Кристина Юраш - Семь кругов Яда

Все рассмеялись, а кто-то выкрикнул: «Целыми днями! Прачка она!»

— Хотите, чтобы вам больше не пришлось тереть руками пятна? — поинтересовалась я. — Чтобы отстирывались сразу? Если хотите, то поднимайтесь сюда! Я вам покажу волшебное средство, которое избавит от лишней работы!

Робко осмотревшись по сторонам, девица поднялась, смущаясь и опуская взгляд.

— Смотрите, у вас на рукаве пятно! — заметила я, понимая, что пятна у нее не только на рукаве. Я нашарила брусок нового мыла, который показал себя в клинических испытаниях как средство, разъедающее любую грязь. Я потерла им пятно, мыло запенилось какой-то серой и неприятного вида пеной, а потом, когда все пузырьки лопнули, пятно стало почти незаметным, обнажая островок изначального цвета платья, который на фоне общей грязи и изношенности выглядел травяным пятном. Напомните мне, чтобы мы переименовали средство от веснушек в «Новое стиральное средство»! Через минуту я уже мазала девушку отбеливающим гелем. Грязь с лица исчезала на глазах!

— Никакого мыльного корня в составе нет! Зато есть настоящее волшебство! — громко заметила я, показывая девушку после того, как гель испарился. Проектор закатил глаза и создал зеркало, в которое жертва недоверчиво смотрелась. Я обрызгала ее из флакона «Ля кости». — Теперь ты пахнешь, как принцесса!

— Сколько стоит? — закричала какая-то полная женщина, всей грудью пробиваясь вперед. Я назвала цену. Наш образец сошла со ступеней, давая обнюхать себя всем желающим.

— А что так дорого? — цена поумерила пыл потенциальной покупательницы, поэтому она застыла в раздумьях.

— Никакого мыльного корня! — развела я руками, поднимая брови. — Зато есть экстракт из щитовидной железы дракона! Поверьте, дохлые драконы на дороге не валяются! Вообще-то рецепт держится в секрете, поэтому я не должна была говорить вам про состав!

Народ долго сомневался, но кто-то все-таки решил купить. Какой-то потный мужик взял наши духи «Вьюга-нос» и вылил на себя полфлакона. К нему стали одобрительно принюхиваться.

И тут через всю очередь бежала наша прачка-принцесса, таща за руку упирающуюся темноволосую и смущенную подругу.

— Хочу купить два таких мыла! — прошептала отмытая красавица, протягивая мешочек с деньгами. — Себе… И подруга попросила… Она тоже прачка!

— Вот тебе мыло, а вот мыло для подруги! Но! Поскольку ты привела подругу, тебе полагается за это… — я сделала театральную паузу и вручила в протянутые руки два медяка! — Ты даже заработала! Вот если бы ты привела не одну, а десять подруг, то тогда бы получила двадцать медяков с покупки, сделанной каждой!

Проектор дергал меня за рукав, как звонарь колокольни. «Это бред какой-то! Зачем я на это согласился! Это позор! Чтобы я, выпускник магической академии…» — стенал он, требуя, чтобы я прекратила «весь этот балаган».

— Да что такое? — прошипела я, оборачиваясь. Сумка была уже наполнена медяками. — Писять хочешь? Раньше надо было! Потерпи пять минут!

— Я-то потерплю, а вот они — нет! — испуганно прошептал Проектор. И тут нас снесло заклинанием с подмостков и больно ударило о брусчатку. Я сглотнула, чувствуя, как в голове звенит от удара и как дыхание перехватило от внезапности.

— Расходимся, чернь! Сейчас состоятся торги! — надменно прокричал голос, а над нами развернулась огромная иллюзия. На фоне голубого неба виднелись сверкающий дракон и пламенная линия, которая стелилась за ним так, словно бедолага работал на реактивном топливе. Закрадывалось подозрение, что съеденный намедни рыцарь оказался слишком тяжелым либо дракон был слегка нездоров, но летел он так, словно недавно выпал из гнезда и теперь в экстренном порядке учится летать!

Судя по скачкам линии-кардиограммы, тянущейся за драконом, у кого-то сейчас будет разрыв сердца.

Набежавшая толпа чуть не затоптала нас. Какой-то импозантный господин в синем камзоле и с аккуратной бородкой с проседью в сопровождении красивой дамы в развратной одежде цвета кордебалет брезгливо обошли нас.

— Драконьи сердца растут в цене! Золхимы падают, но скоро снова будут расти! Золхимы стабильней! — покачала головой женщина, показывая в руке золотую линию и тут же убирая ее. — Сейчас лучше брать золхимы. Драконьи сердца скоро упадут…

— Хм… — поглаживая бороду, заметил господин. — Запутала ты меня! Ты же сама говорила, что, как только налоги поднимают, золхимы падают. Тем более что драконьи сердца принадлежат государству! Покупай двести драконьих сердец! Я кому сказал! Видишь, растут! Значит, надо брать!

С губ женщины слетел тяжкий выдох, а с руки светлячок, который, миновав головы, улетел куда-то в сторону иллюзии и приземлился на линии. Сотни светлячков летели на огонек кардиограммы. Сразу десяток умостился в одной сверкающей точке. Казалось бы, линия уверенно пошла вверх, но внезапно дракон рухнул, а по толпе прокатился рокот возмущения и ужаса! Драконьи сердца обвалились и неуклонно поползли вниз искать свою линию плинтуса. Охи, ахи, вздохи и крики сопровождали каждый момент падения. Сотни людей следили за тем, как дракон, словно подбитый летчик, неуклюже снижался.

— Драконы всегда снижаются, чтобы потом взлететь! — послышался чей-то тонкий голос, преисполненный надежды. — Драконы всегда снижаются…

Маленькими скачками дракон из последних сил пытался набрать высоту, но потерял управление и окончательно рухнул вниз, оставляя за собой горящую, скачкообразную линию, еще раз доказывая, что рожденный ползать летает редко. Оставалась надежда, что он еще может заползти на вершину, но, судя по тому, что дракон потерялся из виду, ящер все-таки выбрал плинтус.

— Пошла вон, тупица! Ничего дельного посоветовать не можешь! — заорал господин, отталкивая от себя магичку, которая усмехнулась, щелкнула пальцами, и тут же над ней появилась надпись: «Научу, как правильно зарабатывать деньги! Драконьи сердца, золхимы». Я поднялась и отряхнулась, растирая ушибленный и гудящий локоть. Проектор обиженно сопел, глядя на огненную кардиограмму последнего полета. В толпе раздался протяжный и душераздирающий вой отчаяния, ибо кто-то просто пролетел, а кто-то вылетел в трубу. Неподалеку стояли люди победнее, отдавая записки и мешочки какому-то магическому комитету, бросая нервные взгляды на иллюзию. А вдруг? Нет, ну а вдруг? Вдруг дракончик просто устал, а сейчас как взлетит, как расправит крылья…

Мне удалось выбраться из толпы, отряхнуться и сплюнуть, выискивая глазами свое разнесчастное оборудование. Проектору тоже удалось вырваться, спотыкаясь о чью-то ногу. Он подошел ко мне, обиженно сопя, и стал бубнить: «Я же говорил! Там висело объявление! Я же говорил! Здесь идут драконьи торги! Я тебе знак подавал, что пора уходить… Но ты меня не слушала… Я же говорил… Вечно мне не везет! Да что за жизнь такая!»