеличение числа деревьев в боре и саду пришлось отложить на будущее, так же как и попытку вообразить синее небо над головой: пока вокруг всего созданного колыхалась серая муть, из которой сверху на поляну лился такой же рассеянный свет, как с потолка в доме.

– Теперь хоть из дома спокойно выйти можно будет, клаустрофобия не замучает, – пояснила свои действия Вера, обращаясь к Мими, которая весело прыгала в молодой траве, старательно придавливая к земле бело-желтые головки ромашек. Ромашки оказались на редкость жизнестойкими: стоило Мими отлететь к следующей «жертве», как зеленые стебельки распрямлялись и лепестки расправлялись. – С облагораживанием территории на сегодня всё, пойдем иллюзии с окон снимем и обедом займемся.

Первым пунктом меню Вера назначила воображенный кофе в кружке с действующим заклинанием – у нее болела голова и кроме навязчивого видения любимого кофеиносодержащего напитка ничего другого в мыслях не крутилось. Пока Мими показательно скакала по пустой сковородке, донося до Веры простую мысль, что на обед должны быть только блины и ничто иное, землянка наслаждалась вкусом капучино, не акцентируясь на отсутствии знакомого аромата у этого напитка. Хотя, честно говоря, без аромата кофе не так хорош… не так…