Елена Кисель - Расколотый меч

— На что?

Йехар чуть качнул головой и протянул вперед руку. Меч насмешливо замерцал в ответ — неровно, будто в нем случилось короткое замыкание. Запахло паленым деревом. Веслав отодвинулся на стуле подальше.

Рыцарь сделал два шага вперед — и клинок, ярко вспыхнув, перенесся к нему в руку сам.

— Раньше, — проговорил Йехар, — я мог призвать его с двадцати шагов. Теперь он не всегда повинуется. И всё время беспокоится.

Алхимик встал из-за тлеющего стола, предоставляя заниматься пожаротушением мне.

— Я сегодня с утра тоже противоречивый аж жуть, — хмыкнул он. — У тебя раздрай с твоей второй половиной? Ничего, кроме успокоительного предложить не могу.

— Это предупреждение! — повысил голос Йехар. — Глэрион никогда не волновался по пустякам, и если тебе не встречались подобные случаи в Книге Миров…

От двери кхекнул Эдмус. Спирит брел в клубах пыли, похлопывая крыльями и явно воображая себя каким-то духом тумана, и не мог допустить, чтобы такое появление осталось незамеченным.

— Смех, да и только, — исключительно оптимистичный тон представлял собой прямой контраст словам. — Это ж сколько нам придется выдумывать версию того, что там случилось? Стены-то стоят крепко, а кроме стен да потолка ничего, считай, и не осталось. Но я — за то, чтобы спихнуть все на Бо. Скажем, что она волосы пересушила, или там… прыщ на носу вскочил, посмотрела на себя в зеркало, впала в ярость…

— Арррр! — пантера, которая только-только собиралась вздремнуть у ног Йехара, подскочила, бросила на шута гневный взгляд и кинулась к ближайшему зеркалу удостоверяться, что с носом все в порядке.

— Нгур была права, — заговорил Йехар. Он сел и теперь бессознательно полировал рукоять Глэриона, — нам придется покинуть дворец. Эти покушения все разрушительнее, и пострадать теперь можем уже не только мы… Лагерь придется разбивать где-то в окрестностях. На открытой местности, под защитой охранных чар у нас будет больше шансов уцелеть, а значит, и…

Гм, вычислить Иссушителя, так, что ли? По принципу «большое видится на расстоянии»? И что мы с ним сделаем, даже если вычислим — мы же понятия не имеем, как эту тварь убить…

Веслав закивал с подозрительной сговорчивостью. Небось, надеялся принять участие в наведении защиты — но его кивки тут же и сошли на нет, когда Йехар обратился к Эдмусу:

— Скажи, эти несчастные дети вели себя точно так же, как остальные нападавшие?

— Вроде той служанки, — ответил спирит. Он не терял времени и уже успел просунуть голову черед отверстие в столе, прожженное Глэрионом. Отверстие спирит расширил когтями. — Сначала все эти крики о том, что они нас всех ненавидят и что нам не жить, ну, мне-то это привычно, Ифирь меня так иногда в шутку еще и сейчас приветствует… А потом — хлоп, и они ничего не помнят. И ревут — хором, между прочим, а что у дяденьки спирита сейчас головка лопнет — это им все равно. Я их спровадил — как дойти домой они помнят… Хотите, говорящая голова предскажет вам следующий вопрос?

— От меня не пахнет дохлой кошкой? — озабоченно спросила появившаяся Бо, сводя на нет все предсказания. — Ай, Эдмус! Куда все остальное подевалось?

Мы оставили их упиваться интеллектуальной беседой. Разговаривать со спиритом, когда у него начинали так блестеть глаза, равно как и с Бо, когда она увлекалась внешностью, было делом равно бесполезным. Тем более что наш рыцарь решил нас порадовать логическим умозаключением.

— Возможно, это не Иссушитель.

Веслав, который все последнее время прижимал к груди свитки здешнего архива, уронил дюжину на стол — целиком накрыв голову Эдмуса, к вящему ужасу Бо («Ай, он же задохнется!»)

— Эти покушения, — продолжил Йехар тем тоном, каким он зачитывал нам катрены из сонетов, посвященных Даме. — Возможно, эти внушения — действия Чумы Миров, а может, нашей смерти хочет еще кто-то.

Жаль, у меня не было в руках чего-то, что можно было уронить на чужую макушку. Я могла только размахивать верхними конечностями, но уж делала это от души.

— Йехар, что хотят — это не новость. Но кто во дворце может обладать такими способностями внушения, как не…

— Алхимик. Алхимик, владеющий рецептом эликсира подчинения.

Оставалось додумать, правильно ли я растолковала подозрительный взгляд в сторону Веслава.

Похвально: о профессоре алхимии Зелхесе Йехар как-то не подумал.

Услышав подобную выкладку, Веслав подскочил на месте и уронил все оставшиеся свитки, естественно, на то же самое место. Веко алхимика дергалось так, что казалось — он игриво подмигивает, но уж мы-то знали…

— Эликсир подчинения не дает таких эффектов! — выдал он, для пущей наглядности выхватывая из кармана флакончик того самого эликсира. — При контакте с ним у человека всего лишь создается комплекс послушания…

— Всего лишь? — процедил Йехар сквозь зубы. Я, припомнив поведение водителя, который подбрасывал нас до Питера, тоже метнула на алхимика мрачный взгляд.

— …вплоть до раболепия и преклонения, — он открутил колпачок и помахал им. — Всё это будет замкнуто на единственного человека, точнее, на того, кто применял эликсир, однако человек сохраняет собственные чувства!

— Ой, я уже не понимаю, — пробормотала Бо, которая только что закончила спасать спирита из-под груды свитков и теперь страдала из-за того, что ее подвиг в веках остался неоцененным.

Нас прервал стук в дверь. После того, как Эдмус ее распахнул, за порогом обнаружился наследный домин Стэхар.

— Йехар! — простонал он, протягивая руки.

После чего упал на колени и низко поклонился.

— Так понятнее? — тут же осведомился у Бо шут.

На таком достижении, как поклон Стэхар не остановился. Он выдал еще один — на сей раз как следует приложившись лбом о плиты пола от усердия. Глухой звук, прокатившийся по залу, слегка привел нас в чувство. Побелевший от ярости Йехар первым делом повернулся к алхимику, озадаченно созерцавшему наглядное подтверждение своих слов.

— Это не я, — заявил Веслав, пряча пузырек. На всякий случай он еще и отступил на пару шагов, потому что глаза рыцаря горели почти как его клинок.

Домиций тем временем тоненько завыл и принялся сотрясаться в рыданиях. Он разогнулся, но легче от этого не стало: теперь ему с чего-то вздумалось проковылять к Йехару и обхватить его ноги. Что он и сделал, заливаясь слезами.

— Оюшки, — выдохнула Бо. Скорее всего, она имела в виду перекошенное лицо Йехара. Странник по мирам буквально замер от омерзения, словно пожилая дама, которая обнаружила жабу в своем блюдце для варенья — и выразительно растопырил скрюченные пальцы, как будто собираясь их от чего-то отряхивать. Хотел что-то сказать, но в горле булькнуло.