Анатолий Казьмин - Собственная Е.И.В. Кощея Канцелярия

— Да и хрен с ним. Делать ему больше нечего, пусть идет и копает. Нам всё равно, что он там найдет, и так и так хорошо и путанно.

— Федор Васильевич… — раздался вдруг смущенный донельзя голос, — а можно и я на кладбище схожу?

Маша яростно закивала головой, а Михалыч показал оттопыренный вверх большой палец.

— Ну, можно, наверное, только зачем? — недоумевающе спросил я.

— Пошалить немного. Такой момент удачный выдался, жаль упустить!

— Ну, как дети малые… Ладно, давай, только не спугни его, пусть задуманное совершит. Отбой.

Я посмотрел на своих компаньонов:

— Ну? Что вы еще затеваете?

— Феденька, внучек и мы с Калымдаем пойдём. Маша, свяжись с ним, скажи, пусть за нами зайдёт и вместе отправимси!

— Да зачем вам это? Не понимаю.

— Не понимаете, мсье Теодор, — кивнула Маша. — Это же жуткий шарман, попроказничать на кладбище ночью!

— Ну и развлечения у вас тут…

— Идём с нами, внучек, смеху-то будет!

— Думаешь? Ну, ладно, пошли, всё равно днём выспался, не засну уже.

— Вы не пожалеете, Теодор! — захлопала в ладоши Маша.

Уже совсем стемнело, когда за нами зашёл запыхавшийся Калымдай.

— В полночь они решили выйти, — доложил он. — У нас еще час в запасе есть.

— А далеко оно, кладбище-то?

— Недалеко, версты полторы от города.

— Ну, пошли тогда.

Мы незаметно, даже не наткнувшись ни на один стрелецкий патруль, проскользнули к ближайшей крепостной стене и только сейчас я задумался, а как же мы выберемся из города?

— Никаких проблем, мсье, — успокоила Маша, по причине ночной поры щеголявшая в своём привычном кожаном костюмчике.

За её спиной вдруг раскрылись огромные крылья и она, легко подхватив одной рукой меня, другой Михалыча, взлетела высоко в небо, а через минуту плавно опустила нас на землю, метрах в пятидесяти по ту сторону стены.

— Ну, ты даёшь… — выдавил я из себя, ошарашенный внезапностью полета.

Но Маша меня не слушала и тут же снова воспарила в небеса, а через пару минут вернулась с хохочущим Калымдаем в охапке.

Тут как специально разошлись лёгкие облака на небе и луна, огромная такая, как в голливудских фильмах, только без санта-клаусов или велосипедистов, пролетающих на ее фоне, ярко осветила всё вокруг.

До старого кладбища и правда было совсем близко, да и не заметил я дорогу, поддавшись веселому настроению моих соратников по хулиганству. Знаете, как в детстве, бывало, готовишься нашкодить или какую еще каверзу затеваешь, а сам в предвкушении аж ходуном ходишь от радости. И зачастую эта радость может быть и посильнее, чем от последующей проказы.

Так, хихикая и перемигиваясь, мы и добрались до кладбища. Страшно? Смеетесь? В такой-то хохочущей компании?

Маша, как основной специалист по загробной и около того жизни, взяла на себя общее командование, стратегию и тактику.

— Вот могила вашего шамахана, мон ами Калымдай, — она указала на свежую могилку с мореным деревянным крестом. — Дедушка Михалыч спрячется совсем рядом и выйдет, когда могилокопатели подойдут поближе.

Дед, хихикнув, отошел в сторонку и затаился за деревом, которых на кладбище было множество.

— Вы, мсье ротмистр и вы, мсье Теодор, прячьтесь за могилками неподалеку. Сидите там тихо и ждите моей команды. Как увидите, что началось, создавайте большой шум. Ах, это будет прекрасно!

И Маша скрылась в глубине кладбища, а мы с Калымдаем отошли на пару могилок дальше и удобно расположились, скрывшись за надгробными памятниками.

— А чего это она про «началось» говорила? — спросил я Калымдая. — Я что-то не понял, чего она затевает.

— Мадмуазель Марселина наверняка решила мертвецов поднять, — откликнулся Калымдай и хихикнул. — Ох и веселье-то будет!

— Мертвецов?! А так можно? А они нас не сожрут? А участкового?

— Не волнуйтесь, Федор Васильевич, наша мадмуазель как настоящий вампир, своё дело знает. Они, кровососы эти, любят пошалить с мертвецами. А наша барышня как раз и будет управлять ими. Сами-то они бестолковые и шага сделать не смогут, так и будут топтаться на месте, пока петухи не заорут.

— А у Кощея во дворце скелеты просто живчики, так и носятся с саблями наголо.

— Так это — другое дело. Его Величество заколдовал их, а мадмуазель Марселина просто подымет и управлять будет. И на счет покушать уж не беспокойтесь, они же мертвые, им ни еда, ни вода не нужны.

— Ладно. — Я чуть успокоился, но еще один момент тревожил меня. — Калымдай, а вот то, что твоего парня тут потревожат сейчас, могилу его раскопают, это для тебя ничего? Ну, ваших обрядов не нарушает?

— Всё в порядке, Федор Васильевич, в могиле только пустая оболочка, а Бодухан сейчас на небесных полях стада гоняет или с прекрасными девами вино пьет.

— А ладно. О, смотри, вроде идет кто-то?

— Точно! Идут наши менты! Теперь тихо сидим.

Два силуэта, один пониже, другой совсем здоровый, с лопатами на плече пробирались между могилок и были уже совсем недалеко от нас.

— Ну где тут свежие могилы? — донесся до нас голос участкового.

— Тут, батюшка, вона и вона ишо, — отвечал ему Митька, почему-то очень писклявым голосом.

— Да ладно тебе, Митька, не бойся! Бери лопату и копай.

— Да кто боится, кто боится?! — взвизгнул этот бугай. — Вот, пожалуйте, вам лопата, мне лопата…

— А мне? — спросил Михалыч, выходя из-за дерева.

Они аж подпрыгнули! Участковый резко развернулся к деду, принимая боевую стойку, а Митька рухнул на колени, закрестился и заголосил молитву.

Мы с ротмистром захихикали, закрывая рты ладонями.

А наш дед заливался соловьём:

— Ох и в недоброе место и время занесло тебя, сыскной воевода! Ить места тут страшные, древние, таинственные, никто сюда ночью ходить не осмеливаетси. А уж, ежели кто и зайдет…

— То что? — пропищал Митька.

— То всё.

Митька икнул.

— Ладно дед, хватит нас пугать, — бодрясь, перебил его участковый. — Подскажи нам лучше где тут могила Тюри, казначея царского.

— Да вона она, внучек! Сюда, сюда проходите.

Милиционеры, поплевав на ладони, принялись раскапывать могилу, а Михалыч потоптался немного рядом, да и тоже взялся за лопату.

Вот скажите мне, по какой такой правоохранительной логике они с собой именно три лопаты захватили? Неисповедимы пути нейронов в мозгу милицейском.

Копали они минут десять, я даже заскучать успел. Наконец вытащили гроб из ямы и, поддев крышку лопатами, открыли и тут же шарахнулись в стороны.

— Чего это они? — недоумевающе спросил я у Калымдая. Он только пожал плечами.

— Чего это он? — завизжал Митька, вторя мне. — Дедушка! Чего это он к верху задом перевернулся?! Может он упырь?!

— Нет, сынок, это не упырь. Упырей, что кровью да мясом человеческим питаются, ты и не видел еще. Не боись, ночь, она длинная… — успокоил Михалыч.