Геннадий Кофанов - Кто укокошил натурщика? [сборник]

— Похабник, — сказал Остап Богданович.

— Циник, — сказал Иосиф Соломонович.

— Он был из тех, кого хлебом не корми, а дай впрыснуть очередную порцию семени в какое-нибудь влагалище, — добавил Клим Филиппович. — Циничный бабник с девизом «У каждой женщины должен быть свой я».

— Один мой сосед самым бесцеремонным образом надул свою любимую женщину, — сказал Иосиф Соломонович.

— Вот гад! А как он её надул? — полюбопытствовал Клим Филиппович.

— А ртом. После того, как купил её в секс-шопе.

— Тьфу, извращенец! — поморщился Клим Филиппович. — А согласитесь, друзья, что мы, нормальные мужики, очень мягко выражаясь, недолюбливаем всяких там извращенцев.

— Да, особенно если их извращения отличаются от наших собственных, — добавил Иосиф Соломонович.

— Мне один случайный попутчик в поезде после пяти стаканов водки признался, что он сексуальный маньяк, — поведал Остап Богданович, — а после седьмого стакана уточнил, что он маньяк настолько робкий, ленивый и трусливый, что за всю жизнь никого не изнасиловал и вообще девственник.

Собеседники на минутку замолчали, и стало слышно, что по радио в другой комнате какой-то чтец декламирует что-то патетическое, что-то типа «Над седой равниной моря гордо реет Гайавата, томагавком потрясая, быстрой молнии подобным…»

— Сказать по правде, люблю женский стриптиз, — сообщил Иосиф Соломонович.

— А я не люблю, а обожаю, — признался Клим Филиппович.

— А мне в женском стриптизе нравится не столько, может быть, даже сам процесс, сколько конечный результат, — откровенничал Остап Богданович. — Когда любуешься неодетой женщиной, то в голову даже приходит мысль, что напяливать на такую красоту одежду, пусть даже и так называемое сексуальное бельё, это такое же кощунство и святотатство, как на картине великого живописца — какого-нибудь там Рафаэля или Леонардо да Винчи — малевать каляки-маляки.

— Скажи, Иосиф, а это правда, что иудеи и мусульмане перед тем, как применить презерватив, производят его обрезание? — спросил Клим Филиппович.

— Плюнь в левую ноздрю тому, кто ляпнул тебе такую дурость!

— А в правую можно?

— Можно.

— Я заметил, что если женщина спрашивает тебя, не желаешь ли ты, дескать, расслабиться, то это означает, что тебе придётся напрячься, — сказал Остап Богданович.

— За милых дам! — воскликнул Клим Филиппович, поднимая рюмку с коньяком.

— А потом догоню и ещё раз за милых ка-ак дам! — мигом скаламбурил Иосиф Соломонович, и они весело выпили…

— Если тебя ударят по правой щеке, подставь левую, — процитировал однажды Клим Филиппович.

— А если ударят по левой, подставь челюсть, — добавил Иосиф Соломонович, но уже не цитату, а от себя.

— А если ударят по челюсти, подставь лоб, — продолжил Остап Богданович.

— А если ударят по лбу, подставь нос, — сказал Клим Филиппович.

— Ну, а если уж и по носу ударят, то тогда… тогда укокошь этих гадов самым зверским способом! — подвёл черту Иосиф Соломонович.

— Олигофрен, — указал раз Клим Филиппович на самодовольного субъекта в телевизоре. — То есть, тьфу, не олигофрен, а олигарх, оговорился. Похожие слова, путаю. Вот уж у кого денег куры не клюют!

— Да у всех, абсолютно у всех, в том числе и у нас с вами, денег куры не клюют, если подойти к вопросу педантично, — молвил Иосиф Соломонович. — И это связано не только с тем, что у нас с вами нет кур…

— У моей тёщи в деревне есть, — вставил Остап Богданович.

— …но в первую очередь с тем, что курам вообще не свойственно клевать деньги. Они клюют зерно, или там червячков… Другое дело — страусы. Вот они клюют всё что попало, клюют и глотают, в том числе могут и деньги… Поэтому правильнее было бы говорить: у него денег страусы не клюют. В смысле, денег так много, что страусы ими уже обожрались и больше не хотят.

Клим Филиппович пробурчал:

— Противно смотреть, как богачи жируют в то время, когда бедняки…

— Э, позвольте с вами не согласиться! — перебил его Иосиф Соломонович. — Нынче богатые следят за своим здоровьем, в частности, потребляют полезную пищу, дорогую и полезную, в которой, в частности, нет лишних жиров. А вот бедняки обречены есть пищу дешёвую и неполезную, в том числе, излишне жирную. Так что, жируют у нас, поневоле, именно бедняки, а богатые могут себе позволить не жировать.

— Гм… Бедняки жируют, а богачи наоборот… Парадоксальная ситуация, — сказал Клим Филиппович. — Хорошо всё-таки, что мы с вами не стали олигархами, обезображенными солидностью и озабоченными сверхприбылями, а остались нормальными людьми

— Не надо думать, что в олигархах нет ничего человеческого, — заметил Иосиф Соломонович. — Кое-что человеческое в них всё же есть.

— Вот, например, моча в них чисто человеческая, — подхватил Клим Филиппович, — думаю, это подтвердит любой анализ. Ну и ещё кое-что…

— По-моему, благородный, справедливый, сострадательный, бескорыстный человек, то есть человек настоящий, в принципе не может быть сверхбогатым, так же как вода в принципе не может находиться в дырявом сосуде, если только не стала льдом или не повисла в невесомости, — размышлял Остап Богданович. — Не сможет такой человек иметь миллиарды денег, когда на свете столько людей не имеют самого необходимого. Он раздаст лишние богатства нуждающимся и станет небогатым.

— Вот мы с вами люди сравнительно небогатые, но это далеко не единственное наше достоинство, — похвастался Иосиф Соломонович.

— В Библии сказано: легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богатому войти в рай, — процитировал Клим Филиппович.

— А это зависит от размеров иглы, — произнёс Иосиф Соломонович. — Очень богатый индивид может заказать и оплатить изготовление иглы настолько огромной, что сквозь её ушко сможет пройти не только верблюд, но и слон, или даже жираф, не пригибаясь.

— Жадность погубит наш мир, — вздохнул Остап Богданович. — Мало, очень мало, катастрофически мало в мире благородства, справедливости, духовности, порядочности, бескорыстия, сострадания…

— А я думаю, что в глубине души многие люди хотели бы быть благородными, справедливыми, бескорыстными и так далее, одним словом, хотели бы быть хорошими, но либо стесняются, боятся выглядеть «белыми воронами», либо прагматически прикидывают, что это невыгодно, — сказал Иосиф Соломонович. — Эх, как было бы здорово, если бы быть благородным, бескорыстным, духовным, справедливым, честным, неподкупным и т. д. было бы настолько модно и выгодно, что все, кто этого хочет, могли бы себе это позволить!..

Как-то сидели Остап Богданович и Иосиф Соломонович в сквере на скамье, где на деревянной спинке кто-то когда-то вырезал ножичком загадочный текст: «Тварь я бесстрашная, или лево имею?» Клим Филиппович не заставил их себя долго ждать, явился, пожал сидящим руки и, доставая из кармана блокнот, сообщил: