Ирина Кузнецова - Склерозник вампира [СИ]

Ушастик пропал куда-то. Я тайком перевёл дыхание, а рожа нашего старца пылает огнём просветлённости ещё больше, чем обычно. Долго радоваться не вышло. Припёрлись на трёхколёсной телеге жители хутора, заявили, что наша зверюга залезла на крышу ратуши и показывает всем неприличные рожи. И кто её только этому научил?

Пришли на хутор. Отшельник припомнил свой трактат «О гостеприимстве» стоящим напротив нас мужикам, что прежде чем чужеземцев проблемами загрузить, нас надо хорошенечко накормить и напоить. Последнее слово наш старец подчеркнул особенно выразительно.

Хуторяне уныло переглянулись, но, глянув на восседающую на крыше ратуши здоровенную зверюгу, уныло сплюнули и выкатили нам три бочонка туземной медовухи под одобрительным взглядом нашего учителя. Вот теперь совсем другой разговор. Ушастик, узрев накрытую поляну, передумал сидеть на крыше и рванул к нам со всех ног, чем не преминул воспользоваться уже изрядно нализавшийся Отшельник. Свободные уши он ну никак не мог пропустить.

Наклонившись к волосатому уху дурезабра, Отшельник поведал ему об отражательных туманностях, расположенных вблизи плоскости Северного Пути. Через полчаса хищник окончательно окосел от речей захмелевшего старца и, отобрав у того кружку, осушил её до дна и внятно произнёс одно слово: «Ещё». Оборотень смотрит на нашего учителя с возрастающим уважением. Научить дурезабра речи — это новый виток в преподавательских способностях дедули.

Сели все вчетвером играть в домино «Осёл». Дурезабр с особым удовольствием закрывает ходы дедуле. Наш старец потеет, но не сдаётся. Надо Ушастика научить играть в шахматы: если тот обыграет нашего просветлённого, я ему сам на ужин кого угодно поймаю. Дурезабр оказался монстром сообразительным и быстро нашёл выход, избавляющий его от заумных разглагольствований Отшельника. Он теперь сидит и усердно следит, чтобы кружка нашего учителя не пустела.

Очнулся под утро на старой поляне. Пошарил глазами — оборотень с дурезабром отыскались довольно быстро, они мирно расположились на травке похрапывать в унисон. Забрался в ящик и приготовился отойти к дневному сну. Не тут-то было. Заявились злые жители хутора и потребовали, чтобы мы немедленно забрали Отшельника из их поселения. Тот успел не только вылакать все их запасы медовухи, но теперь забрался на крышу ратуши, где недавно так уютно восседал дурезабр, и читает им устрашающие лекции про космическую пыль, что движется вмежпланетном пространстве. Куда там космическая пыль движется, хуторяне понять не успели, но эти мрачные прогнозы так запугали всю местную живность, что куры бросили нестись, коровы — доиться. И не будем ли мы так любезны забрать своего друга? Или они за себя не ручаются.

Поглядел на небо, светает. Не успею. Попробовал пнуть оборотня — куда там, тот спит так, что и всеми петухами Мира Воителей не разбудишь. Хуторяне стояли с суровыми лицами. Я сделал единственное, что пришло в голову в данной ситуации: от души отвесил леща дурезабру. Тот поднял на меня очумелые глаза, обалдев от такой наглости, что его в его лесу ещё и будить смеют. Быстренько тыкнул пальцем в сторону мужиков, приглашая отправиться с ними, и живо скользнул в ящик, захлопнув крышечку. По доносящимся истошным воплям снаружи понял, что дурезабр слишком буквально воспринял моё предложение последовать вместе с жителями хутора.

Историю, что произошла после моего погружения в сон, мне на ушко, не переставая хихикать, под насупленным взглядом дедули поведал Шарик. Выяснилось, что дурезабр, к моему вящему изумлению, блестяще справился с возложенной на него задачей. Никого не сожрал, что уже хорошо. Погонял мужиков по полям, прививая уважение к чужому отдыху, а затем отправился на хутор и за шиворот притащил упирающегося Отшельника, аккуратненько положив того к ногам оборотня. Ну да, примерная животинка, всё тащит своему любимому хозяину.

Оборотень почти уговорил дедулю взять дурезабра с собой. Но Ушастик, скосив глаза на друга своего хозяина, покачал головой. На его умной морде было интересное выражение, которое я для себя расшифровал как: вынести общество Просветлённого Отшельника может не каждый. В чём-то я с ним согласен. Дурезабр проводил нас до самых Врат и на прощание показал язык.

Отправились на регулярные торжища, приобрести необходимых товаров, послушать актуальные сплетни, потолкаться среди местных. Попутно тяпну какого-нибудь аппетитного зеваку за шею. От вкусной и заманчивой перспективы аж слюна с клыков закапала. Не успел я проникнуться важностью и полезностью такого замечательного события в моей жизни, как наш старец, бросив на мою кровожадную рожу проницательный взгляд, объявил, что я пойду с ним. Эх, даже помечтать не дадут спокойно.

Чего только тут не было: ткани заморские, сундуки кованые, птицы дивные, тьма-тьмущая любых товаров на самый изощрённый вкус. Отшельник схватил меня за руку и потащил к куче деревянных разрисованных ступ с мётлами. Он пригладил брови и с воодушевлением принялся расспрашивать торговца с плутоватыми глазами о его летательных аппаратах.

А тот и рад стараться — заливает, что у него самые лучшие ступы на всей ярмарке: старинные, расписные, ручной работы. Если наш дедуля предпочитает посовременнее, есть с педальками, с электрическим моторчиком. Надёжные, с подушкой безопасности и кнопкой катапультирования. У нашего старца глазёнки загорелись алчным светом.

Попробовал отговорить нашего просветлённого — зачем ему ступа, он же не к Бабе-яге свататься собрался. Дедуля кинул на меня оценивающий взгляд, затем одобрительно хлопнул по плечу, воскликнув: «Ай да вампир! Ай да молодец! Какую замечательную идею подкинул». Типун мне на язык.

Втихаря смылся от Отшельника, пока он увлечён выбором инновационной современной с антиударным покрытием метлы. Как ему поможет антиударное покрытие, если он куда врежется, даже не представляю, но спорить бесполезно. Оборотень тем временем надолго завис в охотничьей лавке, вывалив язык от удовольствия. Полюбовался на его счастливую рожу и пошёл прогуляться. Люблю толкучку. Бродить среди еды — одно сплошное удовольствие, от вкусных перспектив глаза разбегаются.

Местные воришки, желающие полакомиться скудным содержимым моих карманов, не заставили себя долго ждать. Радостно скалясь во все зубы, поймал волосатую тощую руку у себя в кармане. Схватил за шиворот долговязого незадачливого грабителя и выдал ему хорошую зуботычину, от которой он решил прилечь отдохнуть в пыли. Поймал бесчувственное тело воришки у самой земли, всё же еду я предпочитаю почище.