Пирс Энтони - Игры фавна

Фавн приблизился к синему дому и постучал в дверь. Открыла молодая женщина с голубыми волосами. Кого-то она ему напоминала.

— Привет, — поздоровался он. — Меня зовут фавн Леспок, я прибыл из другого мира вместе с друзьями, и мы нуждаемся в отдыхе. Не могли бы вы…

— Из другого мира? — переспросила она. — Ты имеешь в виду Птеро?

— Да. Мы идём на красную сторону и…

— Входите. У нас столько времени не было оттуда гостей. Вообще-то никогда. Я Айлин, а это мой брат Джеррод, — она указала на мужчину, подошедшего к двери и вставшего позади неё. Он тоже выглядел знакомо.

— Вы не хотите для начала взглянуть на моих друзей, чтобы убедиться…

— Конечно. Зови их сюда.

Леспок обернулся и поманил троицу рукой. Те подошли к дому.

— Кого-то вы мне напоминаете, — сказала Айлин, глядя на близняшек.

— Я День.

— Я Ночь.

— Мы дочери принца Дольфа и принцессы Электры.

— Точно! — воскликнула Айлин. — Вы наши кузины! Мы дети Грея и Айви.

— Новые кузены! — жизнерадостно откликнулась День. — Как здорово!

— Ваши таланты достигают категории волшебников? — поинтересовалась Ночь.

— Разумеется. Я могу управлять грозой, а Джеррод общается с водой.

— Потрясающе, — сказала День. — А я всё знаю о живых существах.

— А я — о неодушевлённых предметах.

— Давайте потренируемся и сравним таланты, — предложила Айлин.

Вскоре Джеррод и Ночь рассказывали друг другу всё о чашке воды, и становилось ясно, что оба их таланта в равной степени превосходны. День и Айлин тоже продемонстрировали свои. Потом все, включая Ромашку, собрались к чаепитию за приятной беседой. Леспок сообразил, что в мирах, где обитали можетбытки, большинство принимало друг друга с одинаковой лёгкостью и простотой. День с Ночью знали всех своих родственников на Птеро, а Айлин с Джерродом — на Пирамиде. Обмен информацией был равноценным, и никто не потерял и не набрал в размере. Ромашка отплатила за гостеприимство приятными грёзами, а Леспок вытащил свирель и сыграл для хозяев весёлую мелодию. Вечер удался на славу.

Утром, свежие и бодрые, компаньоны продолжили путешествие. Айлин и Джеррод не знали, что может повстречаться в красном треугольнике; по всей видимости, местные жители предпочитали не выходить за границы своих цветов. Слишком уж выделялись на других сторонах. Тем не менее, Джеррод снабдил друзей несколькими упакованными грозами на всякий случай. Приняв их, Ромашка несколько потеряла в массе, но оно того стоило.

По мере их продвижения земля поднималась. Путников это не беспокоило, потому что они меняли угол вместе с ней; они просто знали, что подходят к границе синего треугольника.

Достигнув её, они в изумлении застыли. Граница выглядела, как горный хребет: ультрамариновый с одной стороны, пламенеющий ярко-красным — с другой.

— Нам придётся сменить цвет, — сказал Леспок.

— Может, и не придётся, — возразила Ромашка. — Под завесой мрака на нас едва ли обратят внимание.

Об этом он не подумал.

— Тогда вперёд. Ты можешь спрашивать направление в грёзах, где будешь представать в нужном цвете.

Они пересекли хребет и тут же утратили правильный угол наклона к поверхности земли. Он был приспособлен только к синей стороне — красная слишком от неё отличалась. Теперь они стояли под диким, неправдоподобным углом: головы словно бы стремились столкнуться с землёй, а тела — взмыть в воздух.

— Нас сориентировали на девяносто градусов по отношению к синей стороне, — сказала Ромашка. — Красная сторона отличается от синей на сто двадцать градусов. Нам придётся ползти на передних конечностях. Мне неудобно, — в самом деле, кобылка лежала на боку, задрав задние ноги в воздух.

— Возможно, у меня получится с этим разобраться, — предположила Ночь. Она коснулась красного камня. — Ага! Рядом с границей проживает колония яников. Мы можем заключить с ними сделку.

Идея принесла облегчение всей компании. Они вернулись обратно на синюю сторону и шли по краю хребта, пока не добрались до яников. Те поселились рядом с озером, которое тоже частично выходило за границу синего треугольника, и вода в той его части под новым углом ярко алела. Затем путники подождали, пока завеса мрака рассеется, чтобы Леспок мог беспрепятственно доползти до яников. Однако, как только время заклинания истекло, на них наткнулось похожее на волка существо с синей стороны.

— Что это? — встревожилась Ночь.

— Выглядит, как страшный серый волк, — сказала День. — Держись от него подальше!

— Наверное, стоит снова пробудить покрывало, — решил Леспок, засовывая руку в суму.

— Нет, просто переберись на красную сторону, — быстро проговорила День. Они с сестрой уже так и поступили, только Ромашка устало стояла рядом с ним.

Из озера раздался басистый звук, практически из-под локтя фавна. Тот подпрыгнул и выронил жестянку с заклинанием в воду, где её тут же проглотила крупная рыбина.

— О, нет! — в отчаянии воскликнула День. — Это же большеротый бас! Теперь банка у него внутри.

Между тем, страшный серый волк приближался. Леспок быстро достал запечатанные грозы и вскрыл их. Оттуда вырвались тёмные тучи, исходящие ливнем и громовыми раскатами. Получив заряд дождя и града прямо в морду, волк передумал нападать и просто пробежал мимо.

— Хоть в чём-то повезло, — вздохнул фавн.

— В этом заключается магия страшного серого волка, — сообщила ему День. — Где бы он ни пробегал, семь бед на голову накликал. Вот почему от него следовало держаться подальше.

А он, не ведая о значении её предупреждения, своевременному совету не последовал. Теперь главная их защита от нездорового любопытства и угрозы, завеса мрака, потеряна с концами. Если бы только он понял вовремя!

Леспоку ничего не оставалось, кроме как высохнуть и продолжить путь в надежде на то, что четвёрка и без покрывала не будет особо привлекать к себе нежелательное внимание. Перебравшись в красный треугольник, фавн подполз к обиталищу яников. Договориться с ними было легко; зверьки стайкой собрались на границе и помогали по очереди каждому, кто её пересекал. Поскольку услуги принимала Ромашка, она утратила часть своей массы и уменьшилась в размерах. Зато теперь они могли идти под нужным углом. А ещё все они приобрели красный оттенок — это тоже входило в уговор. Ситуация несколько улучшилась, но какой ценой. Если бы только они не лишились своей главной защиты! Может, они и страдали только потому, что ветер унёс список доброго волшебника.

День касалась растений, а Ночь — неодушевлённых предметов, и вскоре компаньоны уже знали о местонахождении женщины с сонным талантом. Они шли в этом направлении, внимательно избегая опасностей, и через некоторое время её обнаружили.