Валентина Елисеева - Ошибка бабушки

Головная боль немного отпустила, но воображение было вялым и замедленным, так что с огромным трудом Вере удалось сотворить яйца и молоко. Порадовавшись, что все прочие продукты она вчера вообразила в килограммовых пакетах (а масло – в литровой бутыли), Вера принялась жарить блины, по-честному раскладывая их в три стопки: себе, Мими и Квазику, так как иначе сытой осталась бы только Мими. Понятно, что заговоренная посуда создаст тебе почти что угодно даже при минимальном уровне воображения и бесконечно усталой голове, но блинчиков с таким настоящим ароматом она не создаст.

Закончив с главным блюдом обеда, Вера присела отдохнуть и глянуть в синий шар на родных. Убедившись, что их единственной бедой остается ее собственное исчезновение, Вера решила одним глазком глянуть на Квазика: надо же выяснить, сколько тарелок к обеду на стол выставлять, верно? А если что неприличное увидит, так сразу сеанс просмотра прервет и… ну, и выводы тоже сделает.

Квазик обнаружился на созданной ею полянке – он стоял и обозревал изменения, настигшие пространство перед его домом.

– Ой! – Вера вскочила, сунула шар в шкаф, кинула на стол еще одну тарелку с кружкой и выскочила на порог дома, который тоже появился с этого дня. – Привет, Квазик!

Демон-хранитель молча кивнул и пошел вокруг дома. Вера посеменила следом, искренне надеясь, что ее не выпорют за нецелевое использование драгоценной изначальной материи. Не ко времени вспомнились сведения из лингвы, что создателям миров нужно долго обучаться, получить множество дипломов и ученых степеней, долго доказывать свою вменяемость, миролюбие и благие намерения, прежде чем их допустят до работ с изначальной материей. А она тут без всяких разрешений и высших санкций такой объем в свои фантазии перевоплотила.

Не выдержав гнетущего молчания Квазика, Вера робко спросила:

– Тебе не нравится или такое самоуправство наказуемо?

– Очень нравится, – кивнул рогатой головой Квазик, – и почему это должно быть наказуемо? Ты сейчас живешь в моем доме и вправе менять его по своему вкусу, я только свою лабораторию от изменений защитил, но это в целях общемировой безопасности. Ты потратила колоссальное количество энергии, в том числе и душевной энергии,душевной теплоты на сотворение всего этого – у тебя большой потенциал воображения для низшей. Наверное, это нужно стабилизировать? Или ты завтра хочешь все полностью переделать?

– Стабилизировать? – удивилась Вера и безрезультатно напрягла лингву.

– Это значит – предотвратить развоплощение в изначальную материю. В доме стабилизация происходит автоматически, дом опутан сеткой соответствующих заклинаний, которые фиксируют все изменения, но снаружи все рассеется к утру, если не стабилизировать.

– Стабилизируй, пожалуйста! Я завтра только добавить кое-что хочу, а заново мне все не осилить – я сегодня исчерпала свой резерв и голова болит. Неизвестно, восстановлюсь ли утром. – Хорошо, что Квазик заговорил об этом, Вера завтра страшно расстроилась бы, если бы все плоды ее трудов «развоплотились». С горящими глазами Вера уставилась на Квазика: – Расскажешь, как надо стабилизировать?

– Это просто: нужно активировать это заклинание (демон ткнул пальцем в полоску на правом предплечье) и щелкнуть хвостом.

Это щелканье Квазик и проделал.

– А если нет хвоста?!

– Не стабилизируешь, – флегматично ответил Квазик.

А вот хвост спокойствия своего владельца не разделял: под вожделеющим взглядом землянки хвост метнулся в противоположную от Веры сторону, свился узлом и спрятался за мощное бедро хозяина.

«Ой, вот никогда бы не подумала, что демонические хвосты такие нервные!» – тихо фыркнула Вера. Можно подумать, она вчера над ним издевалась – она же просто погладила и потискала чуток.

– А что значит – потратила душевную энергию? Это мне чем-то грозит? – Вполне логичный вопрос, по мнению Веры: вдруг душа не бесконечна?

Квазик утомленно вздохнул, явно недовольный кучей вопросов, ответы на которые совершенно очевидны и «всем известны».

– Ничем не грозит, просто необычно, что ты так щедро вложила тепло своей души в простую траву и деревья. Ты и вчера щедро поделилась душевностью с домом, переделывая столовую – теперь, сидя в ней, ощущаешь тепло, уют и покой.

– Так и должно быть: кухня – душа дома! – изрекла Вера и неуверенно добавила: – Это же хорошо, что тепло и уютно – разве нет?

– Хорошо, – согласился Квазик, но смотрел на нее нахмурившись, как на неведомый общемировой науке экземпляр неясного генезиса.

«Мне не дано понять, что душу демона тревожит, – усмехнулась Вера, – особенно, если этой души предположительно нет».

– Пойдем обедать, пока Мими на нашу порцию блинов не покусилась.

– Мими действительно ест твои блины? – шагая к дому, недоверчиво переспросил Квазик.

– Ага. Дома покажу.

«Чему он так удивляется? Мими что – космической пылью питаться обязана? Она тоже – бездушный хранитель Вселенной от загрязнений?» – прикидывала и так и эдак Вера.

На кухне действительно было хорошо: упоительно пахло горячими блинами, в окно была видна цветущая бело-розовая яблоня, а под ней – васильки в зеленой травке. На подоконнике цвели фиолетовые фиалки в керамических горшочках, а из-за занавески выглядывал золотистый глаз Мими и часть ее пушистого серого бока. Вере стало смешно:

– Иди сюда, Мими, не бойся! – позвала она зверюшку, а Квазик почему-то споткнулся на ровном полу. – Я честно разделю с тобой свою порцию, мне все равно столько не съесть.

Дважды звать не пришлось: Мими шустро перемахнула на стол к Вериной тарелке и раскрыла свой устрашающий ротик.

Так и пошел своим чередом обед: Квазик сотворил себе кусок жареного мяса и периодически давился им, изумленно наблюдая за полетом и исчезновением блинов в ненасытном животике Мими, а потом сам принялся уплетать блины, запивая их сладким чаем, воображенным Верой – она пыталась создать ароматный чай с чабрецом, но создались только чай и чабрец в нем, а вот аромат опять не удался. Ну, Квазик же говорил, что это редкое умение, и Вере пришлось смириться со своей бесталанностью в этом вопросе.

– А можно чай и кофе с Земли сюда принести? – спросила Вера. – И другие продукты тоже – я бы иногда готовила настоящие блюда.

– Эта еда тоже настоящая, – обиделся Квазик за старинные родовые заклинания, качество которых подвергли сомнению.

– Конечно, конечно! Но кофе без запаха – это… сильно необычно для меня. Хоть кофе привезешь?

– Возможно, – пробурчал Квазик и взмахом руки все убрал со стола.

Просто идеальный мужчина для семейной жизни – сам прибирается на кухне!

– Ты опять улетаешь? – грустно спросила Вера, которая «воображать» сегодня уже не могла и решительно не знала, чем занять оставшуюся часть дня, то есть – цикла.