Валентина Елисеева - Ошибка бабушки

– Чего кричишь? – недовольно спросил Квазик, гася меч.

– Они меня съесть хотели. – Ткнув пальчиком в лохматых монстров, Вера обнаружила на их мордах крайнее возмущение предъявленным обвинением и обиженно-невинный взгляд в сторону ее защитника. Вера растерялась и добавила неуверенно: – Ну-у, может, не съесть, может – только понадкусывать…

Собако-крокодилы нахально оскалились и пренебрежительно рыкнули.

– Вера, – наставительно сказал Квазик, – тебе следует упорядочить в памяти те сведения, что обязательно должны были закачаться с лингвой, особенно, если ты решишь не возвращаться в свой мир. Это верик о лы, о них точно должны быть сведения.

Вериколы? Да, сведения были. Вериколы – это милые, ласковые , полуразумные, домашние зверьки?! Создатели лингвы были те еще юмористы, однако! Интересный набор эпитетов для этих жутких, страшных полусобак-полуящеров, однозначно – плотоядного подвида.

А Квазик нагнулся к уху Веры и зашептал:

– Пожалуйста, старайся сдерживать свою первую паническую реакцию при виде особей незнакомых видов, иначе очень неудобно получиться может! Вселенную населяют не только гуманоидные расы, но и множество других. Например – баскхи, можешь актуализировать в своей расширенной памяти их описание?

Вера могла. Баскхи – разумная раса, также имеющая низшие и высшие свои разновидности, представители которой напоминали огромных осьминогов с круглыми фасеточными глазами на голове, как у земных стрекоз, и большим безгубым ртом. Вообще, причудливые формы нелицеприятных для человека видов не были редкостью во Вселенной. Фатисеи, к примеру, были похожи на небольших противных жуков. Квазик прав – надо упорядочить сведения и всех разумных запомнить как следует, а то и впрямь межмировой конфуз выйти может, если она в Элеоре с мухобойкой на фатисея кинется.

Вера глубоко вдохнула, укрепилась духом и приготовилась к самым неожиданным встречам в Элеоре. Выходите все, землянка совершенно спокойна!

Однако, несмотря на самовнушение и попытку впасть в пофигистическую нирвану, при шорохе за спиной Вера судорожно уцепила Квазика за хвост. Квазик тихо зашипел сквозь зубы, а вперед выступили два демона-хранителя вполне привычной уже наружности…

– Амирелоноделисталиэль, она опять у тебя пьяная? – дружно спросили они.

…и привычной уже хамоватости. Почему опять ?! Один только раз песни на астероиде спела и уже считается хронической алкоголичкой?

– Нет, в данный момент времени она трезвая, – невозмутимо ответил Квазик.

В данный момент?! Ах, ты…!!!

– А почему тогда нас не боится? – полюбопытствовали хранители, заинтригованно рассматривая Веру, как чудо небывалое. – Хранителей в истинном виде все низшие боятся!

– Ой, да пожалуйста, – разозлилась Вера. – Что ж вы все с одной претензией-то, а?!

Но завопить ей не дали: наученный горьким опытом Квазик оперативно зажал ей рот, в зародыше задавив попытку сформировать перед неизвестными демонами образ нормальной, типично перепуганной низшей.

– Не говорите ей таких слов, если не хотите временно оглохнуть, – прошипел Квазик своим коллегам хранителям. – И перестаньте именовать ее низшей – это невежливо, Вера обижается.

У демонов-хранителей вытянулись лица, а Вера почувствовала себя польщенной и ее затопила гордость за своего ильмира – как он заступился за нее перед товарищами! Приятно, ничего не скажешь.

Пока Квазик утомленно объяснял коллегам, что Вера – это имя собственное, да-да, такое имя, что человечка действительно не пугливая и демоно-устойчивая, что выпивает редко и вчерашний демарш был спровоцирован сильнейшим стрессом, Вера с любопытством рассматривала стоящую перед ней пару хранителей. Вполне симпатичные демоны: глаза не слишком длинные, а вполне человеческие, губы полные, клыки практически незаметны, носики ровные и чуть курносые, а на лицах всего по три полоски. Как там говорил Квазик: чем страшнее, тем умнее? Эти, видать, не слишком ученые.

– Ты чего так на них смотришь? – недовольно проворчал Квазик в Верино ухо, и Вера вздрогнула, переведя взгляд на своего хранителя.

– Я поняла, что ты гений, – брякнула Вера.

Квазик помрачнел, как грозовая туча, а два его коллеги просияли и кокетливо помахали Вере хвостиками.

«Тьфу на вас! – раздосадовано подумала Вера. – Ведь ничего плохого не подумала, просто сделала логический вывод! До Джорджа Клуни вам всем далеко. А, дался мне этот Клуни! Вика как скажет порой, так потом долго всякие глупости из головы не выкинуть! Надо осторожнее на тему внешности и ума шутить – это больная мозоль для всей их расы».

– И в этой глупой человечке ты разглядел истинный ум, доброту и душевность, Амирелоноделисталиэль? – с сарказмом произнес новый голос, а стоящие перед Верой хранители расступились и пропустили вперед очень старого демона.

Демон был седым, прямым, как палка, и высохшим, как старое полено. Черные витые, загнутые назад рога, более крупные, чем у Квазика, эффектно поднимались из прядей побелевших от старости волос. Длиннющие большие глаза были черно-багрового цвета и порою вспыхивали яркими алыми огоньками. На первый взгляд Вера отнесла этого демона к афро-хранителям, но потом поняла, что исконный его облик был бледнолицым, а белый цвет исчез под вязью черных заклинаний. Во всем другом этот хранитель мало чем отличался от Квазика.

– Позволь представить тебе ильмиру моего рода, Старейший, – уважительно обратился к седому Квазик.

– Здравствуйте, – вежливо отозвалась Вера и была удостоена снисходительного кивка, как собачка, верно выполнившая команду.

«Ага! Это тот самый умнейший и старейший, а еще – страшнейший демон в Элеоре, – догадалась Вера. – И чего Квазик так переживает о грядущих изменениях во внешности? Не такие они и глобальные, я тоже в старости свежей ягодкой не буду. Гм, а ведь наши старости не совпадут: мне сколько лет осталось? А ему?! Интересно, мне двадцать пять лет только на вид или по факту тоже? И сколько раз можно так «омолодиться»? О, есть связь с лингвой! И ответ есть: тело можно омолаживать сколько душеньке угодно, а смерть наступит, когда окончательно утомится от жизни мозг. А когда он утомится??? У всех по-разному? Гм-м-м…»

Отвлекшись от размышлений о нескорой своей старости, Вера услышала обрывок давно начавшегося разговора:

– Я уверен, что это было душевное тепло, – настаивал Квазик.

– Это было инфракрасное излучение, – холодно возражал Старейший.

О чем это они?

– Микроскопическая доля простого теплового излучения никак не объясняет, почему мои серьезные ранения исчезли за пару секунд, – сказал Квазик, а Вера вспомнила, как после боя с кронтами прямо у нее на глазах темная кровь перестала течь из ран хранителя, а сами раны затянулись и бесследно исчезли. – При прикосновении Вера передала мне не только энергию инфракрасного излучения, но и энергию своей души, потому и ускорилась регенерация.