Анатолий Казьмин - Собственная Е.И.В. Кощея Канцелярия

Он взял костыль, упаковал его в футляр и засунул в свой кошель:

— Пошли-пошли.

Мы ринулись вниз по крутой лесенке, и как я себе не свернул шею, не знаю. Тоже, наверное, чудо было.

— Деда, а что ты там напевал не по-русски? — отдышиваясь спросил я, когда уже на улице Михалыч вешал замок обратно на дверь колокольни.

— Дык Отче наш же, — удивился дед. — Али не понял?

— Не-а. Не разбираюсь я в молитвах. А чего не по-нашему?

— Федька, ну в кого ты у меня такой глупый? Костыль католический? Вот я на латыни и прочитал да и перекрестил на ихний манер. Оно и того…

— Ну, дед… Орёл ты у меня!

— А то! Куда ты рванул? В слободу пошли.

— Зачем? Бежим в гостиницу.

— А Машка?

Ой. Вот же я скотина. Забыл совсем о нашей героической вампирше.

Мы, пригибаясь, перебежками подбежали к слободскому забору, обогнули участок, который тянулся около кирхи, и метнулись в ту сторону, куда падала Маша. Пробежав метров пятьдесят, дед вдруг остановился, поднял руку, цыкнул на меня и тихо позвал:

— Маша?.. Машуня, жива внучка?..

Тишина. Ох…

Дед вдруг хмыкнул:

— Машка, будешь придуриваться, от я тебе розог-то дам!

— Ой, ну что вы, дедушка Михалыч, — раздался из-за забора капризный и такой родной голос. — Грубиян вы. Ну, разве можно мадмуазель такие глупости говорить?

— Ты как, Маш? — спросил я, подпрыгивая на месте от радости.

— Пряников хочется. И яблок. Мсье Теодор, а вы ведь мне мешок яблок так и… Всё, уходите! Кнутик сюда идет!

И мы ушли.

душевно тянули Кощей с Михалычем, сидя в обнимку на нашем диване в Канцелярии, слегка раскачиваясь в такт песни.

Дизель раскачивался им в такт, сидя на стуле за праздничным столом, баюкая на коленях Тишку да Гришку.

Я дремал за компьютером, умиротворенно посматривая сквозь слипавшиеся веки на коллег и жалел, что Маши нет с нами.

Канцелярия праздновала свою первую настоящую победу.

Аристофан, заняв у меня червонец до зарплаты, гудел со своими парнями где-то в подвалах. Маша, выклянчив у царя-батюшки оплачиваемый двухнедельный отпуск, плюс премиальные, умотала со своим Кнутиком куда-то на Клязьму, в усадьбу давнего приятеля посла. Калымдай же занимался очередным заданием по приказу Кощея. А мы тихим коллективом так же тихо гудели.

Отпраздновать было что. Двухнедельная сложнейшая операция благополучно завершилась. Демонам так врезали, что надолго отбили охоту лезть на Русь. В Лукошкино как и во всем государстве наступили мир и спокойствие.

Я окончательно утвердился на посту Канцелярии, доказав Кощею свою нужность и жизнь казалась тихой и умиротворенной.

Целых две недели казалась.

Пока меня утром не разбудил Аристофан.

— У-у-у… — завыл он у моей кровати, бухнувшись на колени. — Босс! Спаси, командир! Защити от этого злодея!

— Ты про Кощея, что ли? — зевая, спросил я.

— В натуре про него! Загоняет меня в Лукошкино воровать кладенец из царских подвалов! Меня же реально повяжут, босс! Помоги!

Вот так с бесовскими воплями и страданиями и вляпались мы в очередное запутанное и, больше скажу, кошмарное дело, которое в итоге привело к та-а-аким последствиям…