Артур Прядильщик - Спокойное течение жизни [СИ]

И веранда, выходящая на заснеженный внутренний двор. При этом мы были в легкой домашней одежде. А ночь сегодня обещала быть ясной — во всяком случае облаков при закате не было.

Что ни говори, а превзойти повара-огневика очень тяжело! Возможно, что даже труднее, чем кондитера-воздушника или пивовара-водяного.

— Браво, Зинаида Семеновна! Рулька — пальчики оближешь… а потом съешь. — Подал я голос. Не потому, что эти "итоговые", "черту подводящие" слова ожидались от меня, как от самого главного за столом (и в поместье, чего уж там… и на всех объектах Семьи тут, в Приморье). А потому что… заслужила Зинаида Семеновна! Заслужила! — Сдобрить бы чем… не запить такое блюдо — это… даже не знаю…

Дородная классическая "повариха", Зинаида Семеновна расцвела и заулыбалась. От былого напряжения, с которым она ожидала реакции непредсказуемых новых хозяев, не осталось и следа.

— Сейчас наливочки принесут сливовой, Олег Ильич. На десерт. Наливочку один дедушка делает… домик у него на отшибе. Ну, вы понимаете, да?

"На отшибе"? Понимаю, да — местный "пень" — знахарь или ведун. А если его наливочку не боятся подавать на стол Патриарха, то наливочка та будет — чудо как хороша!

Правда, наслаждение великолепной едой немного портил задумчивый вид Ирины. О, внешне-то моя сестра владеет собой идеально, а вот эмоции… То ли расстраивает ее что-то, то ли озадачивает, то ли напрягает.

Но тут ничего не попишешь — придется ждать, пока Зинаида Семеновна подаст сливовую наливку и уйдет с веранды, перепоручив защиту от холода Ирине… Прикрываться Пологом после всех комплиментов, что мы ей наговорили — будет странно. И некрасиво. И глупо — нечего серьезные темы обсуждать во время подобного праздника желудка.

Небольшой графинчик тихо стукнул у правого локтя. Звякнули стопочки перед нами. Зинаида Семеновна шикнула на гнетков — чистеньких, ухоженных, лоснящихся — и те, похватав грязную посуду, стройной колонной (кажется даже, в ногу!) потрусили в сторону кухни.

(Гнеток — домовой)

Колону возглавляла Зинаида Семеновна с длинной двузубой вилкой. Шагала не в ногу, но очень торжественно и величественно, как дирижер военного оркестра со своим жезлом.

Как положено, половину рюмки вылил на пол. К этому можно относиться сколь угодно скептически, но когда своими глазами видишь и духов, и нечисть… и то, как быстро испаряются с начищенных воском досок капли разлитой наливки — после этого очень быстро пропадает желание шутить с некоторыми обычаями и ритуалами.

Разлил наливку по рюмкам. Приобщились … и надолго замолчали.

— Какая-то… маленькая бутылочка. — Жалобно подала голосок Даша.

— Олежа, надо будет обязательно чем-нибудь отдариться! — Ирина даже черкнула соответствующее напоминание в своем блокноте.

А Вика просто мечтательно откинулась на высокую спинку стула и сыто жмурилась от удовольствия, довольно потирая животик.

Ирина вздохнула — эх, такой момент портить! — и на трапезную лег Полог.

— Что-то плохое, Ириш? — Тут же спросил я.

— Ну, это, наверно, тебе лучше судить. Потому что я не знаю, как к этому относиться…

— Что-то не так с кланом Каннаги?

— О, брат, с кланом Каннаги все замечательно! Цветут и пахнут у себя на Островах! Наследница-красавица растет ни по дням, а по часам… Дело не в Каннаги. И не в господине Казума.

— А в чем?

— Дело в поселке Донг-гу в окрестностях города Ульсан на южно-восточном побережье Корейского полуострова.

— И что не так с этим поселком?

— У поселка большие проблемы, брат… Последние двадцать лет в этом поселке не регистрировались новорожденные девочки с именем Какитцу Ди Джянь. И никто во всем Корейском Королевстве никогда не регистрировал брак между японкой Йоши Унаги и корейцем Со Ди Джянь.

Оп-па… И, кажется, я произнес это "Оп-па" вслух. Вырвалось. Ну, а как еще удержаться при таких новостях-то?

— Что скажешь, Олег? — Ирина задумчиво смаковала напиток. — Какая это новость — хорошая или плохая?

— Не знаю…

— Вот и я… схожу-ка к Зинаиде Семеновне, брат. Такая наливочка просто не имеет морального права быть одной-единственной маленькой бутылочкой! А ты подумай, не буду ли я действовать эффективнее, если узнаю некоторые подробности…

— Ты нам ничего не хочешь рассказать, Олежа? — Осторожно поинтересовалась Вика, когда Ира, тяжело ступая, покинула трапезную, "смахнув" с собой свой Полог.

Близняшки быстро сдвинули стулья и прильнули ко мне, накинув на нас одну большую шаль — на веранде без Ирины резко похолодало. А мы, маги воздуха, очень не любим холод.

— Наверно, что-то серьезное. — Предположила Даша. — Так что ты подумай, говорить нам это или нет.

— Но если что — ты знаешь: мы — могила!

— … мне не с руки ссориться со Сварогами, японец! Я не на столько большой и крутой мальчик.

— Его фамилия Радович. — Возразил ("чиста для порядку") помрачневший Казума.

— Его фамилия — Сварог. И ты это прекрасно знаешь, японец!

— Ссориться? — Японская манера задавать вопрос, повторяя за собеседником одно-два ключевых слова, прекрасно зарекомендовала себя на первых порах, когда знание чужих языков было слабым… Казума и сейчас не собирался отказываться от этой полезной "национальной примочки", множество раз выручавшей его последние годы.

Впрочем, этот вопрос можно было и не задавать — и так все было понятно. Разве что для получения полной картины не хватало кое-каких подробностей и деталей. Но вряд ли Захар, "не на столько большой и крутой мальчик", знал нужные подробности и детали.

Собеседник его прекрасно понял. Хмыкнул:

— Насчет тебя малява пришла. Сказать какая? Чисто из моего к тебе уважения могу и сказать, хе-хе… Ну? Сказать?

— Скажи.

— "Не вмешивайтесь в дела Семьи!"

— Б…дь! — не сдержался Казума.

Какитцу укоризненно покачала головой, но ничего не сказала. Все так же тихонько стояла сбоку от стола администратора и слушала разговор по телефону — динамик ЭТОГО телефона, в квартире администратора их доходного дома, был очень уж "громким" — так что ей даже не было нужды прислонять ухо к трубке, чтобы услышать разговор между Казумой и Захаром.

Вообще-то, Казума хотел поговорить с Захаром, местным "авторитетом", без свидетелей. И, уж точно, без ведома своей невесты — ей о ТАКИХ знакомых жениха знать не следует… а уж о чем она там догадывается, хлопая своими наивными глазками — это другой вопрос, верно?

Но когда он только закончил любезничать по этому телефону в этой комнате с какой-то девицей, выполнявшей при Захаре в том числе и обязанности секретаря, рядом вдруг обнаружились сверхлюбопытные глазки Какитцу. Девушка стояла рядышком, благоухая каким-то цветочным ароматом — розовый халат, огромные пушистые красные тапочки, белый тюрбан из полотенца на голове — возвращалась из душа.