Яся Белая - Фея-Крёстная желает замуж

— Тсс! Никаких вопросов! Всё завтра!

И моему любопытству приходится лопнуть, как напоровшемуся на препятствие мыльному пузырю.

Злобинда улыбается беззлобно и устало:

— Там целая семейная сага. А ты мне взамен расскажешь, что связывает тебя с моей сестрицей.

Я вздыхаю. Пора уже достать эту историю из тайников души, как следует встряхнуть, повертеть и выбросить.

— Один непутёвый принц, молодость-глупость и первая любовь. Рассказывать особенно нечего. Иолара любила его, а он меня. Вернее, мы потом поняли, что любил он только себя. Но нервов друг другу изрядно попортили. Даже стыдно теперь.

Злобинда ласково, как настоящая старшая сестра, треплет меня по плечу:

— Главное, что всё хорошо закончилось, и все живы. — А потом чмокает меня в щёку. — И да, кстати, забыла спросить: будешь подружкой невесты?

— Ты же с моими девочками договорилась? — напоминаю я, а сама чувствую, как сердце пропускает удары: никто ведь никогда о таком не просил!

— Девочки тоже, — говорит она, протягивает руку, пожимает мою и улыбается: — Но ты — самая-самая главная подружка! Настоящая! Согласна?

Чтобы она не увидела моих слёз, обнимаю. Конечно, я согласна. И очень-очень благодарна.

Быть подружкой на свадьбе — это почти что войти в семью. Так ответственно!

Расцеловываемся, желаем друг другу доброй ночи, и я направляюсь к себе. Лечу и напеваю.

Столько случилось сегодня, как только моя голова всё вместила и осталась на месте?

Но приключения не спешат заканчиваться. И когда я сворачиваю в крыло, где располагается моя комната, замечаю знакомый силуэт.

Кудесник!

И что это он тут делает? Юркаю в нишу и прислушиваюсь.

Говорит так тихо, что слов не разобрать, сколько я не напрягаю слух. Его спутника почти не видно — словно он шепчется с тенью.

Но вот они слегка меняют позу, луна, заглядывая в стрельчатое окно, обливает их серебром, и я различаю второго.

Хмурус!

Вот, значит, как — два заговорщика! Не удивлюсь, если и они родственниками окажутся.

Однако ректор выглядит странно, будто неживой. Он и так-то производит впечатление почти инфернального существа, но сейчас вовсе, как болванчик: взгляд остановившийся, руки по швам, кивает на каждое слово.

И тут доходит: кудесник даёт ему распоряжения.

Интересно-интересно. Разве кто-то может помыкать ректором магической академии? Кто вообще такой этот кудесник?

Он отпускает Хмуруса, и тот шагает прочь. Чётко, как заводная деревянная кукла.

А кудесник оборачивается в сторону моего укрытия и, ехидно ухмыляясь, говорит:

— Выходи, или ты думала, я не учую ауру феи?

Остаётся только досадовать на себя, что не накинула даже самый элементарный флёр.

Выхожу, опустив голову, как провинившаяся студентка.

Влипла!

Вот так и узнавай, куда же ведут следы. Иногда неведение предпочтительнее.

Особенно, когда тебя ждут, недобро хмыкая.

Мерные шаги Хмуруса затихают в лабиринте коридоров. Кудесник, сложив руки на груди, созерцает моё явление. Только меня сегодня совсем не радует встреча с ним.

— Шпионишь за мной? — в его голосе больше нет той предельной вежливости, с которой он общался со мной раньше.

— Нет. Просто мимо проходила.

А вот я колеблюсь: перейти вот так сразу на «ты», даже после наших горячих поцелуев, пока не решаюсь, поэтому буду отвечать нейтрально. Выдавливаю улыбку и понимаю сама, насколько глупой она выходит. Волнуюсь, как бы он не спросил: а мяв-кун? Но он не спрашивает. У меня прямо гора падает с плеч.

— Ну что ж, — кудесник сменяет гнев на милость, — раз уж судьба в очередной раз свела нас, то, — он галантно кланяется, приложив руку к груди, — не осчастливите ли вы меня тем, чтобы провести этот вечер со мной?

Я едва сдерживаюсь, чтобы не начать прыгать и хлопать в ладоши. Но ему отвечаю почти холодно, как и подобает леди, когда она рада, но не показывает виду:

— С большим удовольствием.

— Тогда я предлагаю вам сопроводить меня в осмотре владений.

— Это большая честь для меня, — говорю и делаю книксен.

Он берёт меня за руку и ведёт за собой. Коридоры и лестницы — такие похожие — кажутся нескончаемыми. И после очередного пролёта мы оказываемся в одной из башен. Всего их у академии пять, чёрными шпилями пронзающие небо.

Тут кудесник отпускает меня, подходит к зубчатому параметру, опоясывающему стену башни, ловко запрыгивает и становится между зубцов. Оборачивается и произносит:

— Нам — дальше.

А сам шагает на воздух. Он идёт, чеканя шаги, я лечу следом.

У границы, где вуально поблёскивает магический барьер, укрывающий академию, останавливается и говорит, указывая вниз:

— Взгляните.

Под нами бесконечным чёрным ковром простилается Злобнолес. Но — о, чудо! — то там, то здесь вспыхивают огоньки. Словно кто-то сдёрнул с неба бархатное, усыпанное звёздами покрывало, и кинул его на землю.

— Разве Злобнолес не мёртв?

— Не мёртв — умирает, — в голосе кудесника звучит такая скорбь, что у меня невольно сжимается сердце. — Это — сигнальные светлячки. Они кружат в тех местах, где обнаружили что-то живое — цветок ли, пробившийся из чёрной почвы, птицу ли, осмелившуюся свить гнездо на голых ветвях, мышь, выглянувшую из норы. Лес ещё держится, хотя вся Сказочная страна уже записала его в мертвецы.

Сглатываю колючий комок и чувствую, как щиплет глаза:

— Но разве вы, кудесник, не должны спасти лес? Хотя бы то, что в нём ещё живо?

Он горестно вздыхает:

— Это невозможно, увы. Всё, что живёт в Злобнолесу, заражено Чёрной Злобой. А значит, опасно. Перенесёшь такой цветок в свой сад — наутро все цветы в нём потемнеют и покроются ядовитой росой. И так — с каждым.

— И что же — только вот так вот стоите и смотрите? Каждую ночь?

— Каждую ночь, — глухим эхом отзывается он. — И считаю светлячков. Сегодня их на двадцать меньше.

Уже в открытую давлюсь слезами. Хорошо свиданье!

— Неужели ничего нельзя сделать? — бормочу сквозь всхлипы.

— Можно, — говорит кудесник, — выманить Чёрную Злобу из её норы и убить.

— А получится…

— Выманить? — переспрашивает он, и я вижу, как сжимает кулаки. — Очень на это надеюсь.

— … убить? — всё-таки договариваю то, что мне важнее.

— Убить — вряд ли. Она очень сильна. Но это моя миссия — сразиться с Чёрной Злобой и умереть.

Что-то Сказочной стране совсем туго: сказки умирают, крысы шастают, Чёрная Злоба отравляет всё своим смрадным дыханием, вещники оставляют следы в академии.

Что нас ждёт завтра? Будет ли у нас завтра?

И я не хочу, чтобы кудесник умирал. Даже если это нужно для того, чтобы спасти всех нас. Видимо, он чувствует моё смятение. Потому что резко притягивает к себе, крепко обнимает и шепчет: