Елена Кисель - Расколотый меч

Типичная логика алхимика, который таскает с собой в кармане универсальный антидот. На сей раз на свет божий явилась бутылочка — видно, Весл усовершенствовал состав. Раньше антидот тоже был порошковый.

— Добавил специй, уксуса и трав, — перехватил мой взгляд алхимик. — Два в одном — теперь и соус!

Он усмехнулся, взбалтывая жидкость в бутылке, и принялся поливать антидотом блюда так, будто и правда приправлял. Попутно не забыл пояснить:

— Рынок, чтоб ему в Хаос кануть! Все мои заказчики — у порошка нетоварный вид! Он невкусный! Это антидот, а не хмели-сунели, сколько можно им вдалбливать! Ну ладно, всё.

Прежде, чем мы успели спросить что-нибудь вроде: «На сколько процентов всё?» — алхимик уже сунул бутылочку в карман, уселся на свое место и как ни в чем не бывало отправил в рот кусок ветчины.

И, разумеется, тут же поперхнулся.

Схватился за горло. Закашлялся…

— Весл?!

— Да не в то горло попало, — пояснил алхимик, переставая кашлять и подцепляя на ближайшую вилку второй кусок. — Что?! Если бы это был яд — я кашлянул бы ровно один раз!

Мы с Эдмусом переглянулись и опустились на свои места, с которых как-то невольно подорвались, когда Веславу вздумалось поперхнуться.

И все-таки подождали минуты две, прежде чем отправить в рот первый кусок. Просто так — на всякий случай.

— Был такой момент, — ударился в воспоминания алхимик, не переставая жевать, — сидели в Таганроге с клиентом в какой-то точке общепита. Приносят еду. Я, конечно, ее проверяю — привычка, сами понимаете. Индикатор выдает желтый. Понятное дело, и я, и клиент чуть со стульев не падаем: желтый цвет обозначает мгновенную смерть. В смысле, даже без того, чтобы раз кашлянуть: в рот взял — и ручкаешься с Хароном.

Он задумчиво отщипнул хлебец, который еще совсем недавно был синего цвета, а теперь вернулся к нормальному серому.

— А тут еще клиент взрывной попался и сильный маг к тому же — мол, меня травить?! Да я тебя! Ну, конечно, он это всё додумал в мою сторону…

Я поежилась, представив картину в подробностях. Два холерика и один общепит. Эдмус подавился, прикрыл рот ладонью, чтобы не расхохотаться, и тут же стал похож на зеленую разновидность хомяка.

— Колошш-шально, — невнятно выдавил шут. — И?

— Ну, я оказался быстрее. Спасибо, тактильное снотворное под рукой было — клиент отправился спать как раз перед тем, как я сам мог отправиться… по другому маршруту. Начинаю разбираться, в чем дело, — оказывается, что в фарш добавлен краситель, который работает как катализатор и заставляет мой индикатор реагировать на него, как на яд! Модернисты кулинарных просторов, пижму вашу через тертый кварц… Котлеты у них с красителями! Мне теперь за двадцать километров от Таганрога лучше не появляться.

Самое странное в этой истории — не то, что алхимик ее рассказал, а то, что он тогда начал разбираться. В характере Веслава было бы скорее применить «Ниагару» на всем персонале той точки общепита, и что-нибудь, вызывающее плесень — на всех продуктах… впрочем, судя по улыбке алхимика — эту сторону нам нужно было додумать самим.

Как и то, за что ему поклялся отомстить тот клиент — наверняка ведь темный алхимик не мог ответить на попытку убить его просто снотворным? Я невольно поморщилась.

— Яд на зубах хрустит? — заметил алхимик.

— Нет, — я с самым спокойным выражением лица отправила в рот кусочек мяса. — Уксуса много, по-моему.

Веслав со звоном положил вилку и перевел взгляд на Эдмуса.

— Ты придираешься, Ольга, — укорил меня шут. — Ничуть не кислит. Разве что остроты многовато.

— Ну, знаете, — зашипел алхимик, поднимаясь из-за стола. — Я вам жизни спасаю, а вы…

Но Веславу не суждено было излить свою обиду по поводу такого пренебрежения его кулинарными способностями. Как раз в этот момент в трапезную вошел Йехар.

Хотя вернее было бы сказать «влетел» или «ворвался».

Вихрем. С растрепанными волосами и паникой на лице, причем, когда он увидел меня, мою тарелку, а вслед за этим — вилку, которую я подношу ко рту, паника увеличилась.

Дзынь! Моя вилка отправилась в долгое и счастливое путешествие по воздуху, а я ойкнула и схватилась за руку. Вот уж не думала, что светлый странник применит против меня и безобидной вилки прием, который обычно применяют к бандитам и их бандитским ножам!

Бряк! Тарелка, где, между прочим, было еще полно еды, отправилась догонять вилку. Вскоре раздался радостный звон, обозначавший, что вилка и тарелка счастливо встретились друг с другом и с полом. Эдмус торопливо схватил свою тарелку и шарахнулся от светлого странника подальше.

— …идиот, — договорил Веслав уже совсем не столь экспрессивным тоном, а скорее устало, и сел на свое место. Выбрал симпатичный кусок сыра и забросил в рот.

— Еда отравлена! — выпалил Йехар. Первое слово прозвучало решительно, второе немного растерянно.

Я смерила глазами остатки своего обеда, сиротливо раскинувшиеся на пушистом ковре. Это был знак судьбы. Пора худеть. Или переходить к десерту.

— Я тебе рассказывал, как однажды переварил десять любимых пуговиц своего герцога? — поинтересовался Эдмус, все еще с набитым ртом. — И одну пряжку, и нет, я не скажу, как все это началось!

Йехар мельком осмотрел изрядно растранжиренные блюда, глубоко вздохнул и сел на свободный стул.

— Мы рады, что вы достаточно осторожны. Антидот?

— Дурной вопрос, — хором откликнулись мы с Эдмусом и захихикали, увидев выражение лица алхимика. Тот долил себе вина в бокал, откинулся на стуле и кивнул на пояс рыцаря:

— А, кстати, где это твое «мы»?

Действительно, Йехар был без меча. Если подумать, вряд ли мы его раньше в таком состоянии и видели. Хотя нет! У меня на квартире он ножны отстегивал, но все равно сидел рядом с клинком почти все время.

— В наших покоях, — ответил странник, кивая на дверь. — Это рядом, я призову его, если будет нужда.

Ел он осторожно и медленно, как будто надеялся на вкус распробовать остатки яда в супе.

— Как узнал, что еда отравлена?

— Рядом с покоями по коридору прошел кто-то из прислуги — полагаю, тот, кто подавал на стол. Мы ощутили злорадство по поводу выполнения некого коварного замысла… — странник положил ложку и прижал руку к груди. — Кто-то должен был умереть вскоре. Мы подумали… после этой церемонии представления…

Он махнул рукой и опять взялся за ложку, теперь уже с гораздо большим энтузиазмом.

— А что было на церемонии? Ты что-то почувствовал?

Странник неопределенно пожал плечами.

— Кто-то лгал, — сказал он лаконично, — а кто-то желал нам смерти.

— Так, сдается мне, вас с Глэрионом тут многие не любят, — заметил алхимик, примериваясь к краснобокому яблоку.

— Ты не понял, — ровным голосом уточнил рыцарь, — не мне и Глэриону. Нам всем. Всей Дружине.