Роберт Блох - Рассказы. Том 3. Левша Фип. [Компиляция, сетевое издание]

Левша Фип откинулся на спинку стула.

— Есть одна вещь, которую я не выношу, — заметил я.

— В чем дело?

— Твоя история, — сказал я ему.

— Что в ней плохого? — спросил Фип, зевая.

— А что в ней хорошего? — возразил я. — Во-первых, ты пытаешься заставить меня поверить, что старая сказка на самом деле правда! Это достаточно плохо. Тогда ты делаешь только хуже.

— Хуже?

— Конечно. Ты говоришь, что на самом деле был тем, кто разбудил спящую красавицу. И ты убежал.

— Естественно.

— Естественно, да? Как ты это объяснишь?

— Ну… — я поднял руку и заставил Фипа замолчать.

— Думаю, я знаю, что ты мне скажешь. Ты скажешь мне, что она вовсе не Спящая красавица, а какая-то уродливая старуха.

— Нисколько. Она Спящая красавица и история правдива. В этом-то все и дело, — ответил Фип. — Эта история слишком правдива.

— Слишком?

— Ага. Она слишком похожа на описание такой сказочной принцессы. Вот почему я не мог смотреть на нее. Потому что, когда сказка сбывается, это ужасно.

Фип вздохнул.

— Я убежал, и ты поступил бы так же.

— Почему? — рявкнул я. — А как она выглядела?

Фип усмехнулся.

— Ты помнишь описание женщины, которую дал мне отшельник Кермит? Девушка лет восемнадцати, с алебастровой кожей, волосами, как золотые нити, шеей, изящной, как у лебедя, с рубиновыми губами и глазами, как звезды?

— Да.

— Ну, так она выглядит. А я тебя спрашиваю, — сказал Левша Фип, — ты бы женился на девушке с белой каменной кожей, волосами как золотая проволока, лебединой шеей и множеством драгоценностей там, где должны быть ее губы и глаза?

— Да лучше дайте мне в жены танцовщицу!

— Дай мне немного черного кофе.

Я вздохнул.

— Думаю, мне это тоже нужно.

В забегаловке Джека я едва мог дождаться, когда принесут еду. Это был тяжелый день, и я был голоден — достаточно, чтобы съесть один из жестких бифштексов Джека. Когда принесли заказ, я поспешно схватил бутылку кетчупа и вылил ее содержимое на мясо. Кетчуп брызнул мне в нос.

— Черт побери! — пробормотал я.

— Какой язык! — сказал голос у моего уха.

Я поднял украшенный кетчупом нос и вгляделся в лицо Левши Фипа. Угловатый человек, побывавший во всех углах, смотрел на меня с крайним неодобрением.

— Что случилось? — спросил я.

Фип опустился в кресло рядом со мной. Он издавал тихие кудахтающие звуки.

— Не надо так говорить, — сказал он.

— Я и не знал, что ты против ненормативной лексики, — сказал я ему.

— Говорить такие вещи небезопасно, — сказал мне Фип. — Они могут сбыться.

Я уставился на Левшу Фипа. Это звучало очень странно, и я подумал, не напился ли он.

— Где тебя черти носили? — рявкнул я.

— Везде, — ответил Фип.

— Где везде?

— Как ты и сказал. Везде в огне.

— О чем, черт возьми, ты говоришь?

— Все. Все возьмет черт, — ответил Фип.

— Черт тебя побери!

— Совершенно верно. Так я и говорю, черт.

— Слушай, Левша, — вздохнул я. — Мне чертовски трудно понять тебя.

— Это пустяки. Видел бы ты, как дьявол меня понимал, — ухмыльнулся Фип.

Я посмотрел Левше Фипу прямо в глаза.

— Хотите сказать, что разговаривал с Сатаной? — спросил я.

— Сатанински.

— Фип, это паршивый каламбур. Что это вообще за шутка?

— Никаких шуток, — заявил Фип. — Насчет дьявола я всерьез.

— Ты говорил с ним, да?

— Думаешь, я стал бы тебе лгать? — обвинил меня Фип.

На этот вопрос я не ответил. Но в этом не было необходимости, поскольку Левша Фип вдруг схватил меня за воротник.

— Тебе повезло, что я здесь, — объявил он. — Мне есть что рассказать об аде.

Я вырвался.

— В другой раз. Левша. Сейчас я не могу остаться и послушать. У меня свидание с ангелом.

— Скажи ей, пусть играет на арфе. У тебя свидание с дьяволом, — заявил Левша Фип. — То, что произошло со мной, делает ад Данте похожим на пикник в детском саду.

— Но…

Левша толкнул меня обратно на стул.

— Ты должен это услышать, — выдохнул он.

— Похоже на то, — вздохнул я.

Уставившись на меня с дьявольской ухмылкой, Левша Фип судорожно сглотнул, прочистил горло и погрузился в рассказ.

У меня на днях было назначено свидание с одним ангелом. Если она и не ангел, то, по крайней мере, одно из небесных тел. Ее зовут Китти Картер. Вообще-то ее настоящее имя Кларисса, но ее называют Китти из-за ее прекрасной кошки. Когда я впервые встретил Китти, она работала с пяти и десяти, но ее выгнали, потому что она не могла вспомнить цены. Поэтому я посоветовал ей устроиться на оборонный завод, и именно там она сейчас и работает.

Естественно, Китти очень рада всему этому, и когда я пригласил ее на свидание, она сразу согласилась. На самом деле я просто разговаривал с ней в телефонной будке, но кто-то еще захотел воспользоваться ею, и нам пришлось выйти.

— Пойдем в ресторан, Левша, — предлагает Китти в своей элегантной манере. — И пожуем какую-нибудь дрянь.

Я мило улыбаюсь и киваю, но чувствую себя не очень хорошо. Потому что в данный момент я сломлен, как японское обещание. Я в прекрасном состоянии, чтобы взять девушку и показать ей хорошее время. Все, что у меня в карманах, — это пара квитанция из ломбарда, а кому охота водить даму в ломбард? Но если Китти Картер хочет есть, она будет есть. Я что-нибудь придумаю. Я веду ее по улице, и вскоре мы оказываемся перед закусочной.

— Как насчет этой? — спрашиваю я.

Китти кивает, и мы входим. Место не совсем презентабельное, будучи чем-то средним по классу обслуживания. Но оно выглядит достаточно дешево, поэтому мы садимся за один из столов и стряхиваем макаронные крошки с меню. Мы единственные клиенты в этом месте, если только мухи не решат гульнуть этим вечером, поэтому нас обслуживают быстро. Меньше чем через час официант в кабаке сообразил, что мы, возможно, захотим чего-нибудь поесть. Он несется к нам со скоростью не менее 2 миль в час.

— Что будете? — спрашивает он.

— Вероятно, птомаин, судя по виду этого места, — отвечаю я. — Но мы возьмем спагетти.

Он смотрит на меня словно в Черную книгу. Я смотрю прямо на него. Официант — маленький сморщенный человечек в смокинге, не отглаженном с тех пор, как его привезли из похоронного бюро в 1906 году. Он очень смугл и черноволос, и на его лице, а также под глазами — пятичасовая тень. Но в основном этот парень — ходячие усы. Щетина под носом заставила бы любого дворника схватить его, перевернуть вверх ногами и использовать вместо метлы. Наконец он выдавил из себя весьма анемичную улыбку, принял мой заказ и умчался со своей крейсерской скоростью — как улитка, вышедшая на пенсию по старости.

Китти сидит и дует губки, а я сижу и беспокоюсь. Этот официант поведет себя грубо, когда узнает, что я на мели. Он похож на члена профсоюза бомбометателей номер 7, местного Муссолини. Скорее всего, это Черная рука. Я прихожу к такому выводу, взглянув на его пальцы, когда он возвращается со спагетти. Я перестаю беспокоиться и начинаю возиться со спагетти — что очень хорошо, если вы любите шнурки с вазелином.