Терри Пратчетт - Цвет волшебства [сборник]

Было бы ошибкой утверждать, что Сундука нигде не было видно. Где-то его было видно, просто это место не находилось в пределах видимости Ринсвинда.

Абрим, подкручивая усы, медленно обошел вокруг стола, на котором лежала шляпа.

— Итак, я ещё раз обращаюсь к тебе с вопросом, — проговорил он. — Этот предмет обладает силой, я это чувствую, и ты должен сказать мне, что он умеет.

— А почему бы тебе самому не спросить об этом у шляпы? — осведомился Ринсвинд.

— Она отказывается разговаривать со мной.

— Тогда почему ты хочешь это знать?

Абрим расхохотался. Это был не очень приятный звук. Его смех звучал так, словно кто-то объяснил ему, как надо смеяться — объяснил медленно и несколько раз, но сам объясняющий никогда не слышал, чтобы кто-нибудь это делал.

— Ты волшебник, — заявил визирь. — Волшебство имеет дело с силой. Я сам интересовался магией. У меня, знаешь ли, талант. — Абрим чопорно выпрямился. — О да. Но меня не приняли в ваш Университет. Сказали, что я умственно нестабилен, представляешь?

— Нет, — искренне ответил Ринсвинд. Он всегда считал, что у большинства волшебников Университета огромные проблемы с головой. Визирь показался ему совершенно нормальным сырьём, из которого обычно и получаются волшебники.

Абрим подбадривающе улыбнулся ему. Ринсвинд искоса взглянул на шляпу. Та промолчала. Он перевёл взгляд обратно на визиря. Смех визиря был чрезвычайно жутким, но по сравнению с его улыбкой он звучал птичьей песенкой. Улыбка выглядела так, будто визирь учился улыбаться по диаграммам.

— Даже дикие лошади не помогут тебе добиться ответа, — объявил Ринсвинд.

— Ага, — догадался визирь. — Вызов.

Он знаком подозвал ближайшего из стражников.

— У нас в конюшнях остались дикие лошади?

— Довольно свирепые, хозяин.

— Разозлите четырёх из них и выведите во вращательный двор. Да, и принесите пару-другую кусков цепи.

— Будет сделано, хозяин.

— Гм. Послушай… — начал Ринсвинд.

— Да?

— Ну, если ты так ставишь вопрос…

— Хочешь сделать заявление?

— В общем, если уж тебе так приспичило, то это шляпа аркканцлера, — сообщил Ринсвинд. — Символ волшебства.

— Могущественная?

Ринсвинд содрогнулся.

— Очень.

— А почему она называется шляпой аркканцлера?

— Понимаешь, аркканцлер — это самый старший волшебник. Глава. Но…

Абрим взял шляпу и начал вертеть её в руках.

— Можно сказать, что это символ должности?

— Совершенно верно, но послушай, если ты собираешься надеть её, то я должен предупредить тебя…

«Заткнись».

Абрим уронил шляпу на пол и отскочил назад.

«Волшебник ничего не знает. Отошли его прочь. Нам с тобой нужно договориться».

Визирь уставился на октарины, сверкающие вокруг тульи шляпы.

— Чтобы я договаривался? С предметом одежды?

«Я могу многое предложить, если буду надета на подходящую голову».

Ринсвинд был в ужасе. Выше уже указывалось, что он обладал инстинктивным чутьем на опасность, присущим только некоим мелким грызунам, и вот сейчас это самое чутье барабанило по стенке его черепа, пытаясь убежать и где-нибудь спрятаться.

— Не слушай! — выкрикнул он.

«Надень меня», — соблазняла шляпа старческим голосом, который звучал так, словно рот говорившего был набит фетром. Если где-то действительно существовала школа для визирей, то Абрим наверняка был лучшим учеником в классе.

— Сначала поговорим. — Он кивнул стражникам и указал на Ринсвинда. — Уведите его и бросьте в чан с пауками.

— Нет, только не пауки! Этого мне не хватало! — простонал Ринсвинд.

Капитан стражи выступил вперед и почтительно коснулся лба костяшками пальцев.

— Пауки кончились, хозяин, — сообщил он.

— О-о. — Визирь на мгновение растерялся. — В таком случае, заприте его в клетку с тигром.

Стражник заколебался, пытаясь не обращать внимания на раздавшийся рядом скулеж.

— Тигр заболел, хозяин. Всю ночь ходил взад-вперёд.

— Тогда бросьте этого трусливого нытика в шахту с вечным огнём!

Двое стражников обменялись взглядами над головой рухнувшего на колени Ринсвинда.

— Э-э. Нам нужно было знать это заранее, хозяин… Чтобы, так сказать, заново его развести.

Кулак визиря с грохотом ударился о стол. Капитан стражи зловеще оживился.

— Хозяин, но у нас ведь есть ещё змеиная яма, — напомнил он. Другие стражники кивнули. У них всегда в запасе оставалась яма со змеями.

Четыре головы повернулись к Ринсвинду. Тот встал и отряхнул с колен песок.

— Как ты относишься к змеям? — поинтересовался один из стражников.

— К змеям? Я не очень люблю змей…

— Змеиная яма, — заключил Абрим.

— Точно. Змеиная яма, — согласились стражники.

— То есть некоторые змеи бывают очень даже ничего… — тщетно завопил Ринсвинд, когда двое стражников схватили его за локти.

По правде говоря, в яме жила всего одна очень осторожная змея, которая упрямо пряталась в тёмном углу. Она лежала там, свернувшись в клубок, и с подозрением наблюдала за Ринсвиндом — возможно потому, что он напоминал ей мангуста.

— Привет, — сказала она наконец. — Ты волшебник?

Её речь была значительным шагом вперед по сравнению с обычным набором змеино-шипящих звуков, но Ринсвинд пребывал в слишком подавленном настроении, чтобы ещё удивляться тому, что змея вдруг заговорила.

— Это написано на моей шляпе, — ответил он. — Ты что, читать не умеешь?

— Вообще-то я читаю на семнадцати языках. Я самоучка.

— Правда?

— Заочное обучение. Но я стараюсь не читать. Это не соответствует моему образу.

— Полагаю, да.

Ринсвинд никогда не думал, что змея может быть настолько образованной.

— Боюсь, то же самое относится к голосу, — добавила змея. — На самом деле, мне не следует с тобой разговаривать. По крайней мере, так, как я это делаю. Можно было бы немного пошипеть, но… Мне, в общем-то, кажется, что я должна попытаться убить тебя.

— Я наделен необычной силой, — предупредил Ринсвинд.

«Причем я не вру, — подумал он. — Практически полная неспособность овладеть любой формой магии весьма необычна для волшебника. Кроме того, змее врать можно — это не считается».

— О Создатель. Тогда, полагаю, ты здесь недолго пробудешь.

— Гм-м?

— Наверное, в любую секунду ты можешь левитировать отсюда.

Ринсвинд посмотрел вверх, на пятнадцатифутовые стены змеиной ямы, потер свои синяки и осторожно сказал:

— А я мог бы.

— В таком случае, ты не против прихватить меня с собой, а?

— А?

— Знаю, я прошу слишком много, но эта яма — это, ну, в общем, полный мрак.

— Взять тебя с собой? Но ты же змея, это твоя яма. Предполагается, что ты сидишь здесь, а люди сами к тебе приходят. Так, вроде бы, это делается.

Какая-то тень, скрывавшаяся в темноте позади змеи, распрямилась, поднялась на ноги и заметила: