Константин Соловьев - Восьмое Небо

- Тот большой корабль с четырьмя трубами… Это ведь «Спрайт [165] Спрайт – вид электрических разрядов в верхних слоях атмосферы. »?

- У вас зоркий глаз, прелестная ка… - «Малефакс» хмыкнул, - Да, «Спрайт». Гордость Каледонии, флагман королевского флота. Вступил в строй всего два года назад. Справа вы можете заметить его старших сестер - «Дыхание Севера», «Вирга [166] Вирга – вид атмосферных осадков; дождь, испаряющийся до того, как коснется земли. » и «Ослепительный». Мощи их совокупного залпа хватит, чтоб превратить в горсть щебня не очень крупный остров. И это еще без учета четырех других дредноутов, линейных крейсеров, эскадренных миноносцев и прочего сброда.

- Никак Каледонийский Гунч готовится к драке?

- Каледонийский Гунч спрятался в нору и выставил наружу пасть. У него нюх на опасность, а опасностью сейчас пропитан весь небесный океан.

- Он сумел сохранить нейтралитет, а это уже говорит о его выдержке. Многие были уверены, что Каледония вступит в войну.

- Совершенно верное замечание, - подтвердил гомункул, - Несмотря на то, что война формально еще не началась, ветер пахнет порохом, откуда бы он ни подул. Мистер Роузберри, если вам угодно так его называть, был совершенно прав. Давление в котле нарастает, а аварийный клапан наглухо заклепан. Значит, взрыв лишь дело времени.

- Последние две недели я не очень следила за международной обстановкой, - Ринриетта потерла подбородок, вспомнив сырость королевской темницы, - А Линдра не очень-то спешила ввести меня в курс дела.

- Если судить по обрывкам передач, которые я фиксирую последнее время, ситуация мало изменилась с тех пор и все еще остается взрывоопасной. Флоты Формандии и Готланда находятся недалеко от острова Уорспайт. Они полностью отмобилизованы и стоят на холостых парах, расстояние между ними не больше двадцати миль.

- Генеральное сражение?

- Похоже на то. Как и подобает большим хищникам, они выжидают, у кого первого сдадут нервы. И судя по множеству тревожных признаков, ждать осталось совсем недолго. Может быть, даже…

- Похотливый лосось!

- Простите?

Ринриетта смотрела на оконную раму, из которой сам собой выкручивался гвоздь. Выкрутившись почти во всю длину, он принялся гнуться, точно рыба-игла, кивая со все стороны шляпкой. Этот танец выглядел столь нелепо, что Ринриетта мгновенно забыла и про гомункула и про цвет королевского броненосного флота.

- Только не говори, что не видишь этого.

- Еще как вижу, госпожа Уайлдбриз, - не удержавшись, «Малефакс» хихикнул, - Похоже, просто кратковременное магическое возмущение. Никакой опасности.

Действительно, потанцевав несколько секунд, гвоздь замер, а затем медленно скрутился в спираль. Ринриетта опасливо коснулась его пальцем.

- А я-то думала, в Сердце Каледонии нет места случайным магическим фокусам.

- Фокусы есть везде, - туманно заметил гомункул, - Энергия чар, даже покоренная ведьмами, всегда противится контролю и норовит отыскать лазейку, так уж она скроена.

- Плевать на магию, - Ринриетта резко отвернулась от окна, утратив интерес и к нему и к тому, что располагалось за ним, - Мир катится к войне, а Адмиралтейство, кажется, до сих пор уверено в том, что стоит позвенеть немного оружием, как беда обойдет стороной.

По кабинету, зашуршав, пронесся вздох «Малефакса». В тесном кабинете, обшитом деревом, он почти не рождал эха.

- Сложно его в этом винить. Каледония привыкла опираться на мощь своего флота.

- Но они должны знать, на что способен «Аргест»! – выпалила Ринриетта в сердцах, - Разве нет?

- Люди, участвовавшие в рождении «Аргеста» сейчас должны быть дряхлыми стариками, - уклончиво ответил гомункул, - Для их детей и внуков «Аргест» - это всего лишь древняя сказка, обросшая бахромой из ностальгии и паутиной из фантазий. Никто из нынешних адмиралов не видел «Аргест» в деле, как мы. Они не знают, на что он способен. Так, чудище из бабушкиного сундука…

Ринриетта вспомнила огромную бронированную тушу размером с остров, покрытую коростой расходящихся бронеплит, с черными хлыстами, тянущимися из пробоин и пышущим где-то в недрах жаром. Вспомнила, как, опаленные этим жаром, превращались в пепел изящные корабли апперов.

- Но он не напал, - произнесла она медленно, обходя письменный стол, - Не напал, хотя мог обрушить всю свою чудовищную мощь на острова Каледонии. Почему? Чего он ждет?

Наверно, не стоило задавать этот вопрос вслух. «Малефакс» воспринял его на свой счет.

- Полагаю, он учится.

Ринриетта фыркнула, надеясь, что получилось достаточно пренебрежительно.

- Учится? Чему?

- Тому же, чему когда-то учились все мы, - со странной интонацией ответил гомункул, - Жить. Существовать в новом для него мире. Накапливать опыт и использовать собственную силу.

- Не говори о нем, как о человеке! - Ринриетта топнула ногой и поморщилась – старые доски пола отозвались болезненным артритным хрустом, - «Аргест» не человек!

- «Аргест» сам по себе всего лишь магический потенциал, гипотетическая величина. Направляет и ведет его то существо, которое мистер Роузберри именовал «Барбатосом».

- То самое, которое едва не сожрало тебя заживо?

- Оно самое, мэм, - судя по тому, как закислил воздух, «Малефакс» изобразил подобие сдержанной улыбки, - Оно – воплощенная ярость, но даже ему нужно время для того, чтоб осознать возможности «Аргеста» и свои собственные.

Его голос разгонял застоявшийся воздух в кабинете, но, несмотря на это, Ринриетта ощущала ужасную духоту. Она попыталась открыть окно, но обнаружила, что его устройство этого не предполагает. Неудивительно, учитывая, сколько дыма, магических испарений и тумана собирается в верхней части острова…

- Что ж, во всем этом я вижу только одну положительную сторону, - она вновь опустилась в кресло, пытаясь не обращать внимания на его острые углы.

- Какую же?

- Отныне это больше не моя забота.

* * *

Ройал-Оук встретил ее без восторга, с прохладцей, напоминающей северный ветер, как и полагается истому каледонийцу. Сжиться с его обществом оказалось не так-то и просто, но к этому Ринриетта была готова. Нечего было и думать, что королевская твердыня, провисевшая в небесном океане тысячи лет, примет чужака с распростертыми объятиями. У этого острова был свой дух, свой характер, закаленный жаром давным-давно миновавших войн и овеянный невообразимым множеством легенд.

Ройал-Оук. Сердце Каледонии.

Поначалу ей было боязно даже ступать на его брусчатку – каждый камень здесь был самое малое втрое ее старше. Идя по узким улочкам, петляющими вверх и вниз, она не могла отделать от мысли о том, что когда-то той же дорогой ходили люди, про которых она с благоговением читала в книгах – адмиралы и лорды, герцоги и графы, министры и монархи. Как знать, может именно на веранде этого ресторанчика любил, развалившись в кресле, выпить стакан красного сам Эрдвард Громоквакер [167] «Квакер» – условное название неизвестного подводного источника, распространяющего в мировом океане необычные, похожие на кваканье, звуки. , легендарный капер, обласканный королевой, чей портрет висел на самом видном месте в их с Киндрерли комнате. Может, именно этой улочкой сто лет назад, бормоча под нос ругательства, шествовала баронесса Пикноклин, неукротимая, как пират, суфражистка, навеки завоевавшая для женщин Каледонии право наравне с мужчинами покорять воздушный океан и носить брюки? А у этой старой театральной тумбы наверняка прогуливался, попыхивая тайком самокруткой с саргассом [168] Саргасс (лат. Sargassum ) – саргассовые водоросли, прозванные «морским виноградом». , бесподобный Динк Эйэруэй, автор нашумевшей элегии «Под трепетным брюшком большого сазана»…