Николай Грошев - 0 - Тёмная стена

Лёха тряхнул головой, прикрыл глаза, постарался воспроизвести в памяти момент, когда старик сбил Змея с ног в первый раз. Лицо бесстрастно – там нет никаких признаков намечающегося удара. Глаза мерцают, в них что-то есть, но прочесть это почти невозможно – так китаец понял, какой будет удар? Глаза – зеркало души? В них он всё прочёл? Бред. Глаза, без ресниц, бровей, морщинок, движений микро-мышц вокруг них, без всего этого они не выражают ничего, это просто два органа зрительного восприятия, они выражают только простейшие вещи – работу самих себя, своих отдельных частей. Расширение зрачков, сужение, повреждение капилляров, неполадки с хрусталиком и так далее, но и только. Намерений человека, глаза сами по себе, не выражают. Поэтому нужны каменные лица – это помогает скрыть твои мысли, то, что ты задумал сделать, противник не сможет увидеть, не будет знать, что его ждёт…, но Великий Мастер, эту хрень, видимо и придумал. В это значит, что он не мог не придумать и контрмер.

Перед глазами полыхнула картина, когда Змей ударил его самого во второй раз, снова сменилась, словно в стоп-кадре, он поспешно осмотрел то, что видел несколько минут назад – поспешность тут была обязательным условием, он не обладал фотографической памятью, образ уже стирался и вскоре исчезнет. Когда Змей ударил, что-то изменилось. Нет, не так – до того как он ударил, что-то изменилось, не в лице, ниже. Шея, плечи, едва заметное напряжение мышц рук.

Лёха открыл глаза и взвизгнул – прямо перед ним, на расстоянии ладони, лицо старика.

-Очень хорошо, что ты понимаешь, кто ты. – Улыбнулся китаец. Сразу никто не понял, но спустя секунд десять, дошло – визг и любимое словечко китайца, в отношении всех остальных двуногих…, Лёха покраснел слегка и отвёл взгляд.

-Поднимайся. Ещё раз. – Вдруг сказал китаец, Лёха на него глянул и увидел глаза старика. Весёлые, при этом холодные, затягивающие в себя. И старые, очень, очень старые…, сколько же ему лет интересно? Ага…, и сколько за ним трупов? Что-то подсказывало, что лучше не знать.

Вместе с ним, подняться пришлось и Кабану, который левой ногой сейчас двигал с трудом – последствия воспитательного удара, прописанного за неуспеваемость.

Кабан сосредотачивался долго, кажется, минут пять не меньше, а потом ударил. И Лёха шагнул вперёд, ударив ладонью в его плечо, до того, как удар вышел на середину своей амплитуды. Кабан от толчка и неожиданности грохнулся на спину, а Лёха замер на месте, испуганно оглядываясь – тумака за неуспеваемость не последовало. Наоборот. Китаец расплылся в широкой довольной улыбке. А потом сказал слова похвалы:

-Плохо, очень и очень плохо. – Головой качает, даже не пытаясь подавить улыбку. – Но для белого сала, отравленного пустотой бессмысленной жизни свиней – великий подвиг.

И ушел, оставив их одних. Впервые за всё время, что они были здесь, китаец уходил так рано, обычно он не отставал, пока они не начинали падать от усталости, а тут просто ушёл и всё.

-Малой, братан, блять, как? В натуре, как??? – Выдохнул Кабан, когда шок их отпустил, и след китайца давно и успешно простыл.

-Нужно не совсем на лицо смотреть. – Почему-то, смущаясь, ответил он. – Сюда, - показал на точку чуть ниже кадыка, - не сосредотачиваясь, панорамно, как будто всю картинку хочешь запомнить.

Минуту молчали, почёсывая затылки.

-Бля, я кажись въехал. – Змей поднялся. – Бор, давай, ебанёшь пару раз, только не в полную, я тут кони двинуть не хочу.

Бор пожал плечами, но поднялся и спустя пару минут нанёс первый удар.

-Нет, я в натуре понял как. – Буркнул Змей.

-Ну-ну. – Скептически сказал сверху Бор. Змей голову поднял, кряхтя, стал подниматься.

-Давай ещё раз. – Сказал он, занимая туже стойку.

В этот раз, Змей не пропустил удара, увернулся, но увидеть его начало и предугадать не смог. Однако не сдавался и потребовал ударить его ещё раз – и тут всё получилось. Бор свалился на пол, после удара ногой чуть выше коленного сгиба.

-Ага! – Воскликнул Змей, широко улыбаясь. – Плечи! Жопа!

-Чего??? – Это они сказали, считай разом.

Змей смутился, и неопределённо махнув рукой, пояснил

-Ну, у него плечо отклонилось, вправо так, а жопа чутка влево. А так, когда вот так делаешь, - он ударил по воздуху прямым с ноги. – Видали? Плечо вправо, жопа влево.

Наверное, если бы китаец слышал, как вольным образом перекладывают на простую русскую речь, таинства великого искусства ассасинов, он бы опять их белыми свиньями окрестил.

В тот день, впервые, они занимались сами, без китайца и с искренним азартом, до тех пор, пока не начали валиться с ног от усталости.

Странно это было. Вроде китайца нет, никто не заставляет, но они изматывали себя, пока усталость не взяла своё. Может, привыкли? Может и так…

На следующий день, китаец не пришёл. Они спали, наверное, до обеда – тут не поймёшь, часов и окон немае, как понять обед или уже ужин, не ясно.

Проснулись, минут десять смотрели на дверь. Никого. Почему-то, ни у кого не возникло вопросов или недоумения, по поводу того, что проснулись почти одновременно. Первым встал Змей, зашуршал одеялом, поставил ноги на пол – Лёха открыл глаза, произвёл те же звуки, стал смотреть на дверь. Тут же проснулись Кабан и Бор. Лишь спустя месяцы, Лёха вспомнил этот момент и с удивлением понял, что проснулись они, по сути, от звуков, которые произвёл Змей, от едва слышных шорохов постельного белья и мягкого шлепка босых ног о пол. Что интересно, в последствии, они просыпались до того как китаец успевал назначить одного из них на роль «будильника», просыпались именно так как старик и жаждал – от звука открывшейся двери. Хотя она не скрипела и каких-то особых звуков не издавала. Просто едва слышно шелестела.

Но в тот день ни о чём таком они не думали – слишком сильно были удивлены. Впервые весь день их никто не беспокоил, предоставив самим себе. Они даже и не подумали о том, что это ещё один «выпускной» экзамен, по усвоенным дисциплинам. Просто обрадовались первому выходному за многие месяцы. Убедились, что дверь не открывается, переглянулись – поверили в то, что она так и не откроется, явив пред очи их старичка садиста, обладавшего опаснейшими навыками в плане убийства двуногих, тысячей и одним способом и улыбнулись друг дружке.

-Холодильник там новый поставили. – Нарушил тишину Лёха. Парни пару секунд смотрели недоумевающе. Потом улыбки снова появились на их лицах.

-Я видел там фрукты, кажется, неделю назад в холодильник принёс кто-то.

У Лёхи глаза сверкнули озорством…, странно, почему они ни разу за всё время, проведённое там, не задумались о том, как новый холодильник и всё прочее, попадают внутрь? Почему они не видели никогда, как заносили продукты, оружие, новые тренажёры? Наверное, всё дело в том, что когда у тебя ежедневно голова пухнет от новых знаний, запредельного физического напряжения и воспитательных звиздюлей, не так-то просто думать о столь вторичных вещах…