Николай Грошев - 0 - Тёмная стена

Топоры были розданы, и бригадир скомандовал выдвигать на участок с номером. Где конкретно участок расположен, он показал рукой. Двинулись туда, запинаясь о пеньки и хрустя ветками, разбросанными между ними.

-Сегодня ветки что б блять не оставляли на полу! – Громким рявком напутствовал их один из охранников. Народ промолчал, бригадир сквозь зубы прошипел послание – на буквы, которых всего три. Очень популярные такие буквы, широко известные в народе славянском.

Миновали пулемётную вышку и Лёха, с удивлением обнаружил, что она пуста, зато дальше, среди деревьев виднеется другая, судя по ярким краскам брёвен и досок, из коих она была собрана, вышка свежесрубленная. До неё метров десять отсюда, не больше.

-Так, вы трое разбираете вышку, вы двое рубите ветки у новой вышки, что бы этот хуесос красный, нас видеть мог. Остальные рубим. Кто в первый раз, ко мне – а то будет как месяц назад.

-А что было месяц назад?

Спросил худой, довольно высокий парень, с трудом носивший свой топор. И вот как работать будет? Он, кстати, один в этой группе оказался из новичков, не считая Лёхи.

-Да был у нас тут. – Бригадир сморщил своё обветренное лицо и буркнул какое-то проклятие, после чего пояснил. – Срубил дерево, а никому ничего не сказал, я в больничке чалился, за меня Бурнас был, не доглядел он. – Бригадир сплюнул, ощерил жёлтые зубы в зловещей ухмылке.

-Троих бревном этим долбанным накрыло. Двое наглухо. Третий ещё неделю жил в больничке, потом тоже ласты склеил.

Худой паренёк зябко поёжился, Лёха никак не отреагировал – ему было всё равно.

Спустя несколько минут, они приступили к работе. Стучат топоры, люди иногда ругаются матом и стрекочет какая-то птичка в глубине леса. Все твари лесные замолкли, когда пришли люди, а эта стрекочет, на заткнётся никак…, через полчаса махания топором, Лёха распрямился и услышал, как хрустят мышцы спины. А ещё стали болеть рёбра, не зря видать, говорят, что кости быстро не срастаются. Особенно, если в двадцать первом веке, самое распространённое лекарство это аспирин. Зона прогрессирующего подхода к перевоспитанию заключённых, создана была, как это обычно делается в России – хотели как лучше, а получилось как всегда. Впрочем, может быть, и недостаток лекарств, входил в программу «честного труда», который лёгким не бывает.

Зато, надо признать, что в эпоху готовящихся полётов на Марс и даже почти созданную там базу учёных - первая не случилась из-за недостатка финансирования, вторая из-за очередной грызни США и РФ, по поводу того, кто кому пистона вставит сегодня, а чья очередь унижаться наступит завтра. Вот в эту прогрессивную эпоху, он получил уникальную возможность, ощутить дыхание древнего ГУЛАГа. А ведь это, почти как мамонта живьём увидеть! Н-да…, что-то никак не успокаивает. Потому, наверное, что ГУЛАГ и мамонт, жили практически в одно время. Ну, как минимум, они близко где-то разминулись. Как раз тогда вроде и неандертальцы вымерли. Не силён он был в истории, вот физика пространства – это совсем другое дело…, Лёха взялся за топор и снова принялся рубить. Он резко оборвал все мысли, которые сейчас ожили в голове – воспоминания. Куча формул, специфические термины и прочее. Он уже давно не вспоминал этого всего. Не стоит и сейчас. А то вот, как возьмёт топор евонный, глянет на него хитро и скажет:

-Ну чё лопух? Встрял? А мы тебе говорили!

Он вздрогнул так, что чуть не выронил инструмент. Это игра воображения или топор сейчас и, правда, говорил с ним?

-Гы. – Сказал кто-то.

Лёха судорожно сглотнул, опасливо косясь на дерево – на топор смотреть, не рискнул.

-Гы. – Повторил тот же голос. – Чё? Слабо бандурой этой махать? А ты прикинь, что до вечера ещё так хуярить. Не полегчает, но башку включишь. Силы экономь Малой, а то из Малого, дохлым станешь.

Лёха обернулся и с облегчением выдохнул. Бригадир это, не топор. Всё нормально, крыша не течёт…, пока что. А как будет через год? А через два, через десять? Учитывая эксперимент со спортом, однажды, этот клятый топор всё же начнёт с ним разговаривать…

-Благодарю. – Произнёс Лёха, примериваясь для нового удара по неподатливому, толстому бревну. Дерево рубиться не желало. Хотя топор был острым, хорошо наточенным, не ржавым - с поставками инструмента, тут никто ничего не мутил, всё в хорошем качестве. Но деревьям как-то всё равно. Они тут росли, когда ещё людей не существовало и уступать так легко не собирались.

Спустя три часа махания топором, бригадир снова подошёл.

-Малой, я сказал силы экономить, а не балду пинать. Хули ты всё ещё здесь торчишь?

-Так это… - Лёха показал пальцем на толстое дерево. – Твёрдое какое-то, не рубится.

-Ну-ка. – Бригадир отобрал у него топор, поплевал на ладони, размахнулся, ухнул громко и как даст по зарубу, выбитому Лёхой! Аж щепки полетели. А бригадир застыл в ударе, крепко сжимая топор и скаля зубы. Вот он расслабился, топор в дереве остался. – Ебать колотить сука…, - простонал он, держась двумя руками за спину, - в натуре не дерево, гранит ебучий…, ладно, мучайся, у меня своей работы до хуя до самого.

И ушёл, заметно прихрамывая. Лёха, топор и дерево, остались одни. Если не считать худого парнишки, который рубил что-то в паре метров от него. На беднягу было страшно смотреть. Весь мокрый от пота, красный, глаза лихорадочно горят, топор еле поднимает. Вот он размахнулся молодецки и влекомый весом топора, грохнулся на спину. Стонет теперь оттуда, не в силах подняться. Честный труд. Да…, он может и исправляет, но некоторым, он грозит вполне реальным шансом переехать на новое место жительства – на два метра ниже уровня чернозёма.

Лёха взялся за топор, оставленный бригадиром торчать в дереве, двумя руками. Дёрнул.

Потом ещё два раза – топор не шелохнулся даже. Упёрся ногами в дерево и потянул изо всех сил. Когда с треском топор вышел из заруба, Лёха, на мгновение, зависнув в свободном падении, запоздало подумал о том, что в землю-то он ничем не упирался и вот-вот его спина близко познакомится со всеми неровностями ландшафта. Собственно так и случилось. Постонал на полу минут пять, повошкался в листве прелой и кое-как поднялся.

-Тяжко. – Выдохнул худой сосед по работе, смотревший в его сторону – стоит, опираясь на топор и видно, что ещё немного и просто свалится он без сил и может даже без чётко фиксируемого, сердечного ритма. А то и вовсе без этого самого ритма.

-Тяжко. – Согласился Лёха. – А что поделаешь? Вулканическая активность Мадагаскара, сегодня очень плохо влияет на плодоношение восточно-африканских малиновых рощ.

-Что? – Часто моргая, произнёс парень.

-Да так, ничего особенного. Есть хочется. – Ответил Лёха. Парень болезненно поморщился, в животе у него громко заурчало. Странно, ведь недавно завтрак был. А такое чувство что…