Николай Грошев - Крадётся незаметно он!

Мир, слышь ты, чмо пернатое, что ж в тебе всё так сложно, а?

-Н-дааа. – Протянула Лиза, поднимаясь из-за стола. – Шизиком становишься Велес. Сам с собой вот уже говоришь. А голоса ещё не слышал? Ты говори если что. У тёти Лизы, в подвале есть кресло и электрошок. Можем даже лоботомию сделать. Причём бесплатно. Хочешь?

-Я воздержусь. – Повернулся к детям. – Щеглы! – Оба подскочили, Кут лениво зевнул, но подниматься не стал. – К тебе это тоже относится. – Кут аж подпрыгнул и разразился возмущённым лаем. – Детишки, вы тут Чёрного пса Зоны не видели? И уже уймите кто-нибудь эту собаку! Ну что за безобразие? Кто его с поводка отпустил, где этот негодяй?

Кут лаем подавился, взвыл, и щёлкнули клыки. На левом тапке. Велес не успел и слова сказать, как полетел на пол, а Кут сел у стола, с подошвой в зубах, да сердито сверкая глазами.

-Лиза, тапки не подаришь? – Сказал сталкер, усаживаясь на пол. Кут так и мерцает глазами, а детишки улыбки ладошками прикрывают. Совсем они ещё дети.

-Фрэнк. – Лиза сделала знак рукой и пошла прочь, слегка пошатываясь.

Подбежал боец, бутсы свои скинул и в одних носках пошёл следом за Лизой.

-Ну что ж, - обувка подошла, и он сейчас шевелил стопами, проверяя насколько хорошо, она подошла, - а теперь мы двинемся в Зону, одной дружной компанией.

-Мы готовы. – Разом сказали дети, а Кут выплюнул подошву и зарычал на него грозно.

Когда проходили мимо окна дяди Паши, старик высунулся оттуда и бросил ему рюкзак.

-Еда, для детей. Себе сам найдёшь что пожрать.

-Как вы добры! – Поблагодарил его сталкер, надел рюкзак и широким шагом двинулся вперёд, готовый сыграть роль…, няньки, убийцы детей или бесстрастного учёного? Время покажет.

Кут шёл, мягко ступая на лапы – он так обычно и ходил. Собственно он не понимал, как можно ходить иначе. Он всегда так ходил. Думать об этом у него и в мыслях не было. Но вот это само по себе – думать..., Кут не знал, когда это началось, и не пытался найти подобных ответов. Однако он ощущал изменения. Они были и раньше, как вспышки, но он просто не помнил о них. Что и говорить? Кут был абсолютно уверен, что вот таким какой сейчас, пушистый, большой, сильный, таким он всегда и был. Таким появился и таким живёт. Как долго? Такого вопроса он себе не задавал. Не понимал его смысла, не понимал даже, каким образом такой вопрос может возникнуть. В этом не было смысла. Он есть, он большой и сильный. Всё, на этом точка.

Кут шёл за своим другом, лидером стаи – вожаком. Шёл за теми детёнышами, которых вожак взял с собой. Зачем и почему его не интересовало. Хотя некоторое недоумение присутствовало – Кут ощущал запахи всех троих достаточно хорошо, что бы понять, что детёныши находятся в родстве, они из одного помёта. Но если так, то Велес им совершенно чужой. Их ничто не связывает с его стаей. Но это детёныши. К тому же, они проявили должное внимание к нему – гладили и не проявляли ни капли агрессии. Больше ему не нужно было, что бы относиться к ним нормально, но они подарили еду. Разве может быть что-то выше этого? Подаривший еду, автоматически становится членом стаи. Ведь это самое важное и самое дорогое, что только и может быть в этом мире. На втором месте, погладить, конечно же, как без этого? Но это не подарок, это обязанность. Кут сильный и пушистый. И большой. Они маленькие и детёныши – они обязаны гладить его и всячески хвалить. Потому что теперь, уже он должен подарить им еду. И не один раз – ведь они детёныши и не умеют добывать пищу самостоятельно.

Поэтому, весь первый час пути, Кут тщательно принюхивался и слегка отстал от молчаливой группы людей. Что было несколько странно. Обычно в такие моменты, если в группе был ещё кто-то, кто шёл за вожаком, вожак не умолкал. А порой он не умолкал и тогда, когда они шли вдвоём. Порой у Кута даже начинала болеть голова, и в такие моменты он уходил немного в сторону. Нет, не в речах дело, хотя они и раздражали своим бессмысленным гулом. Просто поток образов, источаемый людьми, переполнял чашу, их было слишком много. Ладно, если бы он понимал хотя бы половину. Но ведь они думали, о чём попало! Мелкие коричневые твари, мясо которых ему не нравилось, а их поведение и внешность заставляли его презирать их – даже они не были так безумны как двуногие. В их мыслях хоть какой-то смысл был. К сожалению, отсечь поток этого «белого шума», Кут мог только одним способом – слегка отстать…

Когда он начал понимать из этих образов больше, чем обычно, Кут не знал. Он и не помнил, что когда-то, не понимал образов и мыслей, сейчас легко читаемых его разумом.

В голове Велеса часто крутились непонятные мысли, почти все они - слова, Кут не мог их разобрать. Это было похоже на писк стаи крыс. Каждый писк что-то значил для других крыс, но Кута только бесил. И голова потом болит от этих писков. Почему они не воют или не рычат? Ведь так всё намного понятнее. Этот вопрос, он себе задавал. Не так, как двуногие, но это был полноценный вопрос. Просто более быстрый, не отягощенный словами.

В общем, Кут, когда начал понимать часть слов, смог связать их с образами – так и понял их значение, так вот с того момента он вдруг осознал, насколько медленны двуногие. Наверняка, именно поэтому на них так легко охотиться.

Думать нужно не словами – они замедляют. Его мысль, прежде, была очень простой, он не помнил, что прежде она была такой, не помнил, что когда-то мыслил только по одной схеме. Вот сейчас, он учуял плоть. Запах коснулся ноздрей, перед глазами возник туманный образ добычи, и он тут же свернул по направлению запаха. Никаких слов, коими сопровождали свои действия двуногие – запах и сразу реакция.

-Кут! – Донеслось за спиной. Это его имя. Это он знал всегда.

-Мать твою! – А этого он так понять и не смог. Образ, связанный с этими не редкими звуками, издаваемыми двуногими, был крайне туманным, какое-то пятно. И у каждого двуногого, эти слова сопровождали всегда такие вот пятна – их отличал только цвет и форма кляксы.

Он так и не смог определиться, что это значит, но, почему-то, запомнил. Наверное, потому что эти слова частенько сопровождала ещё и эмоция. Он такую испытывал, когда охотился один – напал на кабана, а их там оказалось сразу три взрослых и десяток помельче. На силу спасся. Так вот, лёжа голодный под кустом, он тогда всё ночь выл и ощущал нечто подобное. Такие вещи Кут всегда помнил – не знал почему, но помнил. Может быть, это было важнее всего прочего. Ведь с тех пор он не нападал, не убедившись, что не столкнётся с сюрпризами, что сможет убить свою добычу и съесть её. Ещё он такое испытывал, когда они встретили других, таких как они. Рут выступил вперёд и долго скалил клыки, рычал. А они обнюхивали его. Потом он стал обнюхивать их, познакомились…, их было трое, тех, таких как они.