Дарья Земская - К чёрту на рога!

А ничего так голос, кстати. Приятный. Мне нравится.

Меня от чего-то посещает желание вылезти из под крыльца и посмотреть в глаза этому шустрому хаму с шикарным голосом. Ни здрасти, ни до свидания, ни как зовут, сразу жениться лезет. Дожили. Нет, я совершенно не против таких поспешных браков, особенно если супружник обеспечен жилплощадью, но это как-то где-то не так. А супружника потом и ликвидировать можно. Я это к тому, что умею прятать трупы и знаю несколько милых травок — приправок. Книга «Ядовитые растения и животные стран СССР» довольно занимательно чтение. И не смотрите на меня так. Своего бывшенького благоневерного я же не убила. Хотя и есть за что. И любой суд меня оправдает. У меня справка от психиатра из токсикологички есть.

— Ишь ты! — восхищается Баба Яга. — Не было бы его тут! Иди теперь, вторую ищи.

— Но дом-то твой, — пытается протестовать типчик.

— Кто говорит о моём доме? — перебивает Баба Яга. — Если бы всякие появлялись сразу в моём доме, то это меня бы тут не было.

Типчик наигранно тяжко вздыхает и, спустившись с крыльца, видит меня, всю такую из себя старающуюся не ржать и зажимающую себе рот обеими руками.

А внешность-то! Внешность! Под стать голосу! Черноглазый брюнет с косой ниже лопаток. Это я уж говорила, да. Высокий, жилистый. Носатый… Кого-то он мне напоминает.

— Травник? — спрашиваю я, что бы проверить свою гипотезу.

Типчик смотрит на меня ничего не понимающим взглядом, потом до него доходит и он кивает.

— А чем вы занимаетесь? — продолжаю мини допрос.

Пока без пристрастия. Это же он хочет жениться. Причём непременно на двух дамочках со скверными характерами.

— Зарабатываю сто семьдесят пять тысяч в год, — отвечает типчик.

Правильно, меня только деньгами прельстить можно. Вся романтика сделала мне ручкой лет, этак, шесть назад, когда моя любовь велика повозила меня личиком по асфальту.

— Сто семьдесят пять тысяч чего? — уточняю я.

Надеюсь, что не рублей.

— Фунтов, — отвечает типчик.

У меня в мозгов тут же включается калькулятор.

— Вика, — ору я радостно, — мы его берём!

Сама церемония была проста до безобразия. Баба Яга, оказавшаяся черноволосой девицей с разномастными глазами, поставила нас в шеренгу на крыльце. Меня справа от типчика, Вику слева. Окинула нас хмурым взглядом.

— Согласны? — строго спросила она.

— Да, — соглашается типчик на свою голову.

— Да, — посмотрев на своего нового мужа, масляно соглашаюсь я.

Это же сон, верно? А во сне могут быть и британские травники с приличной зарплатой. Такие дядечки на дороге не валяются и с неба не падают. Такие дядечки только во сне и приходят.

— А можно, я ещё покочевряжусь? — спрашивает Вика, и корчит дурацкую рожу.

Явно надеется, что её примут за блаженную и от свадьбы с ней благоразумно откажутся.

— Нет! — рявкаем мы в три голоса.

Баба Яга раздражённо, типчик устало, я с ужасом.

— Ну хорошо, уговорили, — вздыхает Вика. — Я согласна. Только вы об этом ещё пожалеете.

— Именем Арты и Эа, и Мелькора Великого, объявляю вас мужем и жёнами, — заключает Баба Яга. — А теперь пошли вон отсюда.

И удаляется в избушку, напоследок громко хлопнув дверью. Вот и поженились.

— Но это не формула! — подскочив к двери и обрушив на неё град ударов, истерично заорал типчик. — Это не та формула!

— А мне по барабану, — доносится из-за двери. — Это ты подстраховаться хотел. Получи, распишись и вали уже отсюда.

— Щас распишусь, — бормочет себе под нос типчик, что-то ища у себя в карманах. — Ой, как щас распишусь-то.

На свет появляется баллончик с краской. Я понимающе хмыкаю. Месть детская, но Бабе Яге будет, чем заняться. На двери появляется красноречивое слово на английском.

Дверь начинает ме-е-е-едненно открываться.

— Валим отсюда! — с развесёлым ужасом орёт типчик, хватает меня за руку, второй вцепляется в Вику и ногой бьёт меня под колено.

А я на тень от столбика стою, ага. Теряю равновесие и падаю. В тень. Типчик явно знает, как управлять моим даром. Откуда, спрашивается? Даже я не знаю, что у меня может быть направляющий. Он же — знает.

У меня мелькает запоздалая мысль, что даром нужно плотно заняться, дабы узнать все грани.

Падаем развесёло — матерящейся кучей. Мне уже не привыкать, но… Оказываться в самом низу для меня впервые. Оказывается, когда на тебя со всего маху падает мужик и придавливает своими костями, а следом на него падает раскормленная почти за месяц Вика, удовольствие не из приятных. Кажется, у меня что-то хрустнуло.

— Благородный сэр, — Вика соскребает себя с типчика и пускает дым из ноздрей, — не соблаговолите ли вы прояснить тугодумной мне, за каким, собственно, хреном вы решили уйти из жизни столь изощрённым способом?

— Наоборот, — отзывается типчик, и делает жалкую попытку собрать себя с меня.

Наивный. Падала-то я спиной вперёд и руки у меня теперь свободны. Я их и потянула куда попало. А ничего так задница у мужика, мне нравиться.

— Да неужто?! — заводится с пол оборота Вика, и пинает типчика голой пяткой. Это мы оказались чёрте где в том, в чём засыпали. Вика в пижамке с кружавчиками и я в безразмерной футболке и стрингах. — А моего мнения никто, для начала, спросить не хотел?!

— А зачем? — искренне недоумевает типчик, за что и получает второй пинок по рёбрам.

— А затем, что мои мужья больше двух лет не живут, — мило улыбаясь, поясняет Вика. — Ты седьмым будешь. Может, всё таки скажешь своё имя? Мне нужно знать, что писать в эпитафии.

Типчик икает, отцепляет от себя мои руки и, сгребя себя в кучку, садиться на полу.

— Мне это надо переварить, — выдаёт он, и я замечаю ещё один свой фетиш.

Зубы у него кривые. Всё, не быть Вике семикратной вдовой. Или я не я буду.

Вот только как бы незаметно содрать с него упаковку, дабы оценить тушку? Спину с задницей я уже через рубашку облапала, так почему бы и не продолжить? Прижимаюсь к спине типчика и вновь распускаю руки и слюни.

— Слыш, ты, упырь, — Вика упирает руки в бока, и нависает над нами грозовой тучей, — ты что с Ленкой сделал?

Да, такой меня Вика ещё не видела. Сейчас у меня в глазах ни капли интеллекта и изо рта ниточка слюны тянется. Ручонки же мои загребущие уверенно ползут по направлению к брючкам типчика.

— Он не упырь, — сглотнув слюни, хрипло подвываю я. — Он — мужчина моей мечты.

— Вот это чудовище? — уточняет Вика, и для надёжности тычет пальцем. — Вот этот смесок? Вот это непонятно что, в котором капли эльфьей крови?

— Да ты сама давно на себя в зеркало смотрела? — отбрил типчик. — Кикимора травоглазая, будет она ещё мне на моё происхождение указывать. У тебя самой предки давно в Тир-на-Ног ушли?

Пока Вика ловит челюсть, видать ей правду сказали, типчик ловит мои ручонки и вновь отцепляет от себя. Обидно.