Константин Соловьев - Восьмое Небо

- Не обязательно. Я принимаю предложение.

- Рада видеть, что здравомыслие не покинуло тебя, - Линдра улыбнулась ей, - Хотя поначалу оно вызывало у меня серьезные опасения. Будь добра…

Она протянула руку ладонью вверх. Ринриетта положила на нее свою капитанскую треуголку. Сейчас та выглядела еще более жалко, чем прежде – просто кусок обгоревшей мятой ткани, когда-то бывшей алой. Она думала, что разжать пальцы окажется непросто, но ошиблась – треуголка сама скользнула в подставленную ладонь, словно весила целую тонну. Линдра повертела ее в руках, рассматривая, как рассматривают забавную, но в то же время совершенно никчемную безделушку – с выражением немного брезгливого любопытства.

- Что ж, помянем добрым словом капитанессу Алую Шельму, грозу торговых ветров, - Линдра небрежно бросила треуголку под стол, - Полагаю, теперь она на Восьмом Небе, в обществе себе подобных.

- Да, - тихо произнесла Ринриетта, не в силах оторвать взгляда от треуголки, - Да, наверно.

Линдра вдруг посерьезнела, пристально взглянув ей в лицо.

- Ты убила ее.

- Что?

- Ты убила ее, - повторила Линдра с непонятной интонацией, - Только что. Алую Шельму. Ту паразитическую сущность, которая тобой овладела. Которая семь лет мучила тебя, заставляя идти против своей воли, поступаться тем, что было тебе дороже всего. Теперь ты свободна. Ты снова стала Ринриеттой Уайлдбриз. Я бы даже предложила тост за это, но не уверена, что здесь держат приличное вино. Поздравляю. Ты победила чудовище, Рин.

- Победила?.. – глухо спросила она. Хоть Линдра стояла совсем рядом, так, что Ринриетта чувствовала сладкий лакричный аромат ее духов, смысл слов отчего-то доходил очень медленно, словно те тащились на самом медленном и ленивом ветре.

- Ты свободна. Держи, - Линдра передала ей свежеисписанный лист, - Передашь это секретарю. Отныне ты вновь полноправный гражданин Унии. Зайди во второй кабинет слева на третьем этаже, тебе вернут все, что было конфисковано при аресте. Впрочем, не так уж много у тебя, кажется, было вещей. Извини, абордажную саблю придется оставить, она ни к лицу королевскому законнику, но я прослежу, чтоб ее передали в музей при Адмиралтействе. Что еще у тебя было при себе? Бортовой гомункул, кажется. Совершенно дефектный экземпляр. Хочешь, я прикажу выкинуть его? Тебе понадобится куда более современная модель с навыками делопроизводителя, переводчика, референта…

- Нет, - поспешно произнесла Ринриетта, - Мне вполне подходит старый. У него в памяти осталось многое из того, что я не хочу забыть?

- Пиратская сентиментальность? Надеюсь, ты не будешь излишне увлекаться воспоминаниями – это не пойдет на благо работе. Ну, ступай, - Линдра сделала приглашающий жест в сторону двери, - Ступай в свою новую жизнь, Ринриетта Уайлдбриз. Неси людям закон и справедливость.

Ринриетта послушно шагнула в сторону двери, но почти тотчас остановилась, что-то вспомнив.

- А… Мистер Хнумр?

- Это еще кто?

- Мой… Наш… корабельный кот. Он такой большой и… пушистый, - она сама не понимала, что говорит, но и замолчать не могла, - Корди меня убьет, если с ним что-нибудь случится.

- Кот? – Линдра выглядела озадаченной, - Черт возьми, Адмиралтейство немного занято, чтобы отслеживать всех котов на острове, дорогая. И в тюрьмы их тоже пока еще не сажают.

- Это не совсем кот, он немного… То есть, он совсем не…

Линдра мягко положила руку ей на плечо.

- Скорее всего, он удрал, когда вас доставили в гавань. На Ройал-Оуке полно котов. Он не пропадет.

- Да. Конечно.

Ринриетта сделала несколько быстрых глубоких вдохов. Это помогло взять эмоции под контроль. И даже дало ей силы дойти до двери, оставляя за спиной глядящую ей вслед Линдру. Она хотела выйти молча. Не показать слабости. Но на пороге все же пришлось остановиться.

- Рин…

Голос Линдры отчего-то показался ей странным. Из него пропала холодная насмешливость и язвительность. Ринриетта замерла, не переступая порога, но и не оборачиваясь. На миг ей показалось, что за ее спиной стоит тонкая, как тростинка, девушка с прозрачными глазами. С волосами цвета потускневшего солнечного света, в строгой учебной форме Аретьюзы. Иллюзия была столь сильна, что Ринриетта впилась пальцами в дверь, лишь бы не обернуться. Человек, проведший много лет в небе, знает, до чего легко рассеиваются иллюзии.

- Что, Кин?

- Знаешь… - Линдра отчего-то замешкалась, - По поводу той нашей загадки с диваном… Наверно, это уже не имеет смысла, но я разгадала ее. Ломала голову несколько лет, пока не сообразила, что это за «Лин. Дра.» такая. Так глупо, но это не давало мне покоя. Ты никогда не догадаешься!

Ринриетта положила ладонь на рукоять двери, но не смогла сразу на нее надавить. Сердце предательски дребезжало, рождая в груди глухую тягучую боль.

- Линобатист и драдедам, - сказала она тихо, - Это ткани для обивки, Кин.

Линдра испустила короткий удивленный вздох.

- О. Значит, ты тоже разгадала? И давно?

- Еще тогда. В самый первый день.

Линдра молчала несколько секунд. В другой момент Ринриетта бы обернулась – просто чтоб посмотреть на ее замешательство. Когда-то ей доставляло удовольствие сбивать с толку Кин, наблюдая за тем, как ее глаза озадаченно темнеют. Но сейчас ей не требовалось оборачиваться.

- Но почему… Почему ты мне не сказала?

Ринриетта стиснула зубы. Она могла выйти, не ответив – никто не стал бы ей мешать. Возможно, так и стоило поступить. Нарочно оставить Линдру без ответа. Но Ринриетта все же ответила, прежде чем выйти.

- Не хотела тебя разочаровывать.

* * *

Запах дерева был первым, что она почувствовала. Но на Роайл-Оуке даже он казался другим. В нем не было терпкости хорошо выдержанного корабельного дуба, овеянного тысячами ветров и иссушенного солнцем. Дерево здесь пахло иначе, отдавал кислинкой, как в старом погребе, отчего Ринриетте захотелось первым делом широко распахнуть двери и окна.

- Что ж, по крайней мере, здесь нам не будет тесно, - водрузив тяжелый сосуд с «Малефаксом» на стол, она измерила шагами свой новый кабинет. Шагов вышло четырнадцать – почти втрое меньше, чем на капитанском мостике «Воблы». Но Ринриетта не собиралась жаловаться. По меркам Ройал-Оука ее новый дом мог считаться едва ли не королевскими апартаментами.

- Здесь сыро, - пожаловался «Малефакс», - Я почти чувствую, как покрываюсь плесенью.

- Плата за высоту, - Ринриетта рассеянно обошла кругом письменный стол, огромный, как половина шлюпки, - Зато здесь чище воздух.

- Трудно судить о чистоте того, что почти лишено прозрачности, - сварливо отозвался гомункул, - Не помню ни единого ясного дня за последние две недели.

Ринриетта пожала плечами.

- Это Каледония. Что ж, здесь я поставлю книжный шкаф, сюда – кресло для посетителей, а этот чулан отведем под архив и корреспонденцию… Я думаю, здесь будет вполне недурно, особенно если удастся совладать с сыростью. Быть может, камин или какая-нибудь дегидрирующая магия…