Терри Пратчетт - Цвет волшебства [сборник]

— Но это всего-навсего клочок бумаги! — простонал Ринсвинд.

— Для тебя, может, и клочок бумаги, а для меня десять пирожков с рисом, — покачал головой Достаби. — А чем вы, заграничные кровопийцы, пользуетесь? Булыжниками с дырками?

Ринсвинд уставился на бумажные деньги.

В Анк-Морпорке были сотни бумажных фабрик, а некоторые умельцы из Гильдии Граверов могли выгравировать своё имя и адрес на булавочной головке.

Внезапно на него накатил порыв гордости за своих сограждан. Пусть они продажные, пусть корыстные, пусть жадные — но, видят боги, они настоящие мастера своего дела, а их тяга к знаниям поистине безгранична.

— Думаю, тебе стоит попытать судьбу. В Анк-Морпорке куча домов нуждаются в новой крыше.

— В самом деле? — Достаби навострил уши.

— О да! Дождь так и хлещет через дыры.

— И что, эти люди могут заплатить за новые крыши? Я, знаешь ли, слышал…

Ринсвинд вновь принялся разглядывать бумажные деньги. Потряс головой. Эта бумажки стоит десяти золотых…

— Они заплатят… э-э, купюрами ничуть не хуже качеством, чем эта, — сказал он. — А может, даже лучше. Я за тебя замолвлю словечко. А теперь, — поторопился добавить он, — ты не подскажешь, как мне побыстрее отсюда выбраться?

Достаби почесал в затылке.

— Всё не так-то просто, — ответил он. — Кругом стражники и солдаты. И в этой своей шляпе ты слегка смахиваешь на чужеземца. М-да…

В некотором отдалении от них возникла какая-то суматоха — или, правильнее сказать, несколько усилилось уже имевшееся столпотворение. Толпа торопливо расступилась, как расступается любая толпа обычных горожан при появлении вооруженных до зубов людей. Стражники направлялись в сторону Достаби.

Тот тоже попятился, сияя дружелюбной улыбкой и всем своим видом показывая, что человеку с мечом всегда положена скидка.

Двое стражников волокли обвисшую фигуру. Когда они проходили мимо, фигура подняла окровавленную голову и прохрипела:

— Да Длится Вечно…

Но слова эти были прерваны ударом затянутого в перчатку кулака по губам пленника.

Стражники удалились прочь по улице. Толпа снова сошлась.

— Ц-ц-ц… — Сам-Себе-Харакири приложил палец к губам. — Похоже… Эй! Ты где?

Ринсвинд появился из-за угла. Сам-Себе-Харакири посмотрел на него с явным уважением. Тем более, так уж вышло, что появление Ринсвинда сопровождалось негромким громовым раскатом.

— Похоже, ещё одного взяли, — Достаби показал головой. — Наверное, поймали за развешиванием листовок.

— Одного из кого? — не понял Ринсвинд.

— Из Красной Армии. Ха!

— А.

— Я на это не очень обращаю внимание, — продолжал Сам-Себе-Харакири. — Все твердят, якобы сбудутся какие-то древние легенды насчет императоров и прочего. Я лично в это не верю.

— Вид у него был не слишком легендарный, — заметил Ринсвинд.

— Люди доверчивые, верят всему подряд.

— И что с ним сделают?

— Сейчас, когда император вот-вот умрет, трудно сказать. Скорее всего, отрежут руки и ноги.

— Как? Почему?

— Потому что молодой ещё. К нему проявят снисхождение. Будь он постарше — торчать его голове на пике на дворцовых воротах.

— Такое жестокое наказание за то, что он просто наклеил листовку!?

— Зато потом ему уже нечем будет клеить.

Ринсвинд бочком попятился.

— Спасибо, — вымолвил он и заторопился прочь. — О нет, — бормотал он, прокладывая себе путь сквозь толпу. — Я не ввязываюсь в истории, в которых людям так запросто рубят головы.

И тут кто-то опять огрел его по затылку. Но на этот раз вежливо.

«Интересно, а что сталось со старым добрым „Эй, ты!“?» — только и успел подумать Ринсвинд, падая сначала на колени, потом на подбородок.

Серебряная Орда бродила по переулкам Гункунга.

— И как это называется? — гундел Маздам. — Режь всех подряд, поджигай всё, что горит? Что-то не похоже… Раньше я ходил с Брюсом-Гуном, так вот, чтобы мы проникли в город, прикинувшись какими-то ё…

— Господин Дикий, — поторопился прервать его Профессор Спасли, — по-моему, сейчас самое время обратиться к списку, который, между прочим, я специально для тебя составил.

— К какому ещё списку, чёрт побери? — Маздам воинственно выпятил челюсть.

— К списку приемлемых и цивилизованных слов, помните? — Этот вопрос Профессор Спасли адресовал всей Орде. — Помните, я вам рассказывал про ци-ви-ли-зо-ван-ное по-ве-де-ние? Для осуществления наших долгосрочных стратегических планов цивилизованное поведение жизненно важно.

— А что такое долгосрочные стратегические планы? — полюбопытствовал Калеб-Потрошитель.

— Это то, что мы будем делать дальше, — объяснил Коэн.

— И что мы будем делать дальше?

— Будем действовать по Плану, — ответил Коэн.

— Да я все эти планы… — начал Маздам.

— Список, господин Маздам, не забывай, что пользоваться можно только словами из списка, — оборвал его Профессор Спасли. — Когда речь идет о пересечении пустынь, тут я полагаюсь на ваше знание предмета, но сейчас мы говорим о цивилизации, и вы, господа, должны использовать правильные слова. Уж будьте любезны!

— Лучше делай, как он говорит, Маздам, — посоветовал Коэн.

Маздам неуклюже вытащил из кармана засаленный клочок бумаги и развернул.

— «Ёлки-палки»? При чём тут какие-то ёлки?! — Он словно не верил своим глазам. — «Гори оно всё ярким пламенем»? «Накрыться медным тазом»?

— Это… цивилизованные ругательства, — объяснил Профессор Спасли.

— Ну, так можешь взять их и…

— И? — Профессор Спасли предостерегающе поднял палец.

— И запихать себе в…

— Да?

— В…

— Куда?

Маздам закрыл глаза и сжал кулаки.

— Да горят эти все ёлки-палки ярким пламенем!

— Отлично, — похвалил Профессор Спасли. — Так гораздо лучше.

Он переключился на Коэна. Тот откровенно веселился над страданиями Маздама.

— Коэн, — сказал Профессор Спасли, — видишь, вон там прилавок с яблоками. Не хочешь ли попробовать яблочка?

— Не откажусь, пожалуй… — уступил Коэн в осторожной манере человека, который отдает фокуснику часы, при этом ни на секунду не забывая, что тот как-то подозрительно ухмыляется, а в руке сжимает молоток.

— Хорошо. А теперь, реб… я хотел сказать, господа. Чингиз хочет яблоко. Неподалеку мы видим прилавок, за которым торговец продает фрукты и орехи. Как следует поступить Чингизу? — Профессор Спасли обратил на свою паству исполненный надежды взгляд. — Кто-нибудь знает ответ?

— Делов-то! Пришиваешь этого му… — опять послышался шорох разворачиваемого листка, — мужика за прилавком, а потом…

— Неправильно, господин Дикий. Кто-нибудь еще?

— Чиво?

— Ну, можно поджечь…

— Нет, господин Винсент. Ещё варианты?

— Насилуешь…

— Да нет же, господин Потрошитель, — покачал головой Профессор Спасли. — Мы достаем де… де?… — он устремил на них вопрошающий взгляд.